посох. Репортёру очень хотелось рассмотреть диковину поближе, теперь желание сбылось – окровавленный, но целёхонький посох валялся возле трупа, поражая тонкостью резьбы. Набалдашник в виде слоновьей головы тянул хобот к мёртвому охотнику. Этот, похоже, сопротивлялся, но непонятные враги оказались удачливей и львов, и слонов. Поль прикрыл глаза, пытаясь припомнить всех, кого видел на «приёме», если не в лицо – различать гаррахов он ещё не выучился, – то по приметам. Среди мертвецов явно не хватало «жреца», и потом – перед «банкетом» к гостям выводили каких-то детей, у старшей девочки был детёныш гепарда…

– Тома, – окликнул журналист, – вам не попадался жрец или что-то в этом роде? Сухонький такой и весь в амулетах… И, по-моему, тут не все дети.

– Точно, месье! Может, прячутся? Попы, они ведь дошлые, хоть наши, хоть тутошние…

Жрец, двое мальчишек лет семи-восьми и девочка, так и не расставшаяся со смешным пятнистым «котёнком», нашлись между стеной «дворца» и чем-то вроде сарая. Смерть добралась и сюда. Кажется, дольше всех жил маленький гепард, жил и полз, оставляя кровавый след, и пасть его была оскалена.

– Что тут у вас? – раздражённо окликнул Пайе.

– Те, кого не хватало в залах. Это будет паршивый фельетон, капитан. По правилам принцесса должна уцелеть…

– Значит, сёстры нашего дофина тоже не знали правил. Как и революционный трибунал… Что думаете? Куда они собирались? Угол глухой, если бежать, так к озеру.

– Потеряли голову от страха?

– Может быть. И всё-таки… Тома, Кайфах!

Искали человек двадцать, но обнаружил тайник Тома – простенький, достойный туземцев тайник-колодец с обшитыми досками стенами. Судя по всему, разбойники до него не добрались. Капрал, довольный своей находкой, приволок верёвку. Кабилы страховали сверху, разведчик возился внизу, потом крикнул, что нашёл пропавшее золото. Вместе с кокатрисскими карабинами и всяческим любезным сердцу гаррахов барахлом.

* * *

Выбравшийся из тайника капитан хмуро обронил, что казначейские печати на мешках не тронуты. Находка была важной, необъяснимой и… единственной. Доклады обшаривавших «столицу» легионеров разнообразием не отличались и ничего хорошего не принесли. Как и ничего нового.

– Капитан, ни одного живого…

– Младенцев – и тех кого порубили, кого оземь. И стариков, где кто был…

– Слепого и одноногого помните? Как сидел на своём месте, так и развалили от плеча. И живность тоже…

Анри кивнул. Поль зачем-то поднял гепардика и положил рядом с девочкой. Над головой опять проплыл стервятник. Сволочь.

– Хоронить некогда, – бросил капитан, хотя Поль ничего не предлагал. – С ума с ними сойдёшь. Если разбойники приходили за золотом, почему не взяли? Не нашли? В стойкость покойников я не верю, да и не пытали их, и конвой был перебит по-другому…

– А в стойкость нашего гаррахского друга вы верите? Может, побеседовать с уважаемым представителем местной власти ещё разок?

Побеседовали. Разговор принёс не больше пользы, чем предыдущие. Перепуганный ещё сильней, хотя, казалось, сильнее некуда, старейшина, как заведённый твердил: «Я же говорил, они безжалостные, я же говорил… несчастный мой дядя… несчастные родичи… никого не оставили… А вы не верили… Они есть, есть, есть!.. Видите что творят?! Вы должны их поймать, а вы нас мучаете…»

– Поймать их мы и в самом деле должны, – прервал поток сетований Пайе. – Хотя бы для того, чтобы понять, с кем связались. Не с покойниками же, в самом деле!

– На обычных бандитов, – заметил Дюфур, – мягко говоря, не похоже.

– А кто говорит про обычных? Запугали гаррахов извергами, перерезали свидетелей. Теперь поди докажи, что убийцы белые или кабилы… Что такое, Тома?

– Господин капитан, нездешнего нашли. Вроде охотник вот из его деревни…

– Живой?

– Какое там!

– Сюда его!

Само собой, покойника Поль не узнал. Пайе запоминал местных лучше, но он и болтался по саванне не первый год.

– Родич старейшины. Когда мы у них появились, я его точно видел.

– Выходит, сразу же сюда двинул, – сделал вывод Дюфур, – надо думать, без отдыха шёл. И что-то не верится, что сам так старался, скорее наш почтенный старец его с предупреждением отправил.

– А мы сейчас спросим. Кайфах…

Кабил повысил голос, тон его стал визгливо-угрожающим. Гаррах замотал головой и залопотал что-то возмущённое, но Поль повидал слишком много шулеров, сутенёров и грабителей, чтобы устыдиться.

– Мой хороший знакомый комиссар Боннé, – припомнил репортёр, – кстати, очень душевный человек, считает, что вид места преступления на преступников действует благотворно. Может, спустить этого господина в тайник? Для начала на часок?

Переводчик кивнул и с явным удовольствием перевёл. Старик запричитал с новой силой. Теперь он требовал миссионера, чтобы поклясться ещё и чужому богу.

– Всё равно соврёт, – поморщился Дюфур. Пайе пожал плечами и опять спросил про разбойников. Старейшина закатил глаза к стервятникам и разразился очередной речью. Нет, сказать, где надо ловить извергов, он не может. Вот не знает, и всё. Есть старый город в скалах, может, там… Или ещё дальше, в джунглях… Никто ничего не видел, убивают они всех, вот и всё. Муж сестры младшей жены здесь оказался? Нет, не знаю, ничего не знаю!..

– Не знает он!.. – Пайе уже не пожал, передёрнул плечами и повернулся к Кайфаху. – Расспросите хорошенько. Главным образом про тайник, но ещё один труп мне не нужен, от него точно толку не добьёшься. Монье, проследите.

– Да, капитан, – неожиданно чётко откликнулся доктор.

Кабилы оживлённо заговорили на своём языке; казалось, они обсуждают поход в скобяную лавку. Рядом с недовольным видом рылся в карманах капитан.

– Дюфур, – окликнул он, – не желаете помочь доктору?

– Не так чтобы очень.

– Тогда идёмте. В этой мертвецкой делать больше нечего. Налёт был вчера под вечер. Уйти могли далеко, а у нас лошади не поены. Становимся лагерем и думаем. Закурить не дадите?

Глава 3

Лагерь разбили на старом месте, но когда это было сделано, занятый своими мыслями Дюфур не заметил: журналист бился над загадкой Тубана, и отнюдь не из желания обойти капитана. Извергов нужно было найти и перестрелять, как бешеных собак, второе не представляло труда, первое казалось почти невыполнимым. Следов за пределами «столицы» не осталось, а старейшина, несмотря на кабильские методы, молчал, то есть твердил в перерывах между воплями, что аргаты есть, будто в этом кто-то сомневался, и умолял от них избавить. Через полчаса он потерял сознание, и Монье остановил допрос.

Сперва притихший, а потом разбушевавшийся миссионер налетел на Пайе, требуя предать тела земле. Капитан выслушал и внезапно согласился. Лошади отдыхали, люди угрюмо, но безропотно стаскивали трупы в ямы, из которых гаррахи брали глину. Когда все было кончено, за дело взялся «мракобес», и доктор не