— Было бы чудно, —Василь улыбнулся. —Только я прошу вас запомнить —информация будет полезна для наследника Ромена, если вы найдете меня через минуту после того, как что—то узнаете.

— Можете положиться на меня. Ради свободы для своей семьи я пойду на все.

Весь путь от крыльца до комнаты, где должна была остановиться бывшая наследница, Роза преодолела в печали и расстройстве. Элизабетта… Роза не понимала, зачем эта девица явилась так скоро и неожиданно, посулив своим приездом для ее семьи новые проблемы и заботы. Муж с вечера только и думал о преданности и безопасности. Сын отказывался жить в собственной квартире, и они с Энни подумывали о переезде в королевский флигель.

Клаус присоединился к ним у лифта. Сын забрал чемодан и саквояж, а водителя отправил к машине. Впятером они зашли в кабину. Роза осмотрелась. Муж напоминал ей портье пятизвёздочного отеля, который провожает звезду экрана в номер—люкс, сын — телохранителя, а Энни — горничную в белом чепце, хотя невестка была одета в синий костюм. Все казалось пустым и не живым, стало совсем печально.

Анри услышал звонок телефона ровно в 14.00 и взял трубку. Он был в студии, один. Пил остывший кофе. На столе лежал исписанный блокнот, а за стеклянной перегородкой маячила фигура звукорежиссера.

— Привет, — придерживая черный провод, Анри Смит добрался до кожаного дивана у двери и прилег на него, не разуваясь.

— Ты не поехал домой? — спросила Бетт Андре.

— Без тебя там пусто, вот решил засесть в студии, даже сочинил текст к новой песне. Через час приедет Мон и поможет с записью. Мне нужна вторая гитара. А у тебя что? — спросил он, как будто они и не виделись утром.

— Закрыли в спальне. По Протоколу — отдых, обед, ужин, отбой, ранний подъем и завтрак. В одиннадцать утра понедельника буду стоять на лестнице и помогать бабушке разрезать ленточку, затем она встретится с несколькими официальными лицами… Будет очень ску… учно… Лучше бы мне дали задание описать музыку нового Туртана…

— Ты не говорила с ней?

— Мне выделили сорок минут до ужина. Чем ближе закат, тем стра..ашнее.

Бетт Андре принялась рассказывать о Розе, Эдварде и о том, что ее поселили в спальню мамы, и что за стенкой комната с белым роялем, и что она очень хочет, чтобы он приехал и сыграл ей. Анри слушал и думал. В голове складывались строчки в рифмы, а ноты в мелодию. Он знал, что запишет очень личную песню… И… Он не мог допустить, чтобы грязные руки Льюиса Пена добрались до его новой мелодии… Когда от свободы Группу отделяет серия летних выступлений и пара осенних, завершающих большой и масштабный гастрольный тур концертов, билеты на которые раскупили еще в начале года. А потом его ждет передышка. То, что он задумал, будет отличаться от всего, что делала Группа десять долгих лет. И его не пугала перспектива сменить стадион на маленький клуб. Вопрос, как к перемене стиля отнесутся остальные музыканты…

— Эй! — услышал он голос Бетт Андре. — Не заснул там? Я слишком утомила описанием платья Розы? Прости, заболталась.

— Не извиняйся, все в порядке, немного задумался. Пытаюсь поддержать тебя, даю советы, а сейчас подумал — что я сам понимаю в этой жизни? У меня был выбор, я его сделал. Всегда считал, что ради Группы, а утром вдруг осознал, что ради карьеры.

— Нет…

Бетт Андре шептала в трубку, и необходимая ему поддержка долетала и через расстояние, разделявшее их. Анри Смит услышал в ее голосе искренность, но не смог согласиться с тем, что она предлагала.

— Я всегда винил корпорацию, что у Группы коммерческая музыка… Молчи, знаю, что ты скажешь — потерял чувство реальности, меру таланта, славы и успеха. Но я несу весь этот бред, потому что кроме тебя мне не с кем поделиться!

— Пойми, кризис случается у всех. Музыканты по—разному переживают этот момент, но со временем приходит понимание, что они упустили в жизни что—то важное и ценное, и возвращаются к чему всегда стремились — просто писать музыку. И иначе быть не может. Ты долго и усердно работал на свое имя, и теперь, по истечении десяти лет, имеешь полное право насладиться привилегиями. И если устал от Группы, то просто займись другим проектом.

— Тогда у меня не останется времени на тебя! В общем, я хотел рассказать о другом. Мы с Моном обсудили предстоящие переговоры. Если Льюис Пен откажется предоставить творческую свободу, то мы не продлим контракты. Может встретимся во вторник? Сегодняшний день я точно проведу в студии, а в понедельник Билли устроил съемку на телевидении. Репетиция, как обычно, продлится до позднего вечера, после которой усну мертвым сном до утра вторника.

— Хорошо, договорились. Жаль, что не могу поцеловать тебя через трубку.

— Мне тоже жаль, милая, все, люблю тебя, — сказал Анри и отключился.

— Тоже люблю тебя.

Коробка с пластинками с шумом съехала на пол, а из пишущей машинки вывалился исписанный лист. Бетт Андре думала об Анри Смите и что нужна ему сейчас. Он сломался, как все музыканты с наступлением творческого кризиса. И если рядом не окажется близкого человека, то он потеряет себя окончательно. Становилось немного страшно за него. Слава победила талант и более не давала проявлять его, использовать в полную силу. Хорошо, что он стал понимать это. Тяжело оставаться обычным человеком, когда твои песни поют на стадионах, а ты начинаешь ненавидеть обезумевших поклонников и винить во всех неудачах и промахах дельцов музыкальной индустрии. Анри Смит по—прежнему сочинял талантливые песни, и с профессиональной точки зрения у Бетт Андре не возникало претензий к Группе.

— Да уж…

После обеда Эдвард ознакомил с программой мероприятий. Бабушка вела достаточно насыщенный для своего возраста образ жизни. За неделю ей предстояло открыть медицинский центр, посетить детский приют, провести церемонию зажжения огней на маяке и дать старт торжественному обеду на палубе нового теплохода, возглавить шествие на пятничную службу, встретиться с послом из Страны Короля и председателем Большого Совета. Недельная программа завершалась пятничным приемом в Большом Зале. Бетт Андре знала, что будут присутствовать самые влиятельные гости, если бабушка распорядилась организовать мероприятие именно там. Небольшие, более скромные по значимости приемы, проводили в Малом Зале.

Бетт Андре захотелось посетить только одно место — интернат для талантливых детей. Именно там она рассчитывала найти новых «звезд» для колонки в отместку Петеру на новых Туртанов.

Бетт Андре вздохнула и бросила принесенную Эдвардом папку на пол, затем сняла с головы полотенце, закуталась в одеяло и закрыла глаза. У нее оставалось около часа на отдых.

Вечер Бетт Андре провела в комнате с белым роялем. У портрета Маргариты она задержалась, заметив, что мама смотрит на нее свысока. Стало неловко. На минуту показалось, что каменное лицо ожило, а губы сомкнулись в улыбку. Испугавшись, она отвернулась и увидела в окне, как в лучах заката, садовники заканчивают высаживать цветы в клумбах, а водители слоняются без дела по безлюдному парку.