МакКензи бросил на нее испытующий взгляд.

Некоторое время оба молча ехали рядом, в то время как собаки гнали овец по каменистой местности. Травы здесь было мало, а дорога неуклонно шла вверх. Флёр задавалась вопросом, действительно ли МакКензи ведет ее в горы, но не могла себе такого представить.

— Как вы... то есть как получилось, что вы... — внезапно вырвалось у нее, когда Ниниана ловко пробиралась по каменистой тропе. Дорога становилась все тяжелее и теперь пролегала через узкое русло ручья, окруженное крутыми скалами. — Вы ведь были управляющим в Киворд-Стейшн и...

МакКензи ехидно засмеялся.

— Ты хотела спросить, почему уважаемый и прилично оплачиваемый работник превратился в вора? Это тоже долгая история...

— Но нам предстоит далекий путь.

МакКензи окинул ее нежным взглядом.

— Ну ладно, Флёр. Покинув Киворд-Стейшн, я намеревался купить собственный участок земли и начать разводить овец. Я накопил немного денег, и пару лет назад меня бы точно ожидал успех. Но теперь...

— А что теперь? — спросила Флёр.

— Приобрести здесь пастбищные угодья по приемлемым ценам практически невозможно. Крупные разводчики скота — Уорден, Бизли, Сайдблоссом — прибирают к рукам участок за участком. Земля маори уже пару лет считается владениями британской короны. Без разрешения губернатора маори продать ее не могут. А разрешение это получают только избранные претенденты. Кроме того, границы очень неточные. Сайдблоссому, например, принадлежат пастбищные угодья между озером и горами. Доныне он претендует на землю, идущую до террас, на которых мы встретились. Но если сейчас обнаружится еще какая-то земля, то, естественно, он будет утверждать, что она тоже принадлежит ему. И никто не будет протестовать, разве что маори могли бы заявить о своих претензиях на землю. Но они этого почти никогда не делают. У них же совершенно иное отношение к земле, чем у нас. Именно здесь, в предгорье Альп, они редко селятся надолго. Обычно племя маори приходит сюда летом на пару недель, чтобы порыбачить и поохотиться. Скотоводы не препятствуют туземцам — если, конечно, им хватает ума на это. А менее умные скандалят. Подобные случаи как раз и называют в Англии «войнами маори».

Флёретта кивнула. Мисс Хелен рассказывала о восстаниях, но это происходило в основном на Северном острове.

— В любом случае я тогда не нашел земли. Денег хватило бы максимум на крошечную ферму, а скота я себе вообще не смог бы купить. И я отправился в Отаго искать золото. Мне бы хотелось строить иные планы. Я немного в этом разбираюсь, Флёр, я был в Австралии во время золотой лихорадки. Поэтому я подумал, что не мешало бы сделать круг и осмотреться... Ну вот, так я и нашел это.

МакКензи обвел местность широким жестом, и глаза Флёретты округлились. Русло ручья стало заметно более широким, и теперь их взгляду открывался вид на нагорье. Сочная трава, просторные пастбищные угодья, которые тянулись через поросшие нежной травой склоны. Овцы сразу же разбежались.

— Разрешите представить — МакКензи-Стейшн! — с улыбкой сказал Джеймс. — На данный момент населена только мною и племенем маори, которое приходит раз в году и так же не любит мистера Сайдблоссома, как и я. Он с недавних пор обносит изгородью большие пастбищные угодья, при этом отрезая маори от одной из их святынь. Но как бы там ни было, они остаются моими хорошими друзьями. Мы разбиваем вместе лагерь, обмениваемся подарками... они меня не предадут.

— А кому вы продаете овец? — с любопытством спросила Флёр.

Джеймс рассмеялся.

— Ты и правда хочешь все знать! Ну ладно, у меня есть торговец в Данидине. Он не особо присматривается, когда получает хороших животных. А я продаю и выращенных самостоятельно. Если на породистых животных имеется клеймо, они остаются здесь, а я продаю только ягнят. Но пойдем же, вот и мой лагерь. Достаточно примитивный, но мне не хочется строить домик, ведь сюда может забрести пастух. — МакКензи подвел Флёретту к палатке и месту, где он разводил костер. — Вон там ты можешь привязать свою лошадь, я натянул веревки между деревьями. Тут достаточно травы, и с мулом они точно найдут общий язык. Красивая лошадь. Отпрыск кобылы Гвин?

Флёретта кивнула.

— Ее дочь. А Грейси — дочь Клео. Конечно, она на нее похожа.

МакКензи рассмеялся.

— Настоящая семейная встреча. Пятница — тоже дочь Клео. Гвин подарила мне ее на прощание...

Когда он заговорил о Гвинейре, в его глазах снова появилась нежность.

Флёр задумалась. История с ее зачатием была деловой договоренностью? Выражение на лице Джеймса свидетельствовало об обратном. И Гвинейра подарила ему на прощание щенка — притом, что с потомством Клео она обычно обходилась как собственница. Все это заставило Флёр посмотреть на их отношения иначе.

— Моей матери вы, наверное, очень нравились... — осторожно произнесла она.

Джеймс пожал плечами.

— Думаю, что недостаточно... Но расскажи теперь, Флёр, как у нее дела? И у старого Уордена? Молодой же, как я слышал, умер. У тебя есть брат?

— Лучше бы у меня его не было! — резко воскликнула Флёретта и в тот же момент осознала приятный факт, что Пол приходился ей лишь полукровным братом.

МакКензи улыбнулся.

— Долгая история, значит. Хочешь чаю, Флёр, или лучше виски? — Он снова развел костер, поставил воду на разогрев и достал бутылку из сумки, прикрепленной к седлу. — Ну, я позволю себе немного. За встречу с призраком! — Он налил виски в стопку и выпил за здоровье девушки.

Флёретта задумчиво посмотрела на него.

— Небольшой глоток, — сказала она. — Моя мать говорит, иногда это действует как лекарство...

Джеймс МакКензи умел слушать. Он спокойно сидел у костра, пока Флёр рассказывала историю о конфликте Рубена и Пола, о сватовстве Бизли и Сайдблоссома и о том, что она ни в коем случае не хотела бы заполучить в мужья ни одного из них.

— Значит, ты направляешься в Квинстаун, — наконец заключил МакКензи. —• Чтобы разыскать своего Рубена... Господи, была бы твоя мать в свое время такой же отважной... — Он прикусил губу, чтобы успокоиться, и снова заговорил: — Если хочешь, можем немного проехать вместе. История с Сайдблоссомом вызывает у меня тревогу. Думаю, я доведу овец до Данидина и исчезну на пару месяцев. Посмотрим, может, я попытаю счастья на золотых приисках!

— О, это было бы замечательно, — пробормотала Флёр.

Кажется, МакКензи знал, о чем говорил, когда речь шла о месторождениях золота. Если бы она убедила его присоединиться к Рубену, это приключение могло бы даже иметь успех.

МакКензи протянул ей руку.

— Ну, за удачное сотрудничество! Но ты же знаешь, во что ввязываешься. Если они нас схватят, дело за тобой, потому что я краду скот. По-хорошему ты должна была сдать меня полиции.

Флёретта покачала головой.