Я попытался заглянуть ей через плечо — интересно, что там в окне такого происходит? Но там ничего не было, лишь катер на заливе.

— Прислали вчера? — уточнила Дебора. — Обычной почтой?

— В обычном конверте, с почтовым штемпелем Майами, — сказала дамочка. — Запись на обычном диске, таком же, какими мы сами пользуемся. Их везде продают, во всех канцтоварах, повсюду!

В ее голосе звучало неприкрытое отвращение, а на лице появилось очаровательно человеческое выражение — нечто среднее между озабоченностью и равнодушием; поневоле задумаешься, как это ей удается привлекать людей хоть куда-нибудь, не говоря уж о том, чтобы завлекать миллионы туристов.

И едва эта мысль брякнулась в мой мозг, эхом отозвавшись на мраморе пола, как со Станции Декстер прямо на рельсы вырулил маленький поезд. С минуту я лишь наблюдал, как валит дым из трубы, затем прикрыл глаза и забрался в вагон.

— Что? — нетерпеливо воскликнула Дебора. — Что ты придумал?

Я покачал головой и еще раз повертел эту свою мысль. Дебора громко барабанила по столу пальцами; чуть слышно стукнул отложенный низенькой дамочкой пульт, а поезд наконец разогнался до полной крейсерской скорости, и тогда я открыл глаза и произнес:

— А что, если… кто-то хочет испортить имидж Майами?

— Ты повторяешься! — взорвалась Дебора. — И все равно это глупо! Так не бывает, чтобы кто-то обиделся на целый штат!

— А если не на штат? — не сдавался я. — Если только на тех, кто рекламирует этот штат?

И я красноречиво посмотрел на дамочку за столом напротив.

— На меня? — поразилась та. — Это все против меня?!

Тронутый такой скромностью, я одарил дамочку своей самой теплой фальшивой улыбкой.

— Против вас. Или вашей конторы.

Она нахмурилась, как будто и помыслить не могла, чтобы кто-то захотел напасть на ее контору, а не на нее саму, и с сомнением протянула:

— Ну…

Но Дебора хлопнула по столу и кивнула:

— Конечно! Теперь все понятно! Если вы кого-нибудь уволили и этот кто-то бесится…

— Особенно если этот кто-то с самого начала был слегка бешеный, — добавил я.

— Впрочем, как и большинство творческих людей, — подхватила Дебора. — Итак, кто-то потерял работу, был слегка не в себе, а потом решил отомстить… Мне нужно посмотреть все личные дела в отделе кадров.

Дамочка несколько раз открыла и закрыла рот, потом принялась мотать головой.

— Я не могу их вам показывать!

Дебора смерила собеседницу таким взглядом, что я уже приготовился к перепалке. Но сестра лишь встала и спокойно произнесла:

— Понятно. Идем, Деке.

И направилась к выходу. Я потянулся за ней.

— Что… куда вы? — вскричала дамочка.

— За ордером. И повесткой. — Не дожидаясь ответа, Дебс пошла прочь.

Я наблюдал. Дамочка целых две с половиной секунды думала, что Дебс просто блефует, потом сорвалась с места и помчалась вслед за ней с криками:

— Подождите!

В общем, так оно и вышло. Через несколько минут я оказался в каком-то дальнем кабинете, перед экраном компьютера. Рядом со мной за клавиатурой сидел Ноэль, до нелепости тощий американец гаитянского происхождения, в очках с толстыми стеклами и с ужасными шрамами на лице.

Как-то уж так повелось: когда Деборе нужно делать что-нибудь на компьютере, она всегда призывает на помощь брата, Компьютерного Доку Декстера. Я и впрямь достиг значительных успехов в определенных разделах темного и загадочного искусства компьютерного поиска, поскольку это очень нужное умение для моего скромного и безвредного хобби, которое заключается в поиске плохих парней, просочившихся сквозь щели нашей несовершенной судебной системы, для дальнейшего упакования их на запчасти в несколько аккуратных и компактных пакетов для мусора. Но также верно и то, что в нашем могущественном полицейском управлении имеется несколько компьютерных экспертов, способных столь же быстро справиться с работой, не вызывая никаких вопросов типа: почему обычный лаборант заделался отличным хакером? Когда-нибудь подобные вопросы могут поставить меня в неловкое положение, навести подозрительных людей на всякие ненужные мысли, чего я усиленно стараюсь избегать, особенно на работе, — ведь полицейские славятся чрезмерной подозрительностью.

Впрочем, жаловаться без толку: жалобы привлекают почти такое же внимание, — да и окрестные полицейские привыкли, что мы с Деборой всегда вместе. И в конце концов, разве могу я отказать своей младшей сестренке в помощи? Она же меня поколотит, это все знают!

Тем более что в последнее время она от меня отдалилась, стала какой-то раздражительной, — видимо, пришла пора повысить собственный КЛП — Коэффициент любезности и преданности.

Итак, я изобразил Дисциплинированного Декстера, уселся с Ноэлем, который явно злоупотреблял одеколоном, и мы стали обсуждать, что именно нужно найти.

— Слушай, — заявил Ноэль с сильным креольским акцентом, — я дам список всех уволенных за сколько? За два года?

— Два года — это хорошо, — согласился я. — Если их не слишком много.

Он пожал костлявыми плечами:

— Меньше дюжины. — Ухмыльнулся и добавил: — Гораздо больше народу сбегают от Джоанн сами!

— Давай печатай список, — поторопил я. — Потом проверим личные дела. Может, были жалобы необычные или угрозы.

— А еще, — сообщил он, — мы заказываем кое-что на сторону, другим фирмам, ясно? Иногда они проигрывают тендер — может, тоже бесятся со злости?

— Но ведь можно в следующем тендере участвовать, правильно?

Ноэль снова пожал плечами и едва не проткнул себе уши острыми косточками.

— Наверное… — пробормотал он.

— В общем, если речь не идет об отказе навсегда, если управление не объявляет им, что никогда больше не воспользуется их услугами, то сильно вряд ли.

— Тогда давай я буду смотреть уволенных, — согласился Ноэль и очень скоро распечатал список из неполного десятка имен с последними известными адресами проживания (всего девять человек, если говорить точно).

Едва застрекотал принтер, Дебора, стоявшая у окна, подскочила к нам и облокотилась на спинку моего стула.

— Что у вас? — нетерпеливо спросила она.

Я достал из принтера листок бумаги.

— Может, и ничего… Девять уволенных.

Она выхватила список у меня из рук и уставилась на имена как будто на тайную шифровку.

— Нужно проверить по личным делам, — объяснил я сестре. — Вдруг они угрожали кому-нибудь.

Дебора скрипнула зубами; ей явно не терпелось умчаться на улицу, по первому же адресу из списка, но она понимала, что сэкономит кучу времени, если мы сейчас рассортируем их по важности и поставим кого поинтересней в начало списка.