Большая ошибка – с самого начала показывать, что именно ты знаешь. Нет, он все-таки непрофессионал… и очень хорошо.

– Полагаю, мистер Хобсон наговорил обо мне всяких ужасов, – отозвалась Амалия, успешно имитируя легкомысленный тон.

– Нет, для этого он слишком вас уважает.

– Неужели?

Гостья ухитрилась вложить в эту простую фразу столько двусмысленности, что Джереми даже покраснел.

– Ну, он… Он, конечно, попросил меня следить за языком… простите, миледи.

– Вы меня расстроили, мистер Скотт, – вздохнула Амалия. – Я как раз собиралась выведать у вас парочку военных тайн. Например, какой город является столицей Англии или сколько пенсов в шиллинге.

Не удержавшись, молодой человек фыркнул.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Амалия.

– Неужели вас это интересует, миледи?

– Представьте себе, да. Мне не нравится, когда людей давят.

– Мне тоже, особенно когда задавить пытаются меня. – Джереми вздохнул. – Я проиграл, но я не в обиде. Так уж сложилось. Я должен был вызвать на дуэль виконта, если мистер Уортингтон не справится. Сам полковник, правда, все время подтрунивал надо мной и говорил, что я могу ни о чем не беспокоиться. Забавно, правда? Кстати, мистер Хобсон говорил мне то же самое.

Значит, начальство Уортингтона все же предусматривало возможность его провала и позаботилось принять на этот счет меры. Получается, что несчастный случай, который разом вывел из строя и Скотта, и Хобсона, был подстроен Ашаром и его людьми не просто так.

Но почему после дуэли, а не до? Получается, Ашар был уверен, что его подопечному на дуэли с Уортингтоном ничего не угрожает? Почему?

– Разве вы успели вызвать виконта на дуэль? – спросила Амалия вслух.

Джереми покачал головой:

– Нет. Когда полковник Уортингтон рухнул с пулей в голове, я растерялся. Мы все растерялись… Потом виконт упал в обморок, и его отнесли в карету. Я не успел ничего ему сказать…

– Вы полагаете, виконт действительно убил полковника?

– Да. Он стрелял… – Джереми шевельнул рукой, словно ему не хватало слов, – как стреляют, чтобы убить. Понимаете, о чем я?

– А вы хорошо разбираетесь в том, кто как стреляет?

– Конечно, – с готовностью ответил молодой человек. – Я стреляю не хуже Уортингтона. Мой отец брал меня с собой на охоту с тех пор, как мне исполнилось шесть. Если бы я вышел на дуэль против виконта, у него не было бы шансов. Его тактика правильная – стрелять первым и стараться уложить противника, но я сумел бы его опередить.

Да-с, Амалия Константиновна. Вот вам и непрофессионал, и первое задание, и бедный покалеченный юноша. Сделал бы он то, о чем говорил? Как пить дать сделал бы – Амалия видела это по выражению его лица. И тогда жалеть пришлось бы точно не его.

– Вы можете поручиться, что там не было еще одного стрелка? – спросила баронесса Корф настойчиво.

– Я не уверен, – промолвил Джереми с расстановкой. – Дело в том, что там совершенно точно был какой-то человек.

– Что за человек? – насторожилась Амалия.

– Не знаю. Он прятался на дереве. Я заметил его только потому, что увидел блеск какого-то стекла на солнце. Бинокль, очки или что-то подобное.

– О! – вырвалось у Амалии. – Скажите, а этот джентльмен… он, случаем, не мог оказаться тем самым стрелком?

Баронесса Корф отлично знала, что речь шла вовсе не о джентльмене, а о ней самой, но если бы она прекратила расспросы, это могло бы вызвать у собеседника сильнейшие подозрения.

– Нет, он не стрелял, это исключено, – уверенно ответил Джереми. – Видите ли, миледи, траектория пули совершенно иная. Если бы стреляли с той стороны, полковник получил бы пулю в висок, а не в лоб. Думаю, тот, на дереве, просто наблюдал.

– Кто-то из людей мсье Ашара?

– Скорее всего.

– Как хотите, – небрежно уронила Амалия, – но лично меня уже одно присутствие наблюдателя наводит на… на определенные мысли.

– Такие же мысли появились и у меня, поэтому я сразу же осмотрел место дуэли. Понимаете, если бы я ошибся и полковника убил не виконт, пуля из пистолета виконта должна была куда-то деться.

– Вы чертовски сообразительны, мистер Скотт. Вы нашли пулю?

– В том-то и дело, что нет. Как, в сущности, и должно быть, потому что она застряла в голове мистера Уортингтона.

– А пуля не могла улететь так далеко, что вы ее не нашли?

– Вокруг нас были деревья и кусты. Я почти уверен, что летящая пуля оставила бы хоть какой-то след. Застряла в стволе, сбила листья с куста, и так далее…

– Но таких следов не было?

– Лично я ничего не заметил.

Амалия задумалась. Когда виконт после дуэли потерял сознание, она решила, что ничего интересного уже не случится, и стала слезать с дерева, почему и не обратила внимания на деятельность, которую развил Джереми Скотт.

– Раз уж вы разбираетесь в тонкостях стрельбы, скажите мне вот что, – начала она. – Возможно ли за один день научиться стрелять так, чтобы убить человека на дуэли, да еще таким метким выстрелом?

– Думаю, что это практически невозможно. Но удача и желание выжить творят чудеса, миледи.

Странное дело: чем больше доводов Хобсон и Скотт приводили в пользу того, что стрелял и убил противника именно виконт де Ботранше, а не кто-то иной, тем меньше Амалии хотелось им верить.

– Мистер Скотт, а что вы можете сказать о секундантах противоположной стороны? – спросила она, чтобы сменить тему.

Джереми улыбнулся.

– Просто поразительно – вы задаете такие же вопросы, как и брат полковника…

– Брат? Что за брат?

– Э… полагаю, я не должен был этого говорить, – признался собеседник после секундной паузы. – С другой стороны, вы ведь наверняка узнаете о нем… Капитан Тревор Уортингтон – младший брат полковника. Он приехал в Париж, как только узнал о случившемся. Весьма шумный… э… джентльмен. И он точно так же, как и вы, убежден, что его брата убил не виконт де Ботранше.

– Почему?

– Капитан Уортингтон показал мне письмо, полученное им от полковника. В письме тот весьма фамильярно отозвался о виконте и его способностях. Капитан Уортингтон и мысли не допускает о том, что полковник мог недооценить своего противника. Сейчас младший брат полон жажды мести, он рвет и мечет. Мистеру Хобсону пришлось приложить немало усилий, чтобы его утихомирить, но строго между нами, я сомневаюсь, что это надолго.

– Мы начали говорить о секундантах виконта, – заметила Амалия. – Скажите, какое они произвели на вас впечатление?

– Граф де Ранси – старый джентльмен, весьма достойный человек, – ответил Скотт, с любопытством глядя на собеседницу. – Второй, мсье Форже – из военных, лейтенант 24-го пехотного полка. Он все время порывался командовать, и граф уступил ему эту честь. Граф де Ранси – дальний родственник виконта, а лейтенант был в опере, когда там произошла стычка между виконтом и полковником Уортингтоном. Что, собственно, вы хотите о них узнать, миледи? Никто из них не стрелял в полковника, и свои обязанности секундантов они выполняли на редкость добросовестно.