Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все хорошо, Лили.
– Это ты просто так говоришь!
Он снова засмеялся, и она улыбнулась в ответ.
– Нет, Лили, все хорошо на самом деле. Ну, по крайней мере, нормально. Шеймас никогда не поверит чужим словам, он проверит все сам.
– Значит, она все-таки говорила обо мне…
Вот тут он не был уверен, что следует делать. Соврать ей или сказать правду и испортить вечер? Брюс решил придерживаться середины.
– Да, она говорила о тебе. Но в самом общем смысле. И еще раз повторяю, Шеймас не тот человек, который верит на слово. Он проверит все сам, а потом посмотрит твой бизнес-план, как и обещал.
Лили уставилась в пространство невидящим взглядом, и он был вынужден пощелкать перед ее носом пальцами.
– Лил?
– А? Да, я здесь.
– Ты никого не убивала?
– Что-о? Разумеется, нет!
– Отлично. Банки не грабила? Малолетних не совращала?
– Брюс, естественно, нет…
– Может быть, преступные наклонности в семье…
– Мой дядя однажды сжульничал на конкурсе поваров в нашем округе. Подсмотрел рецепт яблочного пирога…
– Это не считается. Значит, преступных наклонностей у тебя нет. Беспокоиться, как я и сказал, не о чем.
– Кроме как о том, что именно эта выдра сказала Шеймасу Тидлу.
– Вряд ли комплименты в твой адрес, это мы знаем точно. Но это не имеет значения. Запудрить мозги Шеймасу невозможно.
– Ширли Бэнкс отравляет все вокруг себя на несколько миль.
– Лили Смит! Давай положимся на звезды, благоволящие к молодым предпринимательницам, и плюнем на светлую память Ширли Бэнкс.
Она криво усмехнулась, но все же взяла предложенную руку и пошла с ним в сторону Голубого зала.
– Удивительно легкомысленны вы, мужчины.
– Серьезно?
– Да. И глуповаты, уж прости. Иногда вы всерьез увлекаетесь такой ерундой…
– Я как-то отвлекся на минуточку. Ты сейчас о чем? О Ширли Бэнкс?
– Да ну ее. Меня вообще, просто так, посетили мысли о несовершенстве мира.
– Ого! Тогда расскажи мне о своем видении мужчин.
– Пожалуйста. Они дураки. Но я их люблю.
– Ты развратная женщина, Лили Смит.
– Нет, правда. С ними весело, интересно, спокойно, они не болтают целыми днями о месячных, тряпках и средствах от прыщей.
– Ну, полагаю, у нас, самцов, тоже есть свои заморочки…
– О да! Бокс, например.
– За что ты его так? Отличное мужское развлечение.
– Вот видишь, Брюс Кармайкл. И ты туда же. А я тебе на это расскажу поучительную историю из своего детства. Когда мы с подружкой учились в пятом классе, мы решили проверить, что ж такого интересного в этих боях без правил, которые весь наш город смотрит по ящику, забывая обо всем, включая собственных детей.
– Ну и?
– Мы с ней ушли на спортивную площадку, натянули веревочку, переоделись в похожую форму и врубили подходящую музыку. Потом я со всей силы засветила ей, а она – мне.
– И что?
– И все. Нам обеим было больно, понимаешь? Мы прекратили мгновенно, потому что не хотели больше ее, эту боль, испытать. А мужчины продолжают этим заниматься.
Брюс почесал в затылке.
– Знаешь, я никогда не задумывался о боксе с такой стороны…
– Это же кошмар! Скрытые пороки и все такое. Смотреть, как два человека стараются побольнее врезать друг другу. Брюс?
– Да?
– Спасибо тебе.
– О боже, за что?
– За то, что поговорил с Шеймасом Тидлом. Я врала, что все могу сама. На самом деле я боюсь.
– Глупенькая.
– Нет. Обычненькая.
– Танцевать пойдем?
– Хочу шампанского. Возможно, для меня это будет последний миг бодрствования сегодня вечером, но мне хочется шампанского в каком-нибудь укромном уголке, где нет ни одной Ширли Бэнкс.
Брюс на секунду задумался, а потом просиял.
– Есть такое место! Жди здесь, никуда не уходи.
– Отлично! Мне нравится ходить с тобой на вечеринки, Брюс Кармайкл. Вот еще бы попасть на гала…
Но едва он ушел, Лили немедленно нахмурилась и закусила губу. У нее неприятности, довольно большие неприятности, если учесть, что Ширли Бэнкс искренне ненавидит ее.
Наблюдая за тем, с каким мастерством Брюс отбивается от очередной порции алчущих его женщин в бриллиантах, Лили даже пригорюнилась. Когда Брюс был рядом, она теряла рассудок от возбуждения, когда смотрела на него издали – таяла от восхищения перед его совершенством.
Он и в самом деле очень напоминает Прекрасного Принца. А она, в принципе, формально очень даже Золушка. Беда в том, что будущего и всяких «и жили они долго и счастливо» у них нет и быть не может.
Брюс тем временем ловко спихнул дамочек на какого-то телеведущего с очень знакомым лицом и сбежал, потрясая бутылкой шампанского и двумя элегантными фужерами.
– Готова?
– Всегда.
– Тогда пристраивайся в кильватер – и вперед.
– Есть, мой капитан.
– Курс в сад.
– Отлично, мой капитан.
– Мне нравится ходить с тобой на вечеринки, Лили Смит.
Они удачно миновали большие скопления народа, бегом проскочили патио, на котором кто-то провозглашал тосты за Шеймаса и его прекрасную жену, потом удрали куда-то влево с песчаной дорожки и углубились в рощу. Здесь Лили окончательно почувствовала себя впавшей в детство, потому что декораторы не поленились и украсили все деревья тускло поблескивавшими гирляндами огоньков. Все это мерцало, сверкало, вспыхивало, и она бы ничуть не удивилась, если бы на дорогу перед ней выскочил сейчас какой-нибудь эльф или лепрекон…
Она шла и тихонько смеялась, пока Брюс не поинтересовался с некоторым подозрением:
– Ты над кем это хихикаешь?
– Это я так просто. Размышляю о несовершенстве всего сущего. Столько красоты, столько места – и все безлюдно и пустынно. Все набились в душный и тесный… ну… не очень тесный… зал и охотятся друг на друга.
– Охотятся – верное слово.
– С другой же стороны, пусти их всех сюда – и что останется от этой красоты?
– Экологическое мышление. Ты думаешь, они сразу начнут мять траву, ломать ветки и плевать в пруд?
– Да нет, но тихой и мирной прогулки…
– …с бутылкой шампанского…
– …мы бы уже не совершили. А куда это ты меня, кстати, ведешь? Брюс Кармайкл? В чащу леса? Это уже не про Золушку, а про Красную Шапочку.