class="p1">— Решила проследить и сдать меня? Ладно, другого я и не ожидал, — Эпкальм пожал плечами, отчего девушка ещё сильнее сжалась.

В попытке расслабиться, она выдохнула, выпрямилась и подняла голову, встречаясь глазами с бывавшим лидером.

— Я не собиралась стучать на тебя, хотела только спросить. Я не собираюсь больше создавать неприятности! Так что… так что хватит смотреть на меня, как на дерьмо, и без вас всех знаю, что поступила, как последняя гадина! — вспыхнула она, яростно дёрнув руками.

Эпкальм окинул её оценивающим взглядом и чем дольше вглядывался в лицо, тем больше понимал, что не верит ни единому её слову. Да и как может быть иначе? Давать бесконечное количество шансов — тоже самое, что хвататься каждый раз за куст с шипами и надеяться, что в это раз не останется ран.

Прикидывая, что дальше делать, сопротивленец стал разрываться между тем, чтобы идти и поджидать мальчишку и пониманием того, что с Ингет это невозможно, мало ли чего она потом выкинет. На одном проявлении «добродетели» девушки он получил поучительную пощёчину и вторую щёку подставлять не собирался. В мире, в котором им всем приходится выживать, лучше и первую щёку не подставлять, куда лучше вместо этого достать оружие и готовиться к неизбежному бою.

Запрятав меч в ножны, Аноильтенс обернулся и бросил взгляд вперёд. Он представил, что, возможно, где-то там сидит тот самый парень. Нервозность от этого только возросла. Следом за ней грозилась появиться ярость.

— Возвращайся в штаб. У меня нет времени на разговоры, — сурово бросил Эпкальм, наблюдая за бывшим товарищем.

«Всё верно, она больше не моя забота. В приоритете не Ингет, а свиток», — сопротивленец укрепился в своих мыслях и решил, во что бы то ни стало отправить её обратно. Помех на пути хватало и без того.

Ингет вскинула голову. Помимо потухшей надежды на лице появилась и горечь, за ней следом нашло раздражение.

— Нет, подожди!

Эпкальм повернулся к ней спиной и уже начал прикидывать путь, по которому сможет оторваться от неё. Внезапно девушка подалась вперёд и вцепилась в его запястье, крепко стиснув пальцами.

— Почему? Я так много прошу? Почему ты отправляешь меня обратно?

— Потому что я тебе не доверяю, — резко ответил Аноильтенс, не секунды не промедлив. — Мне хватило с тобой проблем, давай на этом и остановимся. Ты и так добилась чего хотела, так хватит уже таскаться за мной! Ты раздражаешь.

Она замерла в полной обескураженности. Ингет сжала челюсть и подавленно, но злобно рыкнула. Эпкальм отчётливо увидел, как она задрожала. Жалкое зрелище, подумалось ему. Пытаясь высвободить руку, сопротивленец ощутил, что Хактес только сильнее сцепила пальцы.

— Я подожду.

— Что?

— Я тебя дождусь! — она уверенно вскинула голову. — Я буду здесь, у реки, только не забудь обо мне! Такой расклад тебя устроит?

Смерив сопротивленку взглядом, Эпкальм почти что изумился, но решил не показывать удивления. Однако её поведение действительно поразило его. Уж чего-чего, а терпимости от Ингет, особенно в свою сторону, ждать прежде не приходилось. Пожав плечами и кивнув ей головой, парень таки высвободил руку, после чего накинул капюшон и поймал зрительный контакт.

— Не засни, — бросил он напоследок, прежде чем раствориться в лесной гуще.

* * *

Провожая взглядом исчезнувшего в ночной тиши деверев бывшего лидера, Ингет развернулась и пошла обратно к берегу. В последние недели она совершенно не понимала ни себя, ни того, что творит. В голове всё чаще стал крутиться Эпкальм и его слова, от чего она ужасалась. Её напрягали не его присутствие в голове, и даже не то, что он заполнял почти все мысли, — ведь так было и раньше, когда она с ним соперничала, — теперь же сопротивленка начала истолковывать всё в несколько ином свете. Новые открытия совсем не приходились по душе. Разве она, — та, кто вечно огрызалась на любое движение Аноильтенса, могла при этом испытывать нечто совершенно иное? Как оказалось, могла.

Совсем недавно, она вспомнила случай, когда бросилась на Эпкальма чуть только стало известно о смерти Сэлда. Ингет вдруг поняла, что так сильно взбунтовалась и почти напала на лидера, только потому что пожелала забрать часть его страданий себе. А может и сумела забрать, раз так бурно отреагировала.

Ей было невыносимо осознавать то, что её вечные нападки были вызваны не только ненавистью, но и сочувствием, ведь она понимала, как ему тяжело приходилось временами. Она хотела поддержать его в глубине души, но могла только ругаться, потому что внушаемое чувство ненависти и долгие годы одностороннего соперничества сделали её на вид бесчувственной по отношению к нему. Только вот теперь она совершенно не осознавала, что делать с этими пугающими открытиями.

Будь её воля, Хактес бы предпочла оставить всё как есть и не анализировать свои действия, жить так же, как жила прежде; но вот она, сидит у реки, смотрит завербовано на воду и ждёт возвращения Эпкальма.

«Я ещё более жалкая, чем думала», — не переставая себя корить, девушка снова и снова прогоняла все воспоминания с участием Аноильтенса. От них, глубоко в животе, разливалось приятное тёплое ощущение, поднимающееся вверх. В пору всеобщей ненависти, обрушившейся на её долю, единственным спасением, как не иронично, оказался тот, кого Ингет старательно презирала.

Оказавшись в роли лидера, сопротивленка не ощутила никакого единения с родителями, напротив, появилось чувство, будто она стала дальше, гораздо дальше. С горечью опустив голову на сложенные руки, Хактес начала крутить кольцо большим пальцем и рассматривать его незамысловатые гравировки.

— Родители не воспитывали меня таким мерзким человеком. Когда же я успела превратиться в это? — спросила она саму себя.

Ветер подхватил её слова и понёс в только ему известном направлении. Рядом надоедливо жужжали кровососущие насекомые, из-за которых Ингет пришлось забраться под плащ и плотно в нём укутаться.

Что бы подумали о ней родители, увидь, какой она стала? А была бы она вообще таким человеком, не встреть они свою смерть так рано? На эти вопросы ей, увы, ответить было некому, а попусту фантазировать не хотелось и вовсе.

На кончиках пальцев всё ещё ощущалось тепло от руки Эпкальма, которую она сжимала с невероятной яростью. Смутившись, она злобно потёрла руки друг о друга. Эти назойливые мыли, да и чувства в придачу, не нужны. Она стала размышлять как было бы хорошо просто наладить отношения со всем отрядом и бывшим лидером. Презрительные взгляды и злые слова терпеть не было уже никаких сил.

Время текло. В какой-то момент сопротивленку сморил звук бурлящей воды и ненавязчивого шелеста листьев, и она заснула. Проснулась, когда