прихватило и потребовалось дорогостоящее лечение. Вот они и проплатили. А потом стали давить на расхождения в идеологии настоящих марксистов и Сталина. В общем, убедили работать на государство. Можно констатироваться, что Мойше Шиловский неплохо устроился.

– Да-а, – протянул Брежнев, глядя в полированную поверхность стола, в которой в перспективе отражались две люстры. – Невесело от такой информации… А ведь какой артист!

И, тяжело вздохнув, поднял взгляд на собеседника:

– Что предлагаешь делать?

Тот в ответ невозмутимо блеснул стёклами очков.

– Есть предложение вызвать его в Москву под каким-нибудь предлогом. Тут надо будет хорошо подумать, под каким, чтобы Чайлдс не насторожился. Устроить ему «сердечный приступ» будет несложно. А там постараемся вытянуть из него всю нужную информацию. Будем сейчас детали отрабатывать.

– Добро, – кивнул генсек. – Тут вот о чём я, Юра, подумал… Знаешь, мне кажется, надо не только с Чайлдсом вопрос решать. Давай-ка собери толковых ребят. Назовем их, к примеру, ревизорами. Пусть проконтролируют, как выделяемые нами деньги тратят западные коммунисты.

– Леонид Ильич! – на лице председателя КГБ мелькнула плохо скрываемая досада. – Это вообще-то долгая история. Вводить новых людей, легендировать… Впрочем, с ПГУ постараемся что-то придумать.

– Я не тороплю, Юра. Тут нужна верная информация. И до Суслова не надо всё это доводить. Об этом будем знать только ты и я. Договорились?

– Да, Леонид Ильич! Спасибо за доверие!

– А ведь молодец-то какой этот Покровский! Как он этого Чайлдса «срисовал»! Случайность конечно, но тем не менее.

– Да, побольше бы нам таких вот «случайностей».

– Ты, Юра, присмотри за парнем. Ненавязчиво, конечно. Он молодец. Вот песни какие правильные пишет, в спорте у него успехи отличные. На днях доклад от него передали по развитию ЭВМ в стране и мире. Толково написано, даже я понял, что к чему. Отдал специалистам, пусть они там во главе с Глушковым разбираются.

– Уже присматриваем, Леонид Ильич. Особых грехов за ним пока не наблюдаем. Учится по личному графику, утверждённому ректором. Хорошо учится, в отличие от других спортсменов такого уровня. Пишет песни, тренируется. Вот жениться собрался.

– О! Молодец какой! А кто невеста?

– Полина Круглова. Учится в музыкальном училище. Познакомился он с ней на танцах, защитив от одного ублюдка. Специально для неё написал несколько песен, с которыми она выступала на центральном телевидении. Самые известные «Аист на крыше» и «Я не могу иначе».

– Да, слышал. Замечательные песни, Виктории Петровне особенно вторая нравится. И молодёжи, говорят, пришлась по вкусу. Хорошая пара получится. И Покровский её в обиду не даст. Надо будет проконтролировать, чтобы лишний раз им палки в колеса не вставляли. А то доходят до меня слухи, что там у них, у эстрадников этих, чуть ли не до драки доходит, кому перед кем выступать. Интриги плетут.

– Проконтролируем, Леонид Ильич. Да и сам Евгений – палец в рот не клади, – усмехнулся он уголком рта. – Тут мне рассказали, как он Евтушенко уел перед концертом…

– Да ты что! Ну-ка, ну-ка…

– Гамзатов с ним вместе перед концертом к группе поэтов и композиторов подошли. Представил всем Покровского. Тот за руку с ними поздоровался. А Евтушенко видит, что Женя волнуется, и давай подкалывать. Говорит, мол, чего раскраснелся? Не иначе от того, что тебе такое счастье привалило рядом с нами постоять?

– Ну и что Покровский?

– А тот отвечает, дословно Леонид Ильич: «Ага! Вот прям щаз описаюсь от такого щастья! Вы не скажете, кстати, Евгений Александрович, где тут туалет?».

– Ай, молодец какой! Срезал Евтушенку! – ответил, отсмеявшись Брежнев. – Ты понимаешь, вот чувствуется в нём стержень… Такого не прогнёшь.

– А без стержня двукратными чемпионами страны по боксу не становятся.

– Согласен… Так, с Покровским вроде разобрались. Теперь подумать надо, как этой американке Анжеле Дэвис помочь. И стоит ли вообще помогать….

* * *

Кабинет Андропова.

– Товарищ Председатель Комитета Государственной безопасности! Генерал…

– Прекрати, Константин Михайлович! Не на параде. Что у нас по Покровскому? Новости есть?

– Всё как обычно, Юрий Владимирович. Сейчас со сборной во Фрунзенском в Крыму. По их итогам практически со стопроцентной вероятностью будет зачислен в основной состав сборной на чемпионат Европы в Испании.

– Что-либо может помешать зачислению в сборную?

– Результаты показывает стабильно высокие, залётов нет. Разве что если травма какая-то, что не позволит ему выходить на ринг.

– Добро. Будем надеяться, что травмы его минуют. Я вот о чём тебя хотел попросить, Константин Михайлович…

– Слушаю вас, Юрий Владимирович.

– От нас кто со сборной едет?

– Соколов был утвержден.

– Соколов? Знаю, толковый офицер. И спуску не даст, и лишний раз сторожить не будет. Так вот, Константин Михайлович, подбери ещё одного сотрудника в пару к Соколову. Задача его будет следующая – не спускать глаз с Покровского. Что это значит… Мне очень важна его реакция на окружающую обстановку. Всё, вплоть до мелочей. Поведение в аэропорту, гостинице, на улицах города, в магазинах и прочее. С каким интересом или, наоборот, безразличием осматривает местные достопримечательности, как заказывает еду и что заказывает, что покупает в магазинах. В общем, мне в итоге нужен подробнейший отчёт на тему «Покровский в Испании». Понимаю, что задача у твоего сотрудника будет архисложная. Как всё время быть рядом и не пробудить ни капли подозрения к себе… И очень важно донести до сведения твоего подчинённого, что Покровский не враг и не шпион. Он отличный советский человек. Но зачем нужна эта информация и, тем более, кому – он знать не должен. Задача понятна?

– Да, Юрий Владимирович! Сотрудник такой есть. Уверен, что у него получится справиться с этой задачей. Тут ещё один очень важный вопрос есть, Юрий Владимирович. Информация от Хлесткова сегодня пришла.

– Хлестков? Это Свердловск, кажется. Что за информация?

– Не знаю, не решил ещё, как её оценивать. Смотрите сами.

Константин Михайлович достал из папки конверт.

– Вот, читайте.

Андропов сперва бегло пробежался по тексту, а потом более внимательно перечитал.

– И что это за «Геомониторинг» такой? Что с этим прикажите делать? Твои соображения?

– Соображений про этот «Геомониторинг» нет совсем. А что делать? Если это правда, то мы потеряем людей, если деза, то, затратив время на проверку, сорвём очередной запуск. Надо как-то эту информацию доводить до руководства космической программы.

Андропов вернулся к рабочему столу и поднял трубку телефона:

– Володя, соедини меня с Каманиным… Здравствуй, Николай Петрович! Андропов тебя беспокоит… Нет, крамолы в твоём ведомстве пока не замечено… Вот именно что пока. Тут у меня некая информация появилась. Сразу скажу, что не проверенная, но отреагировать я должен. У тебя «Союз 11» когда стартует? Да, правильно. Прикажи инженерам