– Девять, десять… – Примерно по центру туловища свисали тонкие нитки, которые я, подумав, окрестил проводами. И именно их сейчас считал Святослав. И даже попробовал за одну дернуть, презрев возможный риск. Правда, безрезультатно. Никаких последствий это не принесло. – Крепкая зараза! И их тут ровно тридцать штук.

Какой-либо правильной формы они не образовывали. Но не сомневаюсь: это важная часть всего устройства, раз ее так прячут. И следовательно, если подпортить подобные жилы, робот почти наверняка сломается. Вот только чтобы это сделать, придется его в буквальном смысле слова раскроить на части. То, что мы назвали микросхемами, также было нам совершенно непонятно.

– Оставь эту ерунду в покое, – сказал наконец кузен, отступая от остова робота. – Голыми руками с ней не совладать. И маленькими велосипедными ключиками тоже. Займись лучше осколками, которые на земле валяются.

Я подобрал несколько отлетевших в сторону и почти наверняка безопасных кусочков, чтобы получше рассмотреть. Ничего хоть мало-мальски проясняющего свет о напавшем на меня механизме!

– Определенно, создавшим эту вещь было удобно оперировать прямыми углами и линиями. – Увы, Святослав пришел к хоть каким-то полезным выводам раньше меня. – Посмотри! Разнообразные квадратики и черточки, как ясно видимые, так и почти незаметные, густо покрывают детали инопланетного механизма. Маркировок на них нет.

– А если бы там имелась надпись «Сделано в созвездии Козерога», как бы ты смог ее прочитать? – поддел я родственника. – Или мы не все о тебе знаем? В сборной по легкой атлетике после недавних реформ введены факультативные занятия по инопланетным языкам?

– Если пришла война, язык узнаем, – злобно ухмыльнулся спортсмен. И, хорошенько размахнувшись, запулил деталь, разрисованную квадратиками, куда-то далеко в поля. – Ладно, бросай эту штуку, все равно ее даже в металлолом сдать не получится. Лучше посмотрим, насколько большие воронки в земле сделала та гадость, которой в нас стреляли. А то очень меня волнует вопрос достаточного бронирования. Без надежной защиты, позволяющей хотя бы по улицам ходить, в ближайшем будущем может стать очень некомфортно.

Отметины на дороге, оставшиеся после попаданий зеленых молний, также должны были подвергнуться тщательному изучению. Но, к стыду своему, их найти мы не сумели. Дорога была ровной как скатерть. Самые заметные вмятины на ней – следы моего велосипеда и ушедших уже далеко, не меньше чем на километр, солдат.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Святослав после пяти минут бесплодных метаний. – Если бы не остатки робота, я бы сказал, что обстрел зелеными молниями нам с тобою померещился.

– Видно, его оружие не оставляет заметных деформаций на тех поверхностях, куда попадает, – вздохнул я, вздрогнув от воспоминаний, в которых жгуты непонятных энергий летали над головой. – А может, оно вообще только против органики работает? Кстати, а на нас ли охотился тот электронный крабик? Может, на армейцев? Вроде бы они участвовали в каком-то боестолкновении. А значит, скорее всего, уцелевший после первой встречи с ними и пустившийся в погоню агрессивный механизм намеревался обстрелять именно военных. Но потом изменил приоритеты – когда заметил спокойно едущих по дороге безоружных и неопасных велосипедистов. Помнишь, дроиды-тарелки оставили нас в покое и рванули за мотоциклисткой?

– Похоже на действие одной и той же программы, – заметил Святослав. – Но нам-то с того какой прок, а, Стасик?

– Элементарно, Ватсон, – постучал по голове я, уже мысленно набросавший пути использования недоработки вражеских конструкторов. – В качестве отвлекающего маневра против инопланетных механизмов мы можем пустить ростовую мишень. А сами заляжем где-нибудь на удобной позиции и будем безнаказанно их обстреливать. Главное, чтобы кукла была большой и быстро двигалась, вызывая срабатывание прописанных в жестянках команд. Пусть принимают кусок фанеры, ну или там пустой автомобиль, пущенный под откос, то ли за вражеское подкрепление, то ли вообще за бронетехнику! А на пехоту пусть внимания не обращают, пока не станет слишком поздно.

– Может быть, ты и прав, – задумчиво согласился кузен, продолжая разглядывать дорогу приблизительно в том месте, куда должен был попасть разряд неизвестной энергии. – А отметин от попаданий в пыль дороги хоть чего-то инородного нет, и все тут! Впрочем, отсутствие результата, как известно, тоже результат. Значит, чем бы ни пытался подстрелить меня механический «краб», ударное действие у него почти отсутствует. Но какой же тогда поражающий фактор? Излучение? Тепловое, световое, гравитационное?

– Гадать можно долго, – пожал плечами я. – Знаешь, давай-ка лучше к дачам двинем побыстрее, а то жарковато здесь. Да и другие такие же тварюшки шастать могут.

– Но почему оно тогда такое заметное? – не желал успокаиваться Святослав, прицепившийся к обломкам боевого механизма, словно клещ. – Бесцветная и беззвучная смерть была бы куда более эффективным оружием. Это даже не гипотеза, это просто аксиома военного дела! Или разработчики надеялись оказать психологическое давление на цель? А может, светящийся воздух является побочным эффектом, от которого избавиться нельзя или очень сложно?

– На твои вопросы пока нет ответов. – Реплику родственник, занявшийся излучателями «краба», похоже, даже не услышал. Пришлось прийти к нему на помощь и уже вместе ломать голову над особенностями чужих технологий.

Орудия робота подверглись самому тщательному анализу на предмет, а нельзя ли их свинтить и утащить с собой.

– По идее, слишком сложная конструкция подобным устройствам только навредит. А значит, рано или поздно люди, рискнувшие немного поработать с трофеями, научатся ими пользоваться, – убежденно вещал Святослав, едва ли не пробуя вражеский агрегат на зуб. Видимо, он слишком мучительно перенес расставание с инопланетной стреляющей перчаткой. И теперь подсознательно надеялся отыскать ей достойную замену. Как бы еще и комплекс неполноценности в связи с безоружностью не развился. – Мы должны стать первыми, кто это сделает!

– Да успокойся ты! – Оттащить более сильного и тренированного родственника подальше от опасных предметов удалось с трудом. – Навернешься же так когда-нибудь! Аккуратней надо.

С того ракурса, в котором застыл механический убийца, его внутренности в месте имевшихся на клешнях пробоин рассматривать было неудобно. И я принял решение провести маленький эксперимент в лучших традициях естествоиспытателей. Отошел на безопасную, как казалось, дистанцию, отвел туда же Святослава. И стал швырять в цель самыми большими камнями, которые только нашел.

– Ошеломляющая техника безопасности, – только и сказал братец, наблюдая за моими действиями. – Слышь, Стас, а ты чего добиться-то хочешь? Окончательно превратить робота в груду деталей? Или пузом вверх уложить?

– Ну, перевернуть его на спину, разумеется, не получится. – Я осмотрел результаты своих усилий и остался ими недоволен. Агрегат скорее испачкался, чем поцарапался. Видно, броня могла считаться абсолютно никчемной лишь для очереди из пулемета. Но никак не для обычных булыжников. – Раз в этой штуке ничего не сдетонировало от резких и сильных ударов, то и не очень осторожные манипуляции не должны вызвать негативной реакции. Короче, фас!