Но когда он вышел, его ждало чистое белье. Он оделся и почувствовал себя обновленным, совершенно умиротворенным и отдохнувшим, и ему показалось, что он чувствует себя точно так же, как обычно чувствовал себя свежим весенним утром. Это было очень, очень приятно!

Затем он унюхал запах кофе и почувствовал зверский голод.

В кухне Платформы собрались и остальные — они сидели на стульях с ремнями, при помощи которых команда должна пристегиваться, чтобы не плавать в невесомости. Они спорили. Шеф ухмыльнулся Джо. Карлик Майк, казалось, был чем-то поглощен. Хейни что-то обдумывал с большим старанием. Салли занималась особой печкой Платформы. Для Джо она уже приготовила яичницу с ветчиной и оладьи.

— Джентльмены, — объявила она, — вы сейчас попробуете пищу, приготовленную на космическом корабле! И она вам понравится!

Она сервировала стол и по-компанейски присела с ними вместе. Но ее глаза теплели, когда она смотрела на Джо.

— Отложим наши споры, — блаженно проговорил Шеф. — Вот Салли — я могу называть вас Салли, мадам? — она говорит, что парни с логарифмическими линейками оценили нашу работу и утверждают, что наша работа сделана лучше по сравнению с тем, что они проектировали. Снимаю шляпу, Джо.

Салли твердо сказала:

— Когда технические журналы разберутся с тем, что вы сделали, вы достигнете известности за работы в области точного машиностроения и развитии приемов обработки.

— Что, — саркастически заметил Шеф, — будет нас очень радовать, когда мы снова вернемся к своей обычной работе — сварке и прочему!

— Сварки больше не будет, — сообщила ему Салли. — На этой работе, по крайней мере. Платформа обшита. Уже начали разбирать леса.

Шеф, казалось, был поражен. Хейни спросил:

— Людей еще не увольняют?

— Вас не уволят, — заверила его Салли. — Это точно. Вы четверо — на самом лучшем счету у службы безопасности! Вы четверо — это, наверное, единственные люди в мире, которых, как считает мой отец, никоим образом нельзя заставить нанести вред Платформе!

Майк внезапно заметил:

— Да. Раньше майор думал, что все эти проблемы доставляют ему головную боль. Но настоящие проблемы начинаются сейчас!

Майк, похоже, их не слушал. Он вел себя так, словно бы лихорадочно впитывал в себя ощущение пребывания в Платформе. Причем не как строивший ее рабочий, но как человек, чьим жилищем она станет в будущем. Но Джо внезапно осознал, что его замечание было верным. Было совершено много актов саботажа, чтобы предотвратить завершение строительства Платформы. Но теперь она готова взлететь через два дня. Если кто-то хотел предотвратить это, то это надо было делать в течение ближайших сорока восьми часов; причем это должны были сделать люди, обладающие немалыми ресурсами, люди, которым ради своих зловредных целей необходимо остановить Платформу. В эти последние два дня будут приняты самые отчаянные, самые беспощадные и самые массированные меры по уничтожению Платформы. И майору Холту необходимо им противодействовать.

Но эти четверо за столом, с Салли — пятеро, чувствовали себя до странности расслабленными. Дело, которым они занимались, было, возможно, значительным, но все равно это была одна из тысяч таких проблем, которые необходимо решить до того, как Платформа сможет взлететь. Они же испытывали бесконечно умиротворяющее ощущение, которое бывает после хорошо выполненной работы.

— Больше никакой сварки, — задумчиво проговорил Хейни, — и наша работа с гироскопами закончена. Что же мы станет делать?

Шеф решительно заявил:

— Что касается меня, то я стану подметать полы или что-нибудь в этом роде, но намерен остаться здесь и посмотреть, как взлетит Платформа!

Джо ничего не сказал. Он смотрел на Салли. Она внезапно стала очень занятой, стала выяснять: не хотят ли остальные добавки? Через долгое время он спросил с нарочитой небрежностью:

— Только подумать, меня загружали теорией астронавигации, когда пришлось прерваться и заняться гироскопами. Как тот больной член команды, Салли?

— Я… даже не знаю, — неуверенно ответила Салли. — Хочешь еще кофе?

Джо постарался придать лицу непроницаемое выражение. Больше он ничего не мог сделать. Салли не сказала, что его шансы лететь в космос — невысоки. Но Салли многое было известно. По такому вопросу она, несомненно, держала бы его в курсе, потому что носила кольцо Джо, и если бы у нее были хорошие новости, то не стала бы держать его в неведении. Хороших новостей у нее не было. Значит, они плохие.

Джо пил кофе, стараясь убедить себя, что он и так все время знал — он не войдет в команду. Он слишком поздно начал обучаться вещам, которые должен знать член команды. В самый критический момент обучения он переключился на починку гироскопов, потому что это было еще важнее. Он проспал полтора дня. Платформа взлетит через сорок восемь часов. Он пытался убедить себя, что это правильно, если полетит человек, проходивший тренировку с самого начала, а не такой выскочка, как он. Но с неудачей не так-то просто было смириться.

Карлик Майк внезапно заявил:

— У меня есть предположение.

— Выкладывай, — радушно сказал Шеф.

— Я догадываюсь, какой тип саботажа будет испробован следующим — и когда, — сказал Майк.

Все уставились на него. Все, кроме Джо, который смотрел в стену.

— Уничтожить Платформу стремится не одна группа плохих парней, — возбужденно заговорил Майк. — Этих групп четыре или пять. Джо разоблачил группу, саботирующую полеты толкателей, и мыслили они не так, как банда, шантажировавшая Брауна. А банда, которая пыталась убить нас в Красном Каньоне, — может быть, третья. Могут быть и другие: фашисты, коммунисты, националисты и психи всех видов. И все они знают, что им нужно действовать быстро, даже если им придется помогать друг другу. Понимаете?

Хейни крякнул.

— Я покупаю то, что ты говоришь, — заявил Шеф. — Конечно! Эти негодяи в последнюю минуту используют все свои возможности. Они даже объединятся для того, чтобы разрушить Платформу. А потом станут надувать друг друга. Но что они будут делать и когда?

— На этот раз они решатся на прямое нападение, — холодно сказал Майк, — вместо того, чтобы действовать украдкой. Они попробуют действовать грубо. Действовать украдкой можно когда угодно, но для силовых действий есть только одно время, когда вокруг Платформы не так уж много людей, которые могли бы ее защитить.

Шеф тихо свистнул.

— Ты имеешь в виду пересменку! Которую?

— Первую же возможную, — кратко ответил Майк. — С каждой сменой их шансы уменьшаются. Так что я думаю: это будет следующая смена, если они успеют подготовиться. И если одна банда начнет заваруху, другим придется сразу же присоединиться. Понятно?

Это имело смысл. Если одна попытка нападения провалится, то система безопасности станет такой жесткой, что другие попытки станут невозможными. Если же саботажники собирались добиться успеха, то усилия всех групп им следовало совместить с первой группой или вообще отказаться от дела.