Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полезная штука, безусловно. Сопротивление болезням, магии, состояниям… Хотя, как понятно, абсолютной защитой не было, да и довольно медленное, требующее сосредоточенности и немалого вливания энергии заклинание. И фонишь после этого соответствующей обливионщиной, как атронах какой. Но полезно, подстраховка и не только — в общем, пусть будет.
Вознаградив в процессе обучения невинного меня ожогами, обморожениями и прочими прелестями “обучения у не слишком довольного наставника”, бабка хамски отказалась меня лечить. Мол, “сам справишься!” — перечница зловредная!
А после вздохнула, раззявила вредительскую пасть и изрыгнула:
— Я нашла тебе учителя школы Иллюзий, Рарил. Она — маг занятой, и не жела… может отлучаться от места работы, — недовольно и явно намеренно оговорилась старушенция. — Преподавать тебе Иллюзии может с рассвета до полудня, ближайший месяц. Волшебник, босмер, Листа Мосси, — озвучила она. — Трудится эта… достойная дама в Сейда Нин.
Я же призадумался: иллюзионист, в ранге Волшебника, босмер и с именем Листа. Вот совсем мне ничего не напоминает, вот совсем. Ну да ладно, старая знакомая — и даэдра с ней, в смысле я в ученики. А вот Сейда Нин — довольно любопытный городок. “Официальные” морские ворота Вварденфелла, с кучей имперских канцелярий, на которые не клал болт только ленивый. Дело в том, что несмотря на невнятный бардак с приказами короля и древним договором (а невнятица была ещё та: сам по себе факт заключения договора Фаллосом с Богом-Королём делал попытку его отменить каким-то там королишкой провинции чуть ли не бунтом, с юридической точки зрения) подданные и граждане провинции Морровинд имперской канцелярии выходили не подотчётны. То есть сугубо добровольное деяние: хочешь — регистрируйся, хочешь — нет. При этом, любой негражданин (и не данмер), не получивший соответствующей бумажки — с полпинка мог оказаться в рабстве. Как безхозное имущество на просторах Вварденфелла, согласно скреп и прочих тройдиций.
С преступниками та же картина, просто их бумажка несколько отличалась, как понятно. Ну и не каторжные (которым пофиг куда, главное — чтоб имперский чин был) корабли всяких панаехавших приставали в Сейда Нин. Было их почему-то крайне мало, морской логистикой занимались Великие Дома. Так что “официальные морские врата” были совершенно заштатным поселением. В котором имперских контор с пинающими пинусы бюрократами было чуть ли не больше, чем простых жителей, из которых данмерами вообще были считанные единицы.
Но при этом иллюзионистка со специализацией на рабах вполне могла в этом поселении иметь свой кусок никс-гончатины с сиродильским бренди, или ещё какой вкусняшкой. Ну и пусть меня учит, мысленно заключил я, поспасибкал, да и потопал домой.
Послал кошатин плескаться в терму, пригрозив присоединиться в обозримом будущем, а сам засел с ужином в мастерской.
— С меткой в артефакт это ты неплохо придумал, — выдал явившийся Анас. — Просто даже не верится, что столько здравомыслия есть в столь бестолковой и безумной голове.
— Сам меня даэдрой обзываешь, склероз некротический, — отпарировал я. — Так что у меня ума палатища не в голове, а в… — замялся я.
— А в “где”? — ехидствовала мертвечина.
— А в везде! — гордо заявил я. — И всё, хорош. У меня кошки неприласканные, на рассвете в этот портишко переться. Давай по делу.
— Великий Дом, — проницательно кивнул Анас.
А дело вот в чём. В тыщах информации, нарытой в архимажьей библиотеке, были обзоры, сводки, и даже копии (несомненно, шпиёнски стыренные) по Дому Телванни. В том числе и юридического толка, заполняющие лакуны со времён смерти некрохрыча. И выходила… комичная, с определённой точки зрения, картина. Так вот:
Во времена Анаса Дом Телванни, Дом, на минуточку, социопатов, магов и гордецов, с терминально проявленным и закреплённым в правилах правом силы, изгонял своих членов только на тот свет. Причём с учётом права силы — это совсем весело, ну да ладно.
И вот полтыщи лет назад совет и архимагистр Дома приняли несколько либерализирующее такое положение постановление. Из аналитической записки-доклада (а иначе интерпретировать изученную нами бумаженцию и не выходило), надо было это для привлечения в свои ряды не данмеров или данмеров на время. С учётом довольно ксенонелюбивого характера Дома (впрочем, ксенолюбием Дома вообще не страдали и не наслаждались, даже торгашный Хаалу — наебонькать и получить выгоду) это было бы странно. Но по анализу — ответ на приём в свои ряды прочими Дома инородцев, как понятно — не простых и посредственных личностей.
И выходил просто феерический по забавности казус. Из Дома можно изгнать. Собрав определённое количество советников и архимагистра или всех советников без оного. Но если акта изгнания не производилось, ты — член Великого Дома Телванни. Причём даже по имперским законам, которые эти тройдиции определяли как “законы провинции Морровинд”.
То, что например моё родство с Фирами и сам факт моего жития неизвестен — никого не сношает. Юридически я выхожу Телванни, а если не хочу таковым быть юридически — нужно переться и требовать изгнания.
— Знаешь что во всём этом самое смешное, Анас? — обсудив с мертвечиной этот момент, понаслаждавшись видом призрачной челодланьи, а потом совместно похихикав, спросил я.
— Да сам факт этого бардака, Рарил — фыркнул Анас.
— И это тоже. Только Анас, Ранис… — не договорил я.
— Никто не изгонял, — пробубнил из-под челодлани похрюкивающий некрохрыч. — Развели бардак, придурки!
— Ну вообще, я думаю, на этот казус просто никто никогда не ссылался, — подумав, озвучил я. — Особенно учитывая милые правила нашего, — хмыкнул я, — Дома.
— Потому что жить хотели, если кто-то и претендовал. Изгнали бы по старым традициям, хех.
— Скорее всего, так. Но у меня появляется довольно занятная перспектива. У каждой медали две стороны…
— Не у каждой!
— Ой, давай не будем про всякую запредельную даэдрятню! У каждой НОРМАЛЬНОЙ монеты есть две стороны. И появляются интересные перспективы, — оскалился я.
— С учётом того, что Империя признаёт этот бред как закон — согласен. Но зачем нам это, Рарил?
— Незачем, — признал я. — Просто как возможность на перспективу: мало ли, что будет в будущем — не лишняя.
Некрохрыч глубокомысленно покивал, да и потребовал перестать страдать хернёй в его дохлом обществе. А начать наслаждаться хернёй несколько иного типа, в обществе ином. Ну, в правоте не откажешь, так