Варяга? Из-за политики? Вот вопрос, который требует скорейшего ответа.

Надо срочно что-то предпринимать. Надо вызвать Чижевского — дать ему команду: пусть Николай Валерьяныч по своим каналам начнет копать, не дожидаясь официального расследования — все равно правду не скажут. Пусть выясняет, что на самом деле случилось с Шолоховым и чьи здесь следы. И тут еще это требование «братвы» собрать большой сход — очень некстати. Действительно: черная полоса.

Он нажал кнопку переговорника:

— Лена! Зайди!

Дверь отворилась — вошла взволнованная побледневшая Лена. Она очень хорошо знала Шелехова, неоднократно связывала Владислава с ним по телефону, по ходу дела выслушивая от депутата утонченные комплименты. И даже в этот момент Варяг отметил, как хороша была его новая помощница в своем строгом костюме: приталенный пиджак и юбка — достаточно короткая, чтобы были видны стройные ноги, но и достаточно длинная, чтобы не выглядеть легкомысленной.

— Лена! — очень серьезно обратился к ней Владислав Геннадьевич. — Срочно разыщи Чижевского. Если он не в курсе… а раз он мне до сих пор не позвонил, значит, не в курсе, — сообщи ему про Шелехова. Пусть он отдаст команду своим бойцам — он знает, что им сказать. И пусть сам срочно приезжает сюда. Второе — свяжись с канцелярией Думы, узнай, когда похороны…

Когда за Леной закрылась дверь, он подошел к окну и надолго задумался.

Дела принимали очень серьезный оборот. Кому-то понадобилось убрать Шелехова!

Вариант первый. Допустим, Шелехова убили из-за денег. Тогда связь тут такая: греки — московские отморозки. Потому что такое дерзкое убийство могли задумать и осуществить только отморозки, гастролеры. Москва — тихий город, спасибо мэру.

Питер давно уже стал нашим российским Чикаго. Там каждый день стреляют. А в Москве все чинно. Этот покой ценят и уважают. А если кого и надумают убрать, вывозят в Одинцово, Люберцы или Балашиху — там и кончают. Но чтобы сегодня в Шереметьево грохнуть известного человека -, это надо быть или полным мудаком, или очень отчаянным малым. Итак, если есть связка «греки — Москва» то должно быть и соединительное звено — в VIP-зале. Потому что только работники депутатского зала могли засветить частые поездки Шелехова в Грецию и на Кипр, откуда он возил валюту, и могли наметанным глазом заметить, с каким багажом он пересекает границу, и смекнуть, что в этом багаже. Значит, люди из депутатского зала могли вступить в контакт с отморозкам) и навести их на Шелехова.

* * *

Еще вариант — наводчики были среди греков, что ма ловероятно. Греки — и Белоянис, и Маркос — надежные ребята, тем более не первый год люди Варяга проворачивают с ними операции по «переводу денег». Они не могли пойти на такую подлянку. Да и выгоды нет: зачем им убивать свой надежный отлаженный бизнес.

Так что надо прежде всего копать в VIP-зале Шереметьево.

Второй вариант: Шелехова убили по политическим мотивам за его работу в Думе. Если это так, то почему именно его? В Думе столько других «кандидатов», которые как кость в горле стоят на пути любых дел и начинаний. Но их-то даже никто и не трогает. А уж Шелехов-то вел себя пока, до выборов, очень чинно, не придерешься, не подкопаешься.

Остается третий вариант: Шелехова убили из-за него, из-за Варяга. А значит, за стремление к власти. И тут связка посложнее: он, Варяг, — воры — Шелехов. О его неформальных отношениях с Шолоховым знают очень много людей — и в воровских, и в политических, и в деловых кругах, и в прессе. Они иногда появлялись вместе на дипломатических приемах. В «Московском комсомольце» как-то появилась их фотография с крикливой подписью: «Сладкая парочка — бизнесмен Игнатов с кандидатом в президенты России!» Причем здесь есть два варианта. Если убийство чисто политическое, то есть не связанное с ним лично, тогда ноги растут, может быть, даже из околокремлевской тусовки — тамошним мудрецам вполне могло прийти в голову убрать неудобного кандидата. Но если истинной мишенью убийц был он, Варяг, тогда искать надо в воровской среде. Потому что именно воры и могли «заказать» Шелехова, чтобы лишить его, Варяга, важной политической подпорки. Значит, заказчики либо в политическом окружении Шелехова, либо среди воровской верхушки. Чижевскому предстоит гигантская работа. Но задачу можно сильно облегчить, начав копать в воровской среде.

Во всяком случае, уже на предстоящем большом сходе можно будет многое прояснить…

Евгений Николаевич неторопливо снял китель и, любовно погладив погоны с тремя вышитыми звездами, повесил его на плечики. Потом он неторопливо расшнуровал и сбросил в угол ботинки, снял брюки, форменную рубашку и остался в одних трусах в разноцветную полоску и в форменных носках цвета хаки. Генерал Урусов стоял в небольшом, сверкающем новеньким кафелем санузле, примыкающем к его кабинету. Душевая кабинка приветливо манила его хромированным блеском шведского смесителя, но он решил не тратить сейчас время на ненужный ритуал омовения. Он взглянул на часы: половина седьмого. Надо поторопиться. Евгений Николаевич снял с вешалки джинсы и джинсовую, в голубую и красную клетку, рубашку.

В кабинете на рабочем столе зазвонил телефон. Евгений Николаевич машинально бросил одежду на небольшой диванчик и метнулся было к открытой двери, ведущей в кабинет, но сразу вспомнил, что трубку снимет секретарша Даша — быстроглазая, полненькая, очень аппетитная лейтенантша, которую он планировал завалить в койку недели через две — после более обстоятельного знакомства. И в самом деле, на втором звонке трубку сняли. Он предупредил Дашу, чтобы она его ни с кем не соединяла, поэтому можно было продолжать переодевание.

Генерал Урусов въехал в свой новый кабинет на пятом этаже белой коробки офисного здания Министерства внутренних дел на Мытной два месяца назад. Заново покрытый лаком паркетный пол еще блестел, как тщательно отполированный сервант, и в помещении стоял характерный едкий аромат недавнего ремонта. Свою очередную звезду на погоны Урусов, замначальника Главного управления МВД по борьбе с организованной преступностью, получил совсем недавно. — за две недели до переезда в новый кабинет.

До назначения в министерство Евгений Николаевич был заместителем начальника Северокавказского округа внутренних войск МВД. Но после чеченской войны 1994-1996 годов, когда в результате проведения операций по ликвидации бандформирований и зачисток мятежных сел он заработал себе среди единородцев-чеченцев плохую репутацию, руководство сочло за благо перевести доблестного полковника в Москву — подальше от чеченских стволов и кинжалов. К тому же в министерстве давно оставалось вакантным место заместителя начальника Главного управления по борьбе с организованной преступностью по южной России и Северному Кавказу. До недавней поры это направление работы в министерстве возглавлял старый генерал Калистратов, который год назад при странных, так до конца и не выясненных обстоятельствах погиб в Санкт-Петербурге. Убийство Калистратова было самым позорным «висяком» питерских сыскарей, и московские менты не могли простить им полной беспомощности в этом деле. По материалам следствия, так и не пришедшего ни к каким выводам, генерала убил неизвестный отморозок-одиночка, тайком проникший в ветхое здание на Васильевском острове, где генерал встречался со своими петербургскими «внештатными» оперативными работниками — попросту говоря, стукачами. Следователи склонялись к выводу, что Калистратова как раз и убил один из его сексотов, но никаких улик найдено не было, на том расследование и «подвесили»…