Был членом военного суда («суда чести»), который уволил из армии 11 генералов и 44 офицера, в той или иной мере замешанных в заговоре или просто знавших о нем. Один из инициаторов самоубийства особо ненавистного ему фельдмаршала Э. Роммеля, которому был предложен выбор между добровольным уходом из жизни или военным судом с заранее предрешенным исходом и, кроме того, заключением в концлагерь семьи. Роммель выбрал первое.

Когда войска союзников вступили в Германию, Кейтель издал приказ, подписанный также и Гиммлером, в соответствии с которым города, являвшиеся важными транспортными узлами, должны были удерживаться войсками до последнего человека. Любой командир, не сумевший выполнить этот приказ, подлежал расстрелу.

Во время битвы за Берлин решил остаться в столице вместе с Гитлером и разделить его судьбу, но фюрер приказал ОКВ покинуть город, чтобы организовать подход резервов на помощь берлинскому гарнизону. Выполнить это последнее поручение своего фюрера Кейтелю не удалось.

После самоубийства Гитлера его преемник К. Дениц сместил Кейтеля с должности начальника, штаба ОКВ, назначив на этот пост его заместителя генерал-полковника А. Йодля. Но Кейтель, хотя и без должности, оставался при ставке нового главы государства. Он был там единственным из гитлеровских фельдмаршалов.

8 мая 1945 года по поручению Деница возглавил германскую делегацию, подписавшую в Берлине акт о капитуляции Германии. Вместе с ним этот документ подписали генерал-адмирал Г. фон Фридебург (от ВМФ) и генерал-полковник Г. Штумпф (от ВВС).

12 мая 1945 года Кейтель был арестован в Фленсбурге, где располагались ставка и правительство Деница, американскими властями.

В числе других главных военных преступников предстал перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге. Свою защиту построил на том, что лишь выполнял приказы Гитлера и никогда не принимал самостоятельных решений. Сохранил свою верность Гитлеру и, в отличие от многих других подсудимых, не пытался юлить и уходить от ответственности, перекладывая вину на других, на вопросы суда отвечал четко и честно. Был признан виновным во многочисленных военных, преступлениях, а также в тягчайших преступлениях против мира и человечности и приговорен к высшей мере наказания — смертной казни через повешение. Никаких смягчающих обстоятельств в отношении него суд не нашел. Просьба Кейтеля как человека военного о замене ему виселицы расстрелом была отклонена. Казнен по приговору суда в ночь на 16 октября 1946 года в нюрнбергской тюрьме. Пока шел Нюрнбергский процесс, Кейтель писал в тюрьме свои мемуары, в которых пытался обелить себя. Однако завершить их он не успел.

* * *

Как и все гитлеровские фельдмаршалы, Кейтель был кадровым офицером кайзеровской армии, начавшим военную службу еще задолго до Первой мировой войны. Прошел ее всю с начала и до конца, занимая различные штабные и командные должности. После поражения Германии в Первой мировой войне и ликвидации кайзеровской армии в числе немногих ее офицеров продолжал службу в рейхсвере. Несмотря на то, что продвижение по службе в 100-тысячном рейхсвере было очень медленным, Кейтель все же сумел сделать в армии Веймарской республики довольно успешную военную карьеру. Всего за 10 лет он прошел путь от скромного инструктора верховой езды в кавалерийском училище до начальника ведущего управления Военного министерства.

К моменту прихода Гитлера к власти Кейтель имел чин полковника, а уже через год стал генералом, а еще через 6 лет, не проведя ни одной военной операции и не выиграв ни одного сражения, — генерал-фельдмаршалом. Карьера феноменальная для человека, весь командный опыт которого в боевой обстановке состоял всего лишь из 4-месячного командования артиллерийской батареей, да и то в годы Первой мировой войны. Правда, справедливости ради следует отметить, что сам Кейтель никогда не считал себя достойным занимаемой должности — начальника штаба ОКВ. В этой связи необходимо обратиться к его мемуарам, которые, несмотря на всю их предвзятость, все же представляют определенный интерес. Так вот в них автор делает одно из весьма любопытных замечаний: «Ну почему генералы, столь яростно клеймившие меня как бессловесную и некомпетентную личность, послушную пешку, не сумели отстранить меня от дел? Ведь это было совсем несложно для личностей, умеющих за себя постоять. Причина заключалась в том, что ни один из них не хотел оказаться на моем месте, поскольку все они понимали, что любой, оказавшийся в моем положении, рано или поздно обречен превратиться в такую же пешку, как и я». В этом Кейтель, безусловно, был прав. Несмотря на всеобщую ненависть со стороны окружающих и их горячее желание видеть его смещенным, никто из генералов и фельдмаршалов не хотел бы оказаться на его месте. Только лишь такой посредственный и раболепный человек, каким был Кейтель, мог так долго (более 7 лет) продержаться при Гитлере в этой должности.

Кейтель связал свою судьбу с нацистами только после прихода их к власти и с тех пор служил им уже не за страх, а за совесть. Слыл ярым нацистом, хотя формально в НСДАП не состоял. «В глубине души я был верным оруженосцем Адольфа Гитлера, — признался он на одном из допросов после войны, — и по своим политическим убеждениям я находился на стороне национал-социализма». Кейтель слепо повиновался Гитлеру и был одним из наиболее приближенных к нему лиц, он искренне верил в гениальность и непогрешимость своего фюрера. Только через него к Гитлеру поступали все доклады с мест. За долгие годы службы Кейтель выработал в себе привычку беспрекословно повиноваться любому начальству. Послушание и угодничество у него сочетались с довольно посредственным умом. Отсутствие особых дарований он с лихвой компенсировал завидным трудолюбием, и зачастую это ему удавалось. Работал он до изнеможения и при этом много курил. Расплачиваться за это ему приходилось своим здоровьем — общее расстройство нервной системы и целый букет других болезней неоднократно подводили его с давних пор.

В то же время Кейтель был наделен большим честолюбием, но отнюдь не талантом. Обладая известной долей природной проницательности, он, однако, был лишен глубины ума и необходимых для крупного военачальника выдающихся качеств. Как весьма образно выразился один из западных историков, — доведись Кейтелю служить под началом генерала Ганса фон Секта (в 1920—1926 годах командующий рейхсвером), вряд ли бы ему удалось подняться выше майора.

Высокий, крупный, подтянутый, с резко выраженными чертами лица, Кейтель выглядел весьма импозантно. Внешне он производил впечатление как бы эталонного воина — пруссака, носителя непобедимого и несгибаемого прусского духа. Но это была, так сказать, внешняя картинка. Характер же его далеко не соответствовал внешнему виду. Ему не хватало твердости. По существу, это был человек, отличительной чертой которого являлась поразительная бесхарактерность. В своем пресмыкательстве перед Гитлером он дошел до того, что любое критическое замечание в адрес обожаемого им фюрера, от кого бы оно ни исходило, означало в его глазах отступничество, граничившее с государственной изменой. И не случайно уважаемый в прошлом в армейской среде Кейтель со временем превратился в одиозную, презираемую многими личность. Даже генералы за глаза называли его не иначе как «Лакейтель» или «Кивающий осел». В то же время Кейтель, несмотря на свое, казалось бы, очень высокое положение в военной иерархии Третьего рейха, практически не имел никакого влияния на Гитлера при принятии им стратегических решений, не говоря уже о военно-политических. Когда один из военачальников однажды поинтересовался у него, как складываются отношения между Гитлером и ОКВ, то Кейтель раздраженно буркнул в ответ: «Понятия не имею. Мне он ничего не говорит. Да он плюет на меня!»