— Не скрою, эта мысль приходила мне в голову, но я ее отверг. Сюда наведывались чиновники самого высокого уровня, просто на них не заводили дела. Сомневаюсь, чтобы им и их женам, которые тоже посещали здешних врачей, понравилось бы, если бы их откровения записывали на пленку.

— Ладно, предположим, что всю эту схему по сбору информации придумал и отработал О'Бэннон. Но ведь не просто так? Зачем-то ему это было нужно? Ответ напрашивается сам собой — для получения дивидендов. Как ни крути, в конечном счете все упирается в баксы. Он продавал информацию различным людям, а в результате одна за другой проваливались хорошо разработанные операции. Вероятно, кто-то заплатил ему за информацию, благодаря которой была уничтожена группа «Чарли». Как ты сам сказал, об операции О'Бэннону могли рассказать жены наших ребят. Так вот, я хочу взять людей, которые стоят за этой сделкой. Кем бы они ни были.

— Я думал, ты знаешь, кто за этим стоит. Это же члены «Свободного общества». Но мы их уже прижали к ногтю.

— Ты и вправду в это веришь?

— А ты что — нет?

— На первый взгляд все сходится. Я бы даже сказал, слишком. Кстати, у тебя есть какая-нибудь еще информация о том, что могло приключиться с Клер?

— Есть, но она тебе не понравится. Меньше чем через полчаса после того, как у Клер в офисе погас свет, в гараж на своей машине приехал О'Бэннон. Он воспользовался электронным пропуском. Это позволило нам установить его личность и время прибытия.

Веб мрачно кивнул:

— Так я и думал. Клер, сама того не зная, активировала датчик в замке пенала. У О'Бэннона же, судя по всему, дома находилось дистанционное приемное устройство, которое приняло сигнал с датчика. И он поспешил сюда.

— И обнаружил Клер.

— Да. Больше никого здесь не было.

— Мне очень жаль, что все так случилось, Веб.

* * *

Когда Веб вернулся в Ист-Уиндз, на душе у него было тяжело, как никогда в жизни. Признаться, на проблемы Бюро ему было наплевать. Он хотел одного — чтобы ничего не случилось с Клер.

Поднявшись по лестнице на второй этаж гаража, он увидел Романо, надраивавшего один из своих пистолетов. Подняв на Веба глаза, тот сказал:

— Парень, ты плохо выглядишь.

Веб уселся напротив.

— Меня опять поимели, Полли.

— Ну, тебе не привыкать, — ухмыльнулся Романо. Вебу, однако, было не до шуток, и Романо это почувствовал. Он отложил пушку и внимательно посмотрел на приятеля. — Давай выкладывай, что у тебя стряслось.

— Клер Дэниэлс исчезла.

— Твоя психичка?

— Мой психиатр. — Он помолчал и добавил: — И мой друг. Сначала ей угрожали какие-то парни, но потом отстали. Эти люди связаны с делом, которым я занимаюсь, и она оказалась в опасности из-за меня. Она обратилась ко мне за помощью, а я... Короче, я ей ничем не помог.

— Ты предлагал ей защиту Бюро?

— Да, но она отказалась. Сочла угрозу надуманной и так все логично обосновала, что я отступился. Теперь же выяснилось, что ее коллега доктор О'Бэннон прослушивал все офисы психиатров и записывал на пленку информацию, которую пациенты выбалтывали во время сеансов. Многие из этих пациентов были сотрудниками Бюро или их ближайшими родственниками, — добавил Веб. Он не имел представления, знает ли Романо о том, что его жена посещала О'Бэннона, но в любом случае сообщать ему об этом не собирался. — Вполне вероятно, он продавал эту информацию воротилам из преступного мира, а они использовали ее, чтобы уничтожать наших агентов и ударные подразделения.

— Вот это да! И что же — Клер во всем этом участвовала?

— Нет. Похоже на то, что она докопалась до правды и... как сквозь землю провалилась.

— Может, она где-нибудь прячется?

— Она бы позвонила. — Веб сжал кулаки. — А ведь я мог, мог приставить к ней круглосуточную охрану! Но теперь уже поздно об этом говорить...

— Ничего не поздно. Я хоть и мало с ней знаком, но сразу понял — она в состоянии о себе позаботиться. Когда мы ехали на ферму, я немного с ней поговорил и пришел к выводу, что она чертовски умна.

— Ты хочешь сказать, что пытался получить у нее бесплатную консультацию по вопросам психиатрии?

— Ничего я не хотел, но ты и сам знаешь, проблемы есть у всех. Поговорив с Клер, я кое-что для себя уяснил. Взять хотя бы нас с Энджи...

Веб с интересом посмотрел на своего приятеля. Он был не против переключиться на другую тему — хотя бы для того, чтобы какое-то время не думать о Клер.

— Так что же вы с Энджи?

Романо, хоть и сам поднял эту тему, выглядел несколько сконфуженно.

— А то, что она не хочет, чтобы я оставался в ПОЗ. Ей надоели мои постоянные отлучки. Вообще-то ничего удивительного в этом нет. — Уже более тихим голосом он добавил: — Ведь наши мальчишки взрослеют, и за ними требуется глаз да глаз. А как я могу за ними присматривать, если провожу дома в общей сложности месяц в году? И это из года в год.

— Это тебе Энджи сказала?

Романо отвел глаза.

— Нет, это я сказал.

— Стало быть, ты и вправду подумываешь о том, чтобы повесить на гвоздь свою пушку 45-го калибра?

Романо пристально на него взглянул:

— А ты сам об этом не подумываешь?

Веб откинулся на спинку стула.

— Я тут недавно говорил с Дебби Райнер, и она мне рассказала, что Тедди тоже склонялся к тому, чтобы уйти из ПОЗ. Но я — другое дело, Полли. У меня нет ни жены, ни детей.

Романо наклонился к нему поближе:

— А я за последние восемь лет пропустил четыре Рождества, конфирмацию обоих своих сыновей, все Хеллоуины, два Дня благодарения и даже день появления на свет моего сына Робби. Это не говоря уже о днях рождения, футбольных и бейсбольных матчах и тому подобных вещах. Мне порой кажется, что мои парни удивляются тому, что я вообще бываю дома, поскольку мое отсутствие стало для них нормой.

Романо дотронулся до того места на животе, куда его ударила расплющившаяся о кевлар и потерявшая убойную силу пуля.

— Вчера ночью в меня стреляли. Поначалу жгло черт знает как, да и синяк остался, но что было бы, если бы пуля угодила дюймом ниже или двумя футами выше и попала в голову? А вот что: я бы отдал концы. Но знаешь, что я тебе скажу? Энджи и моим ребятам по большому счету почти все равно, живой я или мертвый. Если меня убьют, они меня похоронят, после чего Энджи снова выйдет замуж, а мои парни, возможно, получат наконец полноценного отца и навсегда забудут о том, что на самом деле их папаша — Пол Романо. Когда я представляю себе все это, мне хочется взять «беретту», приставить ее к виску и нажать на спуск!

Глаза у Романо увлажнились. Веба же мысль о том, что этот самый крутой из всех крутых мужчин способен на слабость из-за любви к своему семейству, поразила сильнее, чем удар кулака Фрэнсиса Вестбрука.