Предложение, с которым обратились к Томми, не принять было невозможно: банда «гоферов», которой руководит Томми Томпсон, разрешит китайцам открыть в Вест-Сайде на Манхеттене опиумную курильню. За половину дохода Томми будет охранять заведение, поставлять девочек и платить копам. Гарри Вин и Луис Ло с помощью своего тонга будут направлять туда денежных белых клиентов из среднего класса — обычных «любителей клубнички», которые опасаются заходить в переулки Чайнатауна. Справедливая сделка, как сказал бы президент Тедди Рузвельт. Договорились с глазу на глаз, как поет Софи Такер.[11]

* * *

В Нью-Арке, Нью-Джерси, полицейский патруль в «паккарде» попытался остановить Исаака Белла.

Его приводимый в движение бензином локомобиль 1906 года выпуска был ярко-красным, точно пожарная машина. Белл заказал на фабрике этот цвет, чтобы другие водители вовремя замечали его машину и уступали дорогу. Но цвет и громовые выхлопы локомобиля обычно привлекали внимание полиции.

Еще не доехав до Ист-Орейндж, он оставил ньюаркских полицейских позади, в пыли.

В Элизабете они погнались за ним на мотоциклах. Задолго до Роселлы Белл потерял их из виду. И теперь дороги были в его распоряжении.

Локомобиль был построен для скоростных дорог и удерживал много рекордов. Добавление крыльев и фар для езды по городским улицам нимало не укротило его. В руках человека со стальными нервами, страстью к скорости и кошачьими рефлексами большая шестнадцатилитровая машина проносилась по сельской местности и по сонным маленьким городкам на фантастической скорости, как метеор.

Закутавшись с ног до головы в пыльник, защитив глаза очками, обнажив голову, чтобы слышать все нюансы грохота четырехцилиндрового двигателя, Белл работал переключателями, сцеплением, клаксоном, ускоряясь на прямых участках, вписываясь в повороты, предупреждая о своем приближении фермеров, скот и более медленные машины. И наслаждался бы от души, если бы не тревожился о Джоне Скалли. Он оставил этого одинокого волка в трудном положении. То, что Скалли попал в переплет по собственной вине, для Белла ничего не значило. Он возглавлял расследование и должен был заботиться о своих людях.

Он вел машину, положив крупные руки на руль. Когда в городах приходилось сбрасывать скорость, нужны были обе руки, чтобы заставить громадного зверя поворачивать. Но, когда он вновь выезжал на сельские дороги, машина становилась удивительно отзывчивой. Одной руки было достаточно, а второй он постоянно добавлял давление горючего и сигналил. Тормозов он почти не касался. В этом не было необходимости. Конструкторы в Бриджпорте, в Коннектикуте, создавшие эту машину, встроили в нее тормозную систему, отзывавшуюся на переключения сцепления, — робкая попытка вовсе избавиться от тормозов. Но Исааку Беллу было все равно.

Когда он проезжал Вудбридж, его вздумал обогнать мерседес с мотором в сто двадцать лошадиных сил. Белл нажал педаль акселератора, и дорога осталась в его распоряжении.

— В чем дело? — спросил Командор Томми Томпсон.

— Говорит, есть для тебя предложение.

Двое вышибал Томми, громилы с перебитыми носами боксеров, много лет убивавшие конкурентов Томми, стояли с боков от лощеного джентльмена, которого провели в кабинет босса.

Томми в холодном молчании разглядывал человека, который казался настоящей цацей с Пятой авеню. Мужчина среднего телосложения, примерно его ровесник — тридцати с небольшим лет. Средний рост, дорогая трость с золотым набалдашником, дорогое черное пальто с бархатным воротником, дорогая меховая шапка, кожаные перчатки. От угольной печи шел жар, и человек спокойно снял перчатки, показав толстое кольцо, усаженное бриллиантами, и расстегнул пальто. Под ним вожак банды «гоферов» разглядел золотую цепочку от часов, достаточно толстую, чтобы удержать сильную лошадь, и темно-синий суконный костюм. А за деньги, что франт выложил за свои ботинки, Томми мог бы неделю пользоваться в Атлантик-сити услугами трех девушек.

Франт не произнес ни слова. Сняв перчатки и расстегнув пальто, он стоял совершенно неподвижно, только один раз поднял руку, чтобы пригладить большим пальцем кончики усов; палец после этого он сунул под жилет.

Хладнокровный тип, решил Томми. Он решил также, что, если бы все полицейские Нью-Йорка скинулись, они все равно не смогли бы одеть детектива в такой костюм. И даже если бы нашли деньги, ни один коп в городе не смог бы состроить эту мину человека, родившегося в сорочке. Поэтому главарь банды спросил:

— Чего надо?

— Могу я полагать, — спросил франт, — что вы и есть вожак банды «гоферов»?

Командор Томми снова насторожился. Этот тип знаком с Адской кухней. Он совершенно правильно произнес название банды, «гуферы», а не так, как произносят его читатели с Пятой авеню. Где он этому научился?

— Я спросил, чего надо.

— Хочу заплатить вам пять тысяч долларов за услуги троих убийц.

Томми Томпсон выпрямился. Пять тысяч долларов — очень большие деньги. Такие большие, что он забыл о «гуферах» и «гоферах» и отбросил всякую осторожность.

— Кого надо убить?

— В Кемдене, в Нью-Джерси, нужно убить шотландца по имени Аласдер Макдональд. Убийцы должны хорошо владеть ножом.

— Неужели?

— Деньги у меня с собой, — сказал франт. — Плачу вперед и надеюсь, вы выполните договор.

Томми повернулся к своим вышибалам. Те улыбались без капли веселья. Франт допустил гибельную ошибку, сказав, что у него деньги с собой.

— Возьмите у него пять тысяч долларов, — приказал Томми. — Заберите часы. Заберите кольцо. Заберите трость с золотым набалдашником, снимите с него пальто, шляпу, костюм и ботинки и выбросите этого сукина сына в речку.

Они снялись с места поразительно быстро для таких крупных мужчин.

Пальто и сшитый на заказ костюм франта скрывали мощную фигуру, а неподвижность маскировала стремительность молнии. Через мгновение один вышибала, окровавленный и оглушенный, лежал на полу. Второй писклявым голосом молил о пощаде. Франт одной рукой обхватил его голову, а второй приставил к глазу вышибалы остро заточенное долото.

Командор Томми ахнул, неожиданно узнав его.

На ногте большого пальца франта блестело острое, как бритва, полукруглое долото. Острие долота было приставлено к краю глаза вышибалы, и умоляющему гангстеру — как и самому Командору Томми — ясно было, что одним движением пальца франт раздавит глаз, как виноградину.

— О Боже! — выдохнул Томми. — Ты Брайан О'Ши.

Услышав это имя, вышибала, чей глаз отделила от долота доля дюйма, заплакал. Второй, на полу приходивший в себя, ахнул.

— Не может быть! Глазник О'Ши мертв.