7. Искусственное торможение инноваций

В условиях постепенной фактической деградации образовательной системы в последние десятилетия расширение производства предметов потребления осуществлялось не столько за счёт массового внедрения высокопроизводительной техники, сколько за счёт переноса устаревших производств в страны с дешёвой рабочей силой. Несмотря на наличие прорывных технических проектов в различных областях, по большей части им приходилось конкурировать за инвестиции с проектами, основанными на дешёвой рабочей силе, несоблюдении экологических требований, а также скрыто субсидируемыми за счёт государств, находящихся в ядре системы госмонополистического капитализма и перераспределяющих через неё (а не производящих) стоимость со всего мирового производства в свою пользу. Все это привело к торможению внедрения массы инноваций в последние 40–50 лет. Можем утверждать, что причиной стало стремление, заложенное в существующих методиках экономического обоснования инновационных проектов, производить экономию только у производителя. Затраты на утилизацию сбрасываются в природу…

Мусорное море в Тихом океане

В качестве примера можно привести не вполне удачный опыт Китая после обострения кризисных процессов в мировой экономике в 2008–2009 годах перейти с развития с опорой на экспорт на использование внутреннего спроса как опоры экономики. Тогда были разработаны 10 мер по расширению внутреннего спроса[64], которые включали в себя:

1. Ускорение строительства доступного жилья. Увеличениеподдержки строительства дешёвого жилья, ускорение преобразования трущоб, реализация проектов поселения кочевников и расширение пилотных проектов по восстановлению ветхих сельских домов;

2. Ускорение строительства сельской инфраструктуры. Интенсификация строительства сельского биогаза, проектов по обеспечению безопасности питьевой воды и сельских дорог, развитие сельских электросетей, ускорение строительства крупных проектов водного хозяйства (таких, как проект водозабора с юга на север), укрепление опасных водохранилищ, усиление водосберегающей трансформации крупных ирригационных территорий. Активизация усилий по сокращению бедности и развитию;

3. Ускорение строительства крупной инфраструктуры, такой как железные дороги, шоссе и аэропорты. Строительство пассажирских линий, коридоров транспортировки угля и западных магистральных железных дорог, улучшение сети скоростных автомагистралей, организацию строительства центральных и западных магистральных аэропортов и аэропортов-филиалов, а также ускорение модернизации городских электрических сетей;

4. Ускорение развития медицины и здравоохранения, культуры и образования. Укрепление системы здравоохранения на низовом уровне, ускорение реконструкции средних и западных сельских неполных средних школ и содействовать строительству школ специального образования и городских комплексных культурных станций в центральных и западных регионах;

5. Укрепление экологической среды. Ускорение строительства городских очистных сооружений, предотвращение и контроль загрязнения воды в ключевых речных бассейнах, усиление высадки защитных лесов, проекты защиты природных лесных ресурсов, а также поддержка проектов по энергосбережению и сокращению выбросов;

6. Ускорение независимых инноваций и структурной перестройки. Поддержка высокотехнологичной индустриализации и прогресса промышленных технологий через строительство технопарков, а также поддержка развития сферы услуг;

7. Ускорение работ по восстановлению после стихийных бедствий в пострадавших от землетрясения районах;

8. Повышение доходов городских и сельских жителей. Повышение минимальной закупочной цены на зерно, увеличение комплексных прямых субсидий на сельскохозяйственные материалы, субсидии на улучшенные сорта и субсидии на сельскохозяйственную технику и инструменты для увеличения доходов фермеров. Повышение уровня льгот для малообеспеченных слоёв населения и других объектов социальной защиты, увеличение размера прожиточного минимума в городских и сельских районах, а также продолжение повышения уровня базовой пенсии для пенсионеров предприятий и размера пособий по уровню жизни для объектов льготного режима;

9. Комплексная реализация реформ налога на добавленную стоимость во всех регионах и отраслях по всей стране, стимулирование технологической трансформации предприятий и снижение нагрузки на предприятия на 120 миллиардов юаней;

10. Увеличение финансовой поддержки экономического роста. Снятие ограничений на масштабы кредитования коммерческих банков, расширение масштаба кредитования, увеличение кредитной поддержки ключевых проектов (в сельском хозяйстве, инфраструктуре сельских районов, малых и средних предприятий, технологической трансформации, слияния и реорганизации предприятий), а также целенаправленное культивирование и укрепление точек роста потребительского кредитования.

Что можно заметить сразу в этих 10 мерах. 9 из них начинаются со слова «ускорение», «повышение» либо «увеличение». То есть это количественное усиление ранее существовавшей практики. Целевая эмиссия, то есть перераспределение стоимости, а не создание прибавочного продукта. Исключением можно назвать пункт 9 про реформу налога на добавленную стоимость, который по своей сути предназначен для стимулирования экспорта. Переход к опоре на внутренний спрос естественным образом предполагает его отмену либо существенную реформу.

Но этот девятый пункт относится к ситуативно-косвенным методам государственного стимулирования, а все остальные, по сути, эмитирующие денежно-кредитную массу по выделенным направлениям, не нацелены на экономию у потребителя. Они нацелены на количественное расширение и поддержку спроса. То есть на поддержку экономии лишь у производителя (даже когда мы за счёт повышения платёжеспособности потребителя позволяем производителю продавать более дорогие продукты, мы всего лишь избавляем его от хлопот по экономии собственных затрат. То есть решаем эту задачу за производителя. Но при этом он не заинтересован в повышении хотя бы своей локальной производительности. Не говоря уже об общеэкономической).

Эти строки пишутся в 2021 году, когда описанные меры привели к существенному перераспределению богатства внутри Китая, по сути получаемого от экспорта (прежде всего — на американский и европейский рынки), но не создали за 12 лет независимого источника обогащения, способного заместить по своему объёму потери от ограничений в доступе на рынок США, который президент Дональд Трамп решил отобрать в пользу американских корпораций (да, Трамп проиграл Байдену и Байден эти планы изменил… но это касается внезапно продлённой длительности эффекта, а не его сути). Зато создали пузыри на рынках недвижимости и ценных бумаг. Страна безусловно стала более производительной за 12 лет, и даже продемонстрировала выдающиеся успехи по сравнению со всем остальным миром. Но … лишь до той поры, пока их американские партнёры не решили, что «пора и честь знать». И просто стали закрывать рынок. То есть о независимости нет и речи.

И теперь понятно, что задачу создания новой самостоятельной экономики нужно решать заново… то есть высокотехнологичный сектор, ориентированный на кооперацию с США, повисает в воздухе. И это не фигура речи. Согласно имеющимся экспертным оценкам Николая Вавилова, с учётом закредитованности частного сектора Китая в объёме около 300 процентов ВВП Китайской народной республики, экономический рост менее 3.5 % в год не позволяет обслуживать долг. То есть приводит к дефолтам — которые частично уже зафиксированы в начале 2021 года. Поскольку в 2020 году рост составил менее 3,5 процентов.

Во всех трёх описанных практиках, тормозящих внедрение результатов научно-технического прогресса (эластичное госрегулирование, ситуативно-косвенное госрегулирование, использование узких мест в логистике и технологических цепочках), а также темпов самого научно-технического прогресса, видны результаты применения закона стоимости для обоснования экономических решений (стремление к локальным максимумам экономии),