На первых сеансах терапии Лора призналась, что в большинстве отношений она чувствовала себя легкоранимой и занимала оборонительную позицию – будь то отношения с друзьями, с семьей, на работе. Все всегда было драматично. Если ей казалось, что кто-то к ней критично относится, она избегала этих людей или обрушивалась на них с гневом, и отношения на этом заканчивались. Когда ее вызвала к себе начальница и задала острые вопросы о напряженности в отношениях между ней и другой медсестрой, Лора стала защищаться с явной враждебностью. Когда начальница предложила ей успокоиться, чтобы они могли нормально поговорить, Лора заявила, что увольняется, и ушла.

В какой бы ситуации она ни оказывалась, когда возникало ощущение, что она недостаточно хороша, Лору уносило в детство, где ей не оставалось ничего другого, кроме как защищать себя. Любой из нас, если ткнуть в больную точку неуверенности, легко скатится в состояние полного транса неполноценности. В такие моменты кажется: у нас нет выбора, что чувствовать, думать, говорить или делать. Скорее мы «действуем автоматически», реагируем самым привычным образом, чтобы защититься, скрыть нашу рану.

Как в случае с любыми зависимостями, те модели поведения, которые мы используем для защиты от боли, лишь усиливают наше страдание. Наши стратегии бегства не только укрепляют ощущение, что с нами что-то не так, они также не позволяют нам уделить внимание тем аспектам нашего «я», которые, если мы хотим исцелиться, требуют этого больше всего. Как проницательно заметил Карл Юнг, те аспекты нашей психики, с которыми мы не сталкиваемся и которые не ощущаем, и есть источник всех неврозов и страданий. Вспышки гнева Лоры не только маскировали ее боль и стыд, но усиливали их действие, когда она теряла над собой контроль. Это был порочный круг: чем более виноватой она себя чувствовала, тем сильнее она нападала на других, чтобы защититься и спрятать стыд. Когда мы встречаемся со своим страхом и стыдом и переживаем их, вместо того чтобы привычно избегать, мы начинаем выходить из транса неполноценности. Мы становимся свободными и можем реагировать на обстоятельства так, чтобы испытывать при этом подлинное спокойствие и счастье.

Сиддхартха Гаутама, будущий Будда, был сыном богатого раджи, который правил прекрасным княжеством у подножья Гималаев. Перед рождением принца советники короля предсказали, что он или отречется от мирской жизни и станет святым, или же он станет великим правителем. Отец Сиддхартхи очень хотел, чтобы сын последовал по его стопам. Он знал, что осознание страданий мира направит его сына на поиск духовного пути, и поэтому окружил его красотой, богатством и наполнил жизнь сына непрерывными развлечениями. О принце заботились только добрые и красивые люди.

Конечно, план короля оградить сына от страданий провалился. История гласит, что когда Сиддхартхе исполнилось 29 лет, он настоял на выезде за пределы дворца со своим возничим Чанной. Узнав о намерении сына, король приказал своим поданным убрать и украсить улицы, спрятать бедных и больных. Но у богов были другие планы – они явились принцу в облике больного человека, старика и трупа. Это была отличная способность пробудить Сиддхартху. И когда юноша осознал, что страдание – неотъемлемая часть существования, его взгляд на жизнь как нечто комфортное переменился. Он исполнился решимости выяснить, как люди могут обрести свободу и счастье перед лицом такого страдания. Для этого он покинул дворец, оставил родителей, жену и сына. Сиддхартха сбежал из дворца под покровом ночи – отправился на поиски истины, способной освободить дух и сердце.

Большинство из нас проводят годы, пытаясь заточить себя внутри дворцовых стен. Мы гонимся за удовольствием и чувством уверенности, которые, как мы надеемся, принесут нам долговременное счастье. Но все же, как бы ни были счастливы, мы неизбежно столкнемся с кризисом. Это может быть развод, смерть любимого человека, серьезная болезнь. Пытаясь избежать боли и контролируя свои переживания, мы отдаляемся от силы наших чувств, игнорируем или отрицаем наши подлинные физические и эмоциональные потребности.

Поскольку Сиддхартха был привязан к удовольствиям, путь отрицания сначала выглядел как путь к свободе. Он присоединился к группе аскетов и стал практиковать, лишая себя сна и еды и применяя другие йогические методы. Через несколько лет Сиддхартха осознал, что он истощен и болен, и при этом не приблизился к духовному освобождению, к которому так стремился. Он покинул аскетов и направился на берег близлежащей реки. Лежа там почти при смерти, он выкрикнул: «Определенно, должен быть другой путь к просветлению!» Он закрыл глаза, и погрузился в воспоминание, похожее на сон.

Во время ежегодного празднования весенней вспашки няньки Сиддхартхи оставили его отдыхать под цветущей яблоней на краю поля. Он сидел в прохладной тени дерева, наблюдая за тем, как работают мужчины, как пот застилает их лица. Он видел, как напрягается бык, когда тянет плуг, как умирают насекомые в срезанной траве и свежевспаханной земле. И Сиддхартха ощутил печаль из-за страдания, которое испытывают все живые существа. Нежность этого сочувствия сделала его очень открытым. Он посмотрел вверх и был поражен синевой неба. Птицы парили в небе свободно и грациозно. Воздух был наполнен ароматом цветущих яблонь. В потоке и святом таинстве жизни было место и для безграничной радости, и для печали. Он почувствовал абсолютное умиротворение.

Воспоминание об этом переживании дало Сиддхартхе абсолютно другое понимание о пути к освобождению. Если маленький ребенок безо всякой подготовки смог почувствовать вкус свободы, спонтанно и без усилий, значит, это состояние – неотъемлемая часть человека. Наверное, можно достигнуть пробуждения, перестав бороться и – как это получилось у Сиддхартхи в детстве – встречая все проявления жизни с нежностью и открытым осознаванием.

Какие условия сделали этот детский опыт глубокого осознавания возможным?

Если мы посмотрим на свою жизнь, то увидим, что такие мгновения осознавания часто возникают, когда мы сохраняем неподвижность или находимся в уединении. Мы вышли за пределы обычной суеты и вошли в открытость и ясность «вневременности». Если бы Сиддхартху отвлекала болтовня нянек или игра с другими детьми, он не был бы столь внимателен и открыт своим внутренним переживаниям. В это мгновение, отдыхая под цветущей яблоней, он ни гнался за удовольствиями, ни отталкивал страдание мира. Сделав паузу, он открылся естественной пробужденности и внутренней свободе.

Вдохновленный своим детским опытом, Сиддхартха приступил к новым поискам подлинной свободы. Он искупался в реке, съел сладкий рис, предложенный ему деревенской девушкой, а потом заснул и увидел чудесные сны. Когда он проснулся, свежий и полный сил, то снова сел в уединении под баньяном, теперь известном как дерево Бодхи, и принял решение не двигаться с места до обретения полного освобождения.