И действительно, шагов через десять они подошли к нише с левой стороны коридора, которая была занавешена солдатским одеялом. Девочка прошмыгнула под него, почти не задев, а мужчинам пришлось откинуть полог, чтобы пройти внутрь.

– Мир добрым людям! – басом проговорил старший. – Разрешите войти?

И протянул открытую ладонь поднявшемуся навстречу ему совершенно седому мужчине в меховой безрукавной тужурке.

Это было довольно просторное помещение, в котором, судя по всему, люди жили уже достаточно давно. Комната выглядела обжитой и даже в чем-то уютной, если такое сравнение могло быть в данном случае уместным. Передняя часть помещения освещалась керосиновой лампой. Тут же спереди, ближе к выходу, находилась импровизированная кухня: стол, несколько ящиков вместо стульев, вдоль противоположной от кухни стены стояли шкафы с книгами. Помимо людей в комнате – лучше всего ее было бы назвать пещерой – находилась собака неизвестной породы, которая сначала недобро зарычала, а потом, почувствовав, что гости не несут никакой опасности, завиляла хвостом и начала крутиться под ногами, заглядывая в лица своими черными глазами-бусинами, явно выпрашивая подачки.

Потолок оказался таким низким, что всем троим богатырям, даже самому низкому из них, пришлось стоять наклонившись. Мужчина, шагнувший им навстречу, тоже был достаточно высок, правда, гораздо суше и уже в плечах, и тоже не смог полностью выпрямиться, упершись в потолок затылком. Он был в очках с толстыми стеклами, которые все время поправлял. Встретившись взглядом с рыжебородым, он ничего не сказал, изучая нежданных гостей.

– Папа, мама, – нарушая нависшую вдруг тишину, затараторила Маша и дернула отца за руку. – Не бойтесь. Это он, это мой Защитник! Помните, я вам про него говорила? Я знала, что он придет. Вот он и пришел.

Услышав слова девочки, мужчина и женщина переглянулись. Мужчина, отец девочки, покосился на нее и нехотя ответил на приветствие гостей:

– Ну что ж, входите, если с миром пришли, – и, повернувшись к жене, которая возилась возле газовой горелки, приказал: – Накорми гостей.

Потом указал рукой на деревянные ящики:

– Садитесь, в ногах правды нет.

Богатыри с опаской посмотрели на хлипкие конструкции, и один из них, тот, кто был ниже всех ростом, даже пошатал один из ящиков рукой. Тот жалобно заскрипел.

– Садитесь, – повторил хозяин. – Все равно сидеть больше не на чем. Впрочем, можете на полу. Или прямо на матрасы.

В углу комнаты лежало несколько полосатых матрасов, покрытых солдатскими одеялами.

– Да, – ответил за всех старший. – Мы лучше на них.

И первым опустился на пол, по-турецки скрестив ноги. Было видно, что так сидеть ему было явно не впервой. Хозяйка – это была мать девочки – ловко поставила на стол шкворчащую яичницей сковородку.

– Угощайтесь!

– Благодарствуем.

Старший кивнул среднему, и тот, достав из-за плеча рюкзак, раскрыл его и выложил на стол несколько банок с тушенкой.

– Думаю, никто не будет против, – обращаясь в первую очередь к хозяевам, произнес старший.

Предложение было принято с благодарностью. Хозяйка быстро открыла одну банку консервным ножом и снова отвернулась к газовой горелке, ставя на нее закопченный чайник и давая возможность мужчинам поговорить. Девочка, подражая матери, тоже отошла к горелке, но при этом не отпускала взглядом старшего богатыря. Она смотрела на него так пристально и так по-детски открыто, что женщине даже пришлось взять ее за плечи и отвернуть в сторону.

Перекусив и похвалив кулинарное искусство хозяйки, мужчины приняли более непринужденные позы, и отец девочки начал задавать вопросы. Отвечал за всех старший.

– Каким ветром занесло вас в наши края? Случайно или по делам?

– Можно сказать и так. Сначала думали, случайно, а потом вроде как бы и по делам.

Хозяин кивнул, принимая ответ, и продолжал:

– Вид у вас какой-то странный. Не пойму что-то. Вроде бы как монахи одеты, в черное, но вроде и не монахи, в коже. Вы что, из секты какой? Проповедовать сюда приехали?

Старший усмехнулся:

– Кому здесь проповедовать? Да и что? Нет, мы здесь не за этим.

– Тогда зачем?

– Ну, ваша девочка вам все правильно объяснила. Я – Защитник, а это мои помощники, послухи.

На сухом небритом лице хозяина, в бороде которого уже проглядывали седые волосы, появилась сдержанная улыбка:

– Люди вы вроде серьезные, а говорите странные вещи. Да как вы будете нас защищать и, самое главное, чем? У вас ведь и оружия никакого нет.

Теперь улыбка появилась на лице богатыря:

– Расскажу непременно. Только прежде разрешите и мне вас спросить, уважаемый…

– Ибрагим Ашотович, – уточнил хозяин подвала.

– Очень приятно, Ибрагим Ашотович. Меня, кстати, Данилой зовут, а по батюшке Александровичем. Товарищи мои – Илья и Алексей.

Все церемонно, чуть приподнявшись со своих мест, пожали друг другу руки, и Данила продолжил:

– Так я все же спрошу. Почему вы, Ибрагим Ашотович, живете здесь и не уезжаете? Что вас здесь держит?

У хозяина дернулась щека. Он недобро посмотрел на Данилу, потом покосился на жену и нехотя выдавил:

– Я не могу уехать.

– У вас нет денег? Вам некуда ехать? – переспросил богатырь.

– Не в этом дело, – снова неохотно ответил отец девочки.

– Тогда в чем?

Ибрагим Ашотович хлопнул себя по коленкам, неискренне улыбнулся и встал.

– Что-то заболтался я с вами, а тем временем мне надо идти. Вы располагайтесь тут, как вам удобно. Жена вам поможет, а я скоро буду. – С этими словам он снял с книжной полки старый потертый портфель, надел кожаную куртку и вышел из пещеры, пробормотав, не обращаясь ни к кому конкретно: – Извините, мне надо идти.

* * *

В полутемном помещении нависла неуютная тишина, которую очень быстро и деликатно разрядила Валентина, жена Ибрагима, тихая женщина с изможденным лицом и добрым взглядом. Как будто специально, у нее на газовой горелке в бронзовой турке закипел кофе, который она тут же разлила по пластмассовым разномастным чашкам и сунула их в руки мужчинам, сидящим на матрасах со скрещенными ногами. Досталась одна маленькая чашка и девочке.

– Пейте, – сказала хозяйка. – Если кто хочет с сахаром, скажите. Дам.

Данила обхватил своими огромными руками кружку и заглянул внутрь с таким видом, будто именно там находились ответы на все самые сокровенные вопросы вселенной. Сделал глоток и обратился с вопросом к женщине:

– Может быть, скажете, почему вы не уходите? Ведь у вас дети, их надо кормить.

Валентина тяжело вздохнула: