Партия Цезаря победила и победила окончательно. На полях Филипп были разгромлены главные силы республиканцев, главные лидеры и идеологи оппозиции погибли в войнах и проскрипциях. Те, кто остался, подобно Сексту Помпею и Домицию Агенобарбу, боролись только за личный выход из создавшегося положения. Вместе с тем, бедствия гражданских войн 43–42 гг. вызвали массовый, стихийный, не имеющий четкой программы, но весьма решительный протест огромных масс населения против политики триумвиров. Наконец, предстояла борьба между цезарианскими лидерами и постепенно намечалось главное противостояние этого времени — борьба между «монархистами» Антония и «неоконсерваторами» Октавиана.

Победа при Филиппах сделала Антония несомненным лидером триумвирата. Его считали главным организатором победы, это мнение разделяли и друзья, и враги (Suet. Aug., 13, 2), ему же поручили награждение победителей (Die, 48, 2). Наоборот, Лепид, как не участвовавший в главной войне, все больше отходил на второй план. Его обвинили в связях с Секстом Помпеем и ограничили его область управления Африкой, что фактически выводило его из триумвирата, низводя до уровня обычного провинциального наместника (Dio., 48, 1; Арр. B.C., V, 3). Октавиан в лучшем случае сохранял свое положение, получив в управление Испанию и Нумидию. Галлия оставалась в руках Антония, который получал и все восточные провинции.

Расстановка сил также была в его пользу. Значительную часть армии (28 или 34 легиона) предполагалось демобилизовать. Это была первая большая демобилизация после убийства Цезаря (Арр. B.C., V, 3–4; 22). Впрочем, сокращение оказалось значительно меньшим, чем это было запланировано, число легионов уменьшилось с 66 до 52, причем, во многом за счет потерь. Силы Антония насчитывали 38 легионов: на востоке оставалось 8 легионов и 10 000 всадников (Арр. B.C., V, 3; Dio., 48, 2), в Греции находились 6 легионов Марция Цензорина, в Галлии — 11 легионов Фуфия Калена (Арр. B.C., V, 24), в Италии — 13 разрозненных легионов Поллиона, Планка и Вентидия Басса (Арр. B.C. V, 50). Слабость Антония была в рассредоточении войск. У Октавиана было всего 11 легионов (3 были при нем в Италии и 8 в Испании) и 4 000 всадников, 7 легионов оставалось у Лепида. Триумвиры разделили задачи: Антоний должен был заняться устройством восточных провинций, а Октавиану предстояла не менее сложная задача наделения землей многочисленных ветеранов и выполнения обещаний, данных триумвирами победившей армии (Арр. B.C., V, 3; Plut. Ant., 23–24; Veil., II, 74, 1; Suet. Aug., 13, 3). По всей вероятности, Антоний рассчитывал, что его коллега не справится с этой задачей, что и станет началом его конца.

Сам лидер «партии Цезаря» переправился в Азию. Недалеко от Пергама он созвал представителей малоазийских общин, вассальных царей и союзных городов. Вначале Антоний вернулся к требованиям Кассия о 10-летнем налоге, но представителям провинции с большим трудом удалось уговорить его разрешить уплатить налоги за 9 лет в двухлетний период (Арр. B.C. V, 6; Plut. Ant., 24). По сообщению Аппиана, подати были наложены на Фригию, Мисию, Галатию, Каппадокию, Киликию, Палестину, Итурею и часть Сирии (Арр. B.C., V, 7). Освобождались только разграбленные республиканцами Ликия и Родос. В Сирии Антоний изгнал местных «тиранов», в Каппадокии посадил на трон царя Сисину (Архелая), а в Иудее установил отношения с Иродом. Достаточно жесткая политика Антония была все же приемлемой альтернативой грабежам республиканцев. Он оставался привержен и политике dementia, а бывшие республиканцы предпочитали сдаваться Антонию, избегая более сурового курса Октавиана, проводившего непреклонную политику мести за Цезаря. Все больше и больше Октавиан создавал образ подлинного наследника Цезаря и продолжателя его конструктивной политики.

Напротив, Антоний эту линию утрачивал и подчинялся политической идее Клеопатры. Клеопатра VII Неос Филопатор (таков был ее полный царский титул) была одной из самых выдающихся правительниц Египта. Она была очень популярна среди коренного населения, в ее правление не было туземных восстаний, а после ее смерти начались восстания против римлян. После 47 г. прекратилась и оппозиция в Александрии. С юных лет Клеопатра поняла, что судьба Египта решается в Риме. Ее отец был обязан престолом Габинию и Помпею, сама она была обязана им Цезарю. Вместе с тем, царица прекрасно понимала и значение огромных материальных ресурсов Египта. Как истая ученица Цезаря, она мыслила глобальными категориями, мечтая о реставрации державы времен первых Птолемеев. При определенной ситуации из Александрии можно было управлять Римом.

Встреча с Клеопатрой произошла в Тарсе. Царицу обвиняли в том, что она не помогла триумвирам в войне против Брута и Кассия (Арр. B.C. V, 8) и даже сотрудничала с последним (Plut. Ant., 25–26). Обвинения были сняты очень быстро. Антоний увлекся Клеопатрой и в начале зимы уехал в Александрию, где ему оказали пышный прием. Зима 42–41 гг. прошла в непрерывных развлечениях (Арр. B.C., V, 9–11; Plut. Ant., 29; Dio., 48, 24).

Тем временем кризис прогрессировал. Достаточно неожиданно проявилось еще одно последствие деятельности Брута и Кассия. Лидеры республиканцев направили к парфянам Квинта Лабиена, сына бывшего легата Цезаря и Помпея. Парфянские отряды участвовали в сражениях при Филиппах, но это было только начало. В конце 41 или в начале 40 г. началось вторжение парфян в Сирию. Вторжение возглавили сын царя Орода Пакор и оставшийся на парфянской службе Квинт Лабиен. Разгромив легата Сирии Децидия Саксу, парфяне заняли провинцию, а затем вторглись в Финикию, где к ним присоединились бывшие сторонники Брута и Кассия. В руках парфян оказались Антиохия и Апамея (Dio., 48, 24–25; Plut. Ant., 30; Flor, IV, 9, 1–5). Парфянские армии разделились: Пакор продолжал движение по Иудее, сместил Гиркана и посадил на престол Аристобула, заставив Ирода бежать к Антонию, а Лабиен вторгся в Азию, быстро вытесняя римлян с полуострова. Парфянское вторжение поставило под угрозу все римские владения на востоке (Dio., 48, 26; Plut. Ant., 30; Veil., II, 78, 1; Liv. Epit., 127).

Основные события происходили в Италии. Октавиан начал наделение землей ветеранов, земель не хватало, колонии выводились на земли городов, шел болезненный земельный передел (Арр. B.C., IV, 22; Liv. Epit., 125; Suet. Aug., 30; Dio, 47, 14). Эти действия вызвали массовые недовольства. Чтобы покрыть дефицит средств, Октавиан брал деньги у храмов. В Италии царила разруха (Dio, 48, 5, 6; Suet. Aug., 13). По всей стране начались кровавые столкновения (Dio, 48, 9–10). В 41 г. активизировался Секст Помпей. Перерезав подвоз продовольствия, Помпей, Агенобарб и Мурк создали сложнейшую ситуацию в столице и италийских городах (Арр. B.C., V, 16–17). Рим был на грани голода, во всей Италии шли повальные грабежи, а солдаты собирались на Форуме, угрожая мятежом (Ibid.).

Ситуацией воспользовались родственники Антония, его брат Луций, жена Фульвия и управляющий делами Маний. Маний и Фульвия стремились направить главный удар против Октавиана, чья популярность была низка как никогда. Луций Антоний, бывший консулом 41 г., все больше становился противником триумвирата как такового (Арр. B.C., V, 14, 19), выступая в защиту италийского населения, страдавшего от произвола военного режима. Наконец, Луций и Фульвия приступили к открытым военным действиям (Арр. B.C., V, 20–21; Veil., II, 73; Liv. Epit., 125; Suet. Aug., 14; Dio, 48, 10).