- Я могу объяснить, что с тобой происходит.

- Мне днем и так объяснят, я только из медцентра.

Она нахмурила темно-рыжие брови и окинула меня быстрым взглядом:

- У тебя что-то болит?

- Не знаю. Вот, пытаюсь понять.

Того отторжения, которое полоснуло, как удар хлыста, когда мы пили чай, не было и в помине. Я затруднялась сказать, откуда оно вообще взялось, но это только сильнее убеждало, что что-то не в порядке с моей головой.

- Ты здорова, просто… - Она замялась, подбирая слова. – Есть вещи, которые трудно принять. Так что выбор за тобой, захочешь разобраться, приходи ко мне. А что к врачу сходила, это никогда лишним не бывает.

Алеся легко спрыгнула с подоконника.

- И что, ты мне предложишь красную и синюю таблетки, как в фильме? – Я тоже поднялась, сгребая плед и вручая его хозяйке.

- У меня есть только зеленая и желтая. Первая от головной боли, вторая от живота. Если что, поделюсь. – Она взбежала по ступенькам и дернула дверь своей квартиры, та оказалась не заперта. – И всё-таки, не ходи по темноте одна.

Не дождавшись моего ответа, Алеся закрыла дверь.

В этот раз на дверной звонок пришлось давить долго. Так долго и с таким усилием, что у меня даже палец заболел.

Уснуть настолько быстро, как думала, у меня не получилось, наверное, ещё час вертелась и обдумывала слова соседки.

И по запомненному номеру позвонила, но абонент был временно не абонентом, потому припереть к стенке первоисточник проблем у меня не вышло. Поискала его в соцсетях, ужаснулась количеству однофамильцев, нашла семерых полных тезок, ни один из которых нужным Антоном Николаевичем не являлся. Или его просто там нет, что вообще нонсенс, даже у моей бабушки есть профили и Вконтаке, и в Фейсбуке, и в инсте, или же он просто скрывается под чужим фото.

За дверью наконец-то послышались признаки жизни.

Щелкнул проворачивающийся в замке ключ, и в приоткрывшейся щели показалась всклокоченная голова Алеси.

- Пришла? - Соседка широко, от всей души зевнула, заразив этим и меня. – Заходи.

- Нет. Давай лучше ко мне.

- Боишься? – Она обеими ладонями потерла чуть припухшее лицо и посмотрела более осмысленно.

Если честно, то да. Но ответила я другое:

- У меня есть только что сваренный борщ и котлеты.

- Аргумент.

Нимало не смущаясь того, что кто-то увидит её в коротких спальных шортах и майке на босу грудь, Алеся задержалась только, чтобы сунуть ноги в тапки и прихватить с зеркала в прихожей заколку.

Булька проверил, кого там принесло, убедился, что пришедший не мужского пола, и спокойно отбыл на коврик возле балкона. Оттуда хорошо просматривалась вся квартира, потому покидать стратегическое место он не собирался.

- Привет, зверь, - Алеся кивнула псу и, испросив разрешения вымыть руки, устроилась на указанном мной месте с уже собранными в высокий хвост волосами.

- Есть будешь?

- Давай.

Мы в тихой и почти умиротворенной обстановке пообедали, ну, или поужинали, потому что за окном уже смеркалось.

- Ты их и во сне не снимаешь?

Проследив за моим взглядом, Алеся тряхнула рукой, отчего браслеты зазвенели.

- Не-а, мне так спокойнее. Результаты обследования пришли?

Я покосилась на распечатанный лист заключения. Полное мне выдадут на руки в клинике, но выписка была уже готова.

- Если я и дурочка, сканирование это не выявило.

- Уже приятно, - она поднялась, спокойно вымыла за собой тарелку с ложкой и обернулась ко мне.

- Наркотиков в крови тоже не обнаружено.

- Ты и на них проверилась?! – В голосе соседки прозвучала нотка восхищения.

- Угу. Забила признаки в сеть, получила разброс от шизофрении до Альцгеймера.

Она вытерла руки висящим на спинке стула полотенцем, глядя так, будто что-то прикидывала.

- И к какому выводу пришла?

- Что началось все с той ночи, когда я нашла в лесу человека. Но что именно началось, не понимаю. И как это со мной связано – тоже. И вся эта ерунда с НЛП и провалами в памяти… - я сжала виски пальцами, стараясь уложить события в правильной последовательности, но сама же в них и запуталась.

- Какими провалами? – Алеся явно встревожилась, даже подалась вперед, но заметив, как я непроизвольно отшатнулась, замерла на месте.

- Вчера у тебя дома. Я не помню, о чем мы говорили и вообще почему так долго у тебя пробыла. По моим подсчетам должно было пройти не больше двух часов, но никак не почти шесть!

- А, ты про это, - она с явным облегчением вздохнула. – Я могу тебе рассказать правду, но ты все равно не поверишь.

- А ты расскажи так, чтобы я поверила. Но учти, что к психиатру на завтра я уже записалась.

- Зря. Ты не сможешь ему ничего рассказать. – Заметив, что я с недоумением на неё смотрю, Алеся продолжила. – Ты кому-нибудь из родни или близких рассказывала, что произошло в заповеднике?

- Нет, решила их не волновать.

- Что, прям даже не попыталась?

Дед Тихон.

Он приехал обратно через два дня, успокоенный и с кучей рекомендаций. Потребовал с меня отчет о проведенном тут времени, и я хотела рассказать ему о странном происшествии… Но почему-то переключилась на другую тему, а потом просто забыла. Но это и неудивительно, стресс и облегчение, что можно уже вернуться домой, и не на такое способны.

- Позвони родителям и попробуй им рассказать, - она кивнула на мой телефон, лежащий возле сахарницы.

- Зачем?

- Чтобы ты поняла, что я не вру. И чтобы не тратила время на психиатра, все равно в нашем городе толковых по пальцам одной руки пересчитать можно, к ним запись за три месяца.

- А ты откуда знаешь?

- Приходилось сталкиваться. Да не дергайся, я не психическая.

Я смотрела на неё во все глаза, пытаясь понять, что вообще здесь делает эта девица. Зачем я позвала её, пытаюсь выяснить какую-то ерунду, когда проблемы мои лежат в совсем другой плоскости. Но все же решила подыграть.

- Ладно, я задам несколько вопросов, на которые хочу узнать ответы.

- Давай попробуем.

- Всё это связано с этим вашим Васильевым? – То, что происходящее крутится вокруг него, я уже поняла. Как и то, что Алесе известна предыстория, и это, мягко говоря, настораживало.

Она села напротив, сложив руки на стол, как прилежная ученица, и кивнула:

- Совершенно верно.