Фигура Лайонела Винсона таяла, растворяясь в пылевых вихрях. Сквозь завывания ветра Роберта услышала угасающий голос:

– Я ответил на твой вопрос?

Она вышла из транса, открыла глаза и прошептала:

– Не знаю, мятежник. Скорее – посеял новое сомнение.

Женщина рывком подняла обнаженное сильное тело с пола, подошла к окну и всмотрелась в темноту. Воспоминания унесли последнего воина Четвёртого штурмового легиона Ориона далеко от Олимпии.

Роберта заставила себя оторвать взгляд от инфо-экрана. Её мощные руки непроизвольно сжались в кулаки. Трибун с трудом сдерживала гнев.

Тяжко наблюдать за битвой со стороны. Особенно если гибнут те, с кем ещё вчера стоял в одном строю, и ты не можешь их спасти. И совершенно невыносимо, когда сознаёшь – гибнут бессмысленно и бесславно.

Кузнецовы поступили честно, к ним претензий нет. Сразу, как выбрались из ловушки в подземельях крепости, вышли в эфир на открытых каналах. Объявили: диверсант активировал ядерные мины, и остановить таймеры невозможно. Предложили заключить перемирие для эвакуации обоих сторон с обречённого Мьёлнира.

Претор Лайонел Винсон не внял голосу разума. Вперёд и только вперёд! И плевать, что через пару-другую часов нас всех поглотит адский смерч.

Колонны Четвёртого легиона Ориона двинулись на штурм крепости. В лоб на орудийные расчёты, под ураганный огонь. Обугленные остовы ТЕХНО словно вехи отметили путь атакующих.

Кузнецовы ещё раз просили прекратить никому не нужную бойню – планета вот-вот превратится в огромный костёр. Претор молчал и упорно клал одного воина за другим. Потери? Да кто их считал. Может, треть, а может, и половина состава линий.

Наконец легионеры прорвались, заставили умолкнуть разбитые бастионы. Уцелевшие защитники крепости оставили позиции.

Всё, ты победил. Ещё не поздно. Транспорты ещё могут забрать выживших в битве и унести их в космос. Уходи с планеты!

Лайонел Винсон поступил иначе. Он собрал измученные когорты и бросил их против арьергардного заслона, прикрывающего эвакуацию противника.

Война – образ жизни Легионов. Есть простые правила: долг, честь, здравомыслие. Воин обязан их блюсти. Так учили Роберту. Так учили тех, кто уже умер или умрёт на Мьёлнире в ближайшие часы. Так будут учить их смену.

Претор Винсон забыл о долге, когда вопреки прямому запрету консула готовил рейд на Мьёлнир. Претор Винсон поступил бесчестно, когда подставил Роберту и её трибу. Претор Винсон обезумел, когда понял: не слава его ждёт, а вечный позор.

Выходит, он ничем не лучше мерзавца, который запустил ядерные заряды.

Единственно, бриида нельзя было обвинить в недостатке мужества. Он лично возглавлял атаки на самых опасных направлениях. Вот и сейчас его ТЕХНО шёл в первых рядах строя.

«Похоже, проклятый претор жаждет отправиться в ад, – догадалась Роберта. – Что ж, я с удовольствием покажу ему дорогу и постараюсь ускорить маршрут».

Трибун отошла от экрана и огляделась.

Военных и техников вокруг много, только обращаться к ним смысла не имеет. Заняты спешной догрузкой последних транспортов и предстартовым циклом. А во-вторых, точнее – во-первых, какой мьёлнирец захочет её слушать! Такие же легионеры, как она, убили и до сих пор убивают их знакомых, друзей, родственников. Скажи спасибо, что после художеств Винсона тебя просто не пристрелили. Так что действовать придётся без помощников.

Взгляд Роберты остановился на маленьком катере, стоящем поодаль от других кораблей. Вот так и приходят на ум крамольные мысли: пожалуй, принцип «один воин – одна специальность в совершенстве» не так уж и хорош. Умей трибун водить летательный аппарат – проблема решилась бы сама собой.

«Погоди-ка! – Она заметила одинокую фигурку в лётном комбинезоне, медленно ковыляющую в направлении катера. – Ну, точно!»

Трибун догнала женщину-пилота, ухватила её за руку и развернула лицом к себе.

– Помнишь нашу сделку в лесу? Предлагаю ещё одну.

Та замахнулась на неё костылём.

– Пусти, полоумная! Какие ещё, к чертям собачьим, сделки!

– Меняю жизнь ваших людей из арьергарда на жизнь Лайонела Винсона, – выпалила Роберта, криво улыбнулась и добавила: – Если тебе мало, возьмешь в придачу и мою.

Глаза мьёлнирки прищурились, она немного помолчала, словно взвешивала предложение. Потом твёрдо объявила:

– Твоя мне не нужна. Говори, что надо делать.

С десяток километров катер выписывал хаотичные зигзаги в сложном рельефе местности. Затем вынырнул из лабиринта ущелий и лощин, поднялся над горной грядой, изменил направление и пошёл по дуге.

Манёвр понятен, пилот не хотел демаскировать место старта. Правда, на взгляд Роберты, в данный момент процедурой стандартных предосторожностей можно было и пренебречь. Тем не менее она воздержалась от замечания, как и от совета лететь напрямую. Негоже лезть в чужую епархию. Да и, выскочив на поле боя без предварительной ориентировки, они имели все шансы получить заряд от первого же ТЕХНО, на который нарвутся. Водители в горячке стреляют рефлекторно.

К развалинам павшей крепости зашли с противоположной стороны и начали круговое снижение. Прошли над пожарами и дымами, над взорванными и разбитыми бастионами, над искореженными боевыми машинами и трупами солдат. Вывернули на обратный склон горы и тормознули. Вошли в расщелину, осторожно продвинулись и зависли, прикрываясь скалами.

Роберта через оптику оглядела горловину ущелья. Выжженный клочок земли, усеянный поверженными боевыми механизмами. Неожиданно для себя она впервые осознала: до какой же степени смерть механических гигантов пародирует гибель живых существ. Скрюченные металлические конечности. Затвердевшая хватка сцепившихся врагов. Безвольно свисающие обрывки квазимускулов и остро торчащие обломки ферротитановых костей. Вывалившиеся из пробоин мотки обугленных проводов – словно кишки из вспоротых животов. Охлаждающая жидкость, кровью пропитавшая почву. Кабины, как черепа, зияющие провалами выбитых глазниц.

Это те, кто уже никогда не встанет. Но есть и другие. Те, кто ещё не упал.

Легионеры оттеснили противника от входа, и теперь беспощадный лобовой бой кипел в глубине ущелья. Там вели огонь. Сходились на пистолетный выстрел. Шли в рукопашную. Без надежды победить. Без надежды выжить. До последнего снаряда. До последнего бойца.

Роберта взяла комм-линк, настроила его на командный канал Четвёртого легиона и ввела код доступа.

– Внимание, командующий Винсон! На связи трибун Роберта! Отвечайте!

Молчание.

– Винсон, я знаю, ты меня слышишь. Отвечай! Или ты забыл про плато Стьёрдал?

Молчание.

– Ха! Да ты боишься меня, бриид. Пытаешься увильнуть от арены?

– Заткнись и не мешай, – проскрипел динамик. – Я занят. Жди своей очереди.