то есть мои заслуги приравнены к ведению боевых действий.

Посмотрел в интернете как выглядит мой орден, ведь я никогда его не видел, в СССР таких наград не было.

Приятно. Я ценил это и считал знаком уважения ко мне со стороны моего государства и народа. Это очень важно для нормального человека, для офицера, для разведчика, для нелегала.

В начале весны позвонили родители и сообщили что переезжают в город Сосновый Бор в Ленинградской области. Объяснили, что им предложили очень хорошую работу, высокооплачиваемую. Предоставили наконец российское гражданство. В долларовом эквиваленте отец будет получать шесть тысяч, а мама четыре. Им предоставлена ссуда (деньги в рассрочку и без процентов) на уже полностью готовый дом с участком, на берегу Финского залива. Плюс к этому они смогут сдавать свою квартиру в Клайпеде, после ремонта. Рассчитывают быстро справиться с ссудой. Ждут в гости родителей Вильте.

Вильте очень сильно удивилась такому повороту событий, ведь сам город закрытый, кроме того там АЭС. С другой стороны, высокие по меркам и России и Литвы зарплаты и дом не в самом городе, а в пригороде, на территории хорошего садового товарищества. Впрочем, наличие возможности всегда вернуться в Клайпеду, её удивление сгладило. А я понимал, что соседство с АЭС — это надёжная охрана моих родителей от всех рисков, так как там полнейший контроль ФСБ и контрразведки ФСБ, а через них и моего ГРУ.

В целом ситуация как-то успокоилась. Я вообще не переживал за родителей. Они теперь обеспеченные люди и если даже со мной что-то случится, то они в полной безопасности.

С сенатором работа стала системной и немногословной. Мы понимали друг друга с полуслова. Я был избавлен от лишних разговоров и бесед.

На работе от генерального я получал полную информацию, которую проверял через рабочих и инженеров. Полный и тотальный контроль и генерального менеджера, и самого процесса.

Майк строго следовал достигнутым договорённостям. Поэтому я имел очень высокую оценку от дисциплинированного и строгого Ричарда.

Люда, настолько вошла во вкус «работы» с сенатором, что уже задумалась о том, чтобы искать более достойную работу, перестать работать в ресторане. Этот сигнал я уловил и решил поговорить я сенатором.

Сенатор предложил взять Люду на должность моего секретаря в фирму. Этот вопрос он сам решит с Ричардом. Кроме того, у неё будет ставка секретаря помощника сенатора. И мне предлагалось решить с ней этот вопрос, с тем чтобы она переехала в Бостон. То есть я должен был для Люды полностью выйти из тени. После решения этих вопросов, он в расчётах с Людой мог ограничиваться только чаевыми.

Срочно сообщил своим. Ответил Коваленко. Он предложил не спешить, а фактически запретил мне это делать без наличия жёсткого компромата на Люду.

Понимая психотип, мировоззрение и характер Люды, я догадывался что таким компроматом может быть только очевидное уголовное преступление, не меньше, точнее ничего иного. Тюрьмы она очень сильно боится. Больше ничем её не проймёшь.

Созрел план. Сообщил его Коваленко. Он его изменил, уточнил и направил мне окончательный вариант.

Приехал к Люде. Встретились, выпили, закусили и пошли в гостиницу. Отказываться от секса с ней я не стал, нельзя пока что её обижать. Служба есть служба, долг перед Родиной обязывает. Мои дружки из батальона, наверняка мне очень сильно завидовали бы, мягко говоря.

В гостинице сразу же приступил к разговору.

— Люда у меня есть дело к тебе.

— Какое? — с воодушевлением спросила Люда.

— Можно срубить 40 тысяч долларов на двоих.

— Сколько?!

— Точнее 30 тысяч тебе, десять мне.

— А почему не пополам?

— У тебя работы будет больше чем у меня.

— Что надо сделать?

— Надо снять мужика, так чтобы он увёл тебя в свой гостиничный номер. Там положить ему в алкоголь или кофе таблетку. Он вырубится. Забрать из его рюкзака деньги, переложить их в эту твою сумку со шпильками и юбками. Уйти. Всё.

— Что за таблетка такая?

— Типа клофелина. Но лучше и современнее. Он вырубится часа на четыре, а то и пять. Не вспомнит даже как ты выглядела и вообще, что вчера было. То есть если даже и вспомнит что у него были деньги, то не сможет понять где он их потерял.

— А откуда ты знаешь, что у него будут деньги?

— Это не твоя забота. Не задавай мне таких вопросов! Сколько тебе говорить?! Он вор, но жадный. Кое-кого обманул. Теперь ребята хотят, чтобы его тоже наказали. Их интерес только в этом.

— Ты с бандитами общаешься?

— Ещё как! Я не простой парень. Со мной лучше не ссориться. Найдут где угодно. В любой стране. Со мной лучше дружить.

— Витя, я всегда чувствовала в тебе какую-то тайну и силу. Я всегда буду с тобой. Что скажешь, то и сделаю. Ты такой умный!

— Ну что берёмся за дело?

— Давай всё-таки пополам. Я не сволочь.

— Ну давай.

Я передал Люде быстрорастворимую таблетку, совершенно безвредную.

Через два дня Люда прибыла в Бостон. Разместилась во французском ресторане, в центре, в том в котором я начинал свою шпионскую деятельность, там уже давно стояло видеонаблюдение.

За соседним столиком сидел наш офицер. Было у него дипломатическое прикрытие или нет, мне не известно. Коваленко не сообщил. Скорее всего никакого прикрытия у него не было, может кто-то из «спящих», думаю, что он специально приехавший «турист».

Я всё видел, сидя в соседнем кафе, так как столик для Люды выбрал прямо у огромного окна.

Уже через два часа они поехали в гостиницу, к этому офицеру. Думаю, Люде пришлось приложить не мало усилий чтобы это провернуть. Офицер изображал из себя изрядно подпившего и начал слегка приставать к Люде, ещё пока ждали такси.

Я проследил за ними. Гостиница была выбрана мною. Вчера я установил в нужном номере видеонаблюдение.

Люда покинула гостиницу примерно через минут сорок. Я всё видел и знал.

Встретились с Людой в заранее установленном месте и разделили деньги.

Через несколько дней мне прислали смонтированный фильм о том, как мужика, которого сняла Люда увозят на труповозке. Видео отличного качества.

Выехал в Нью-Йорк, для встречи с Людой.

Договорились встретиться сразу в снятом мною номере гостиницы. Такие разговоры не для ресторана.

Сначала рассказал ей что у мужика не выдержало сердце, и он умер. Тут же показал кино, снятое под видом репортажа криминальной хроники одного кабельного телеканала (с его логотипом), как его увозит труповозка. Пока смотрели, Люда схватившись за голову причитала:

— Что теперь будет? Что ты наделал!?

Потом разрыдалась.

Я дал ей немного