Дениц не упоминает только, что первые железобетонные укрытия для подводных лодок в Германии начали строить еще в 1936 г. (в г. Киле), а в 1940 г. — в Гельголанде.

О высокой надежности этих укрытий я говорил в главе I, приводя примеры результатов массированных налетов английской и американской авиации на военно-морские базы Германии. Эти налеты, превращавшие в развалины значительную часть жилых районов, например, французских городов, не оказали, однако, никакого действия ни на ремонт подводных лодок, ни на сроки выхода их из баз и развертывания в океане.

Только в одном-единственном случае крыша укрытия, которую не успели как следует укрепить, оказалась серьезно поврежденной сверхтяжелой бомбой и почти пробитой. Никакого ущерба подводным лодкам причинено не было.

«…Но насколько подводные лодки были обеспечены от налетов в базах, настолько неприятными были атаки самолетов противника во время перехода через Бискайский залив», — говорит Дениц.

Но и эти «неприятности» для немецких лодок ни в коёй мере не могут сравниться с теми, например, которые испытывали наши лодки, прорываясь в открытое море на Балтике.

Вторым районом, где немецкие подводники столкнулись с проблемой развертывания их баз, было Средиземное море. Здесь практически над всей акваторией моря можно было ожидать действия авиации союзников. Особенно проблемным был выход в океан через Гибралтарский пролив. Однако все Средиземное море (до высадки десанта союзников в Африке, а затем до перехода в конце войны Италии на сторону союзников) находилось под контролем Германии. Так что проблемы эти были временные. С падением Франции все южные порты ее перешли в распоряжение Германии. То же относится к базам Испании и Италии.

К тому же, и это главное, капитуляция Франции разрешила одну из главных проблем развертывания немецких лодок в океан: отпала необходимость делать это обходным путем через Северное море вокруг Англии. Еще более облегчилось развертывание лодок в Северной Атлантике с захватом Норвегии. Таким образом, с захватом баз во Франции и Норвегии немцы получили благоприятнейшие возможности для развертывания своих подводных лодок и в Атлантике, и в арктических морях.

Следует отметить, что при необходимости выхода в океан через Бискайский залив и Гибралтарский пролив немецкие подводники в некоторых случаях из-за активного действия противолодочных сил сталкивались с непреодолимой для них проблемой. Имеются примеры, когда лодки делали по 5 —6 попыток выйти в океан, а потом вообще отказывались от выхода, т.к. риск был слишком велик.

Наши же подводные лодки прорывались в открытое море, не считаясь с риском, хотя он был значительно выше, чем у немцев. Вот вам еще одно различие в действиях немецких и советских подводников.

10. Кроме хорошо защищенных военно-морских баз в Европе, немцы могли использовать по своему усмотрению ряд военно-морских баз Японии для ведения действий в Индийском океане. В распоряжение Германии японцы передали ВМБ Пенанг и Сабанг на о. Калимантан. С этих баз немецкие лодки успешно действовали в северной части Индийского океана, включая районы и северо-восточной части (севернее о. Мадагаскар).

Дениц пишет: «До тех пор (весна 1943 г. — Прим. авт.) пока в Атлантическом океане было достаточно возможностей для успешных действий лодок, японские предложения отклонялись». Дело в том, что еще в декабре 1942 г. японцы предложили Германии использовать эти порты под базы немецких лодок. «Это базирование было, однако, возможно только при условии обеспечения баз», — пишет Дениц. Вопрос обеспечения этих баз возник потому, что применяемые на германских подводных лодках топливо и смазочное масло не могли компенсироваться японскими по техническим условиям. Разумеется, и запасными частями, и боеприпасами японцы обеспечить немецкие лодки не могли. К тому же не могли японцы обеспечивать немецких подводников «…консервированным провиантом, т.к. привыкшие к европейской пище подводники не могли обходиться привычным для японцев продовольствием».

Добавлю к этому высказыванию Деница, что в книге С. Симонди «Потопленные» — о японских подводниках — говорится, что на их лодках даже камбуз как таковой отсутствовал. Подводники питались индивидуально, в основном «рисом в мешочках, сваренным на кипятке».

Японские базы пригодились «Кригсмарине», когда у Деница возникла проблема в очередной раз для обеспечения безопасности действия лодок. С. Роскилл писал: «Тактика Деница состояла в том, чтобы постоянно отыскивать слабые места в нашей обороне, даже если для этого приходилось направлять лодки за тысячи миль…»

Такая необходимость возникла, когда штаб «Кригсмарине» решил послать лодки в Индийский океан в 1943 г. Именно там (после получения отпора в Мексиканском заливе и Карибском море) усмотрел Дениц очередную «золотую жилу». О том, что первоначально немецкие подводные лодки добились успеха в этом районе, я писал выше.

Возникла эта проблема в 1943 г., а потом в 1945 г., когда немецкие подводные лодки стали использоваться для перевозки стратегического сырья (вольфрама, олова, сырой резины, молибдена, кофеина) из Японии и Индонезии.

В общей сложности практически всю войну немецкие подводные лодки имели возможность использовать до 40 военно-морских баз на побережье Атлантического океана, Балтийского, Северного, Норвежского и Средиземного морей. Кроме того, в их распоряжении были черноморские порты Румынии и Болгарии.

В отличие от немецких наши подводники всю войну вынуждены были действовать лишь из нескольких баз без каких бы то ни было железобетонных укрытий: Финский залив (Ленинград, Кронштадт, позднее Таллин), Кольский залив (Мурманск, Полярный), Черное море (Севастополь — Балаклава, Новороссийск).

При всем при этом, все до единого районы базирования наших подводных лодок были в зонах доступности вражеской авиации, в результате чего подводным лодкам приходилось участвовать своей зенитной артиллерией в отражении налетов вражеской авиации. Имелись случаи серьезных повреждений подводных лодок не только от бомбардировок авиации при налете ее на базу, но и артиллерийского огня вражеских батарей, как это случилось, например, с одной из лодок, стоявших в ремонте в Ленинграде.

Таким образом, и это сравнение — по условиям базирования подводных лодок — дает серьезную пищу для размышлений. 11. Интересен вопрос о тоннаже судов и кораблей, с которыми подводная лодка вступает в бой. Оценивать результат атак по потопленному тоннажу — это, конечно, правильно и важно. Особенно если исходить из провалившейся стратегии «тоннажной войны» Деница. Но оценить таким образом легче всего. Значительно труднее проанализировать значение результата атаки лодки применительно к важности ее в тот или иной момент времени с точки зрения не только влияния на оперативно-тактическую ситуацию в районе боевых действий, но и на общую стратегическую обстановку (например, атаки Прина, Маринеско, Коновалова, Лунина).

А оценивать оперативно-тактическое мастерство командира лодки только по потопленному тоннажу, на мой взгляд, вовсе неправильно.