— А Элизабет боится, — насмешливо вмешался незнакомый голос.

Ева покрутила головой, в надежде понять, где оказалась. Кожу ласкал теплый ветер, теребивший подол юбки. Под ногами зеленела шелковистая трава, слева высился лес, а справа поблескивала на солнце гладь огромного озера. По его зеленовато-синим водам ползла оранжевая дорожка заката.

Обладатель голоса нашелся почти сразу. В тени высокого раскидистого дерева сидела женщина. Ее возраст оставался загадкой: белые, абсолютно седые волосы, убранные в высокую прическу, соседствовали с лицом, лишенным и намека на морщины. Фиалковые глаза смотрели на Еву задорно, с легкой насмешкой, и в их глубине плескалась мудрость сменяющих друг друга веков. Одежда незнакомки тоже удивляла: длинная цветастая юбка и кожаные коричневые браслеты на руках странным образом сочетались с черной спортивной майкой без бретелек и небрежно наброшенным на плечи классическим серым пальто. В тонких руках женщины дымился мундштук. Она поднесла его к губам и затянулась.

— Не узнаешь?

Ева замялась. Что-то смутно знакомое сквозило в повороте головы и уставшей улыбке.

— Кар? — неуверенно предположила Ева.

— В точку! — Он (или она?) хлопнул свободной рукой по траве рядом и выпустил изо рта ряд дымных колечек. — Присаживайся, давай поговорим. У тебя же наверняка накопилась куча вопросов.

Ева плюхнулась на землю и прислонилась спиной к шершавому стволу теплого дерева.

— Ну и как тебя называть?

Кар кокетливо повел (повела?) плечом.

— А как тебе больше нравится?

Пародия на «Красотку» была настолько точной и забавной, что Ева фыркнула, а затем рассмеялась.

Кар улыбнулась. Ева решила, что раз видит перед собой женщину, то и обращаться к ней будет соответственно.

— Вы, люди, такое большое значение придаете полу, возрасту и другим важным, но не судьбоносным вещам, что иногда доходит до смешного. У меня много масок, я люблю перебирать их, и от этого моя суть не меняется. Я тот, кто я есть — Библиотекарь.

— Чудесно, — пробормотала Ева. Ее взгляд не отрывался от медленно уходящего за горизонт алого диска солнца. — Это было превосходное философско-лирическое отступление. А теперь давай опустим все напрашивающиеся сюда ремарки про экзистенциальный кризис и перейдем к более практичным вещам.

— Каким? — поинтересовалась Кар и стряхнула пепел с мундштука.

— Почему я не вернулась домой? Разве брак с антагонистом книги — не глобальное изменение сюжета?

— Хороший вопрос, но я ожидал чего-то более впечатляющего, — разочарованно заметила Кар и тут же, почти без перехода, деловито протянула мундштук. — Будешь?

Для полного сюра не хватало только говорящих гусениц и исчезающих прямо в воздухе котов.

— Могу организовать, — тут же благодушно отозвался Кар. — Мне несложно.

— Нет, спасибо, —  вежливо отказалась Ева.

— Это ты про гусениц или…

— Про все. — Отмахнулась Ева. Курение никогда не было ее слабостью. Еще в подростковом возрасте она поняла, что ей не нравится запах табака. Особенно на своей коже. Впрочем, чужие вредные привычки ее не напрягали. — Так что скажешь насчет моего брака?

— Совет вам да любовь.

— Кар!!!

Ее собеседница усмехнулась и, чуть отклонившись назад, оперлась на раскрытую ладонь.

— Ладно-ладно, обойдемся без шуток. В этот раз…

Ева заерзала от нетерпения. Солнце почти полностью спряталось в чернильной синеве неба. На лес и озеро стремительно наступали тени.

— Это из-за шкатулки, да? Она осталась во дворце.

Кар вздохнула. В сгущающихся сумерках ее идеальное лицо казалось прекрасным, будто высеченным из гранита, и немного пугающим.

— И из-за нее тоже. Пока она в чужих руках, всегда есть риск. Но дело не только в этом.

— А в чем?

— Вот представь, что ты вернулась домой сразу после венчания с некромантом. Что было бы? О, не отвечай! — Рука Кара, словно оставляя росчерк пера, изящно мелькнула в воздухе. — Все равно ты не о том думаешь.

— Правда?

— Да. Как только ты уйдешь, Элизабет займет твое место. Представь, что будет, если она очнется в объятиях злодея?

— Не злодей он, — недовольно буркнула Ева. — Просто профессия у него… вредная. За нее молоко должны давать.

Кар многозначительно промолчала, и Ева отвела взгляд. Вообразить реакцию Элизабет несложно. Принцесса тут же сбежит к своему принцу, а все планы Евы по спасению этого сумасшедшего мира пойдут псу под хвост.

— Так что же, — мрачно сказала она, — мне куковать здесь до пенсии? Чтобы наверняка предотвратить войну?

— Ты не следишь за новостями, дорогуша, — с легкой укоризной заметила Кар. — Война уже объявлена. Его Величество Ричард Храбрый обещал отомстить за смерть крестника.

Ева тихо чертыхнулась.

— Последишь тут за новостями, — на автомате огрызнулась она. — Ни интернета, ни телевизора…

Ее мысли лихорадочно метались, словно птицы в клетке. Что ж, Элизабет, конечно, была главной героиней этой истории, но от нее зависело далеко не все. Другие персонажи тоже принимали активное участие в происходящем. Очевидно, что на их решения Ева повлиять не могла, а значит, войне все-таки быть.

— Это правда, — кивнула Кара. — Ты не в вакууме, так что не в силах в одиночку  изменить всю историю.

— Тогда зачем я здесь? — раздраженно спросила Ева.

— Ты запустила цепочку важных трансформаций. Но это только начало… И пока цепочка не размотается, нельзя поставить книгу на паузу.

Солнце окончательно скрылось, явив после себя лишь темноту. С озера подул холодный ветер. Ева поежилась.

— Что я могу сделать, если война уже объявлена?

— Но ведь ее исход еще не известен, верно?

Фиалковые глаза Кара сверкнули в ночи. Еве стало не по себе. Ей показалось, или зрачок действительно стал вертикальным?

— Не отвлекайся, — потребовала Кар. — Времени все меньше. Твой муж, похоже, преисполнен рвения реанимировать твое безучастное тело.

«Элизабет, вы меня слышите?»

Ева подняла глаза к бархатной черноте беззвездного неба, откуда доносился голос Реймонда. Он звучал непривычно встревоженно.

— Почему авторский текст не меняется? — вдруг поинтересовалась Ева. — Разве он не должен мне подчиняться?

Кар подтянула к груди коленки, укрытые подолом юбки. Даже в этой позе она не выглядела беззащитной.

— Ты здесь без году неделю. Автор попросту не успела перестроиться. Ты же слышала выражение, что герои иногда сами пишут историю? Ну вот, это наш случай.

Ева задумчиво прикусила щеку изнутри.