- Опять вы принялись за свои штучки!?

Мой голос прозвучал так хрипло, что я даже вздрогнула.

- Слово чести, на этот раз я с тобой ничего не сделал, кудряшка.

Кажется, вампир наслаждался моим замешательством. Он чувствовал мое желание - и ему было приятно. Я закусила губы. Что еще можно сказать? Разумеется гадость!

- Какая жалость, что я не открыла эту дверь пинком ноги. Но я тогда не знала, что вы поджидаете меня на пороге!

- А тебе так хочется ударить меня?

Я пожала плечами.

- Вряд ли ваш расквашенный нос избавит меня от ночных кошмаров. И потом, рукопаш-ные с вампирами?! Мне еще жить хочется!

- Ты можешь меня ударить, кудряшка. Я разрешаю. И никогда не подниму на тебя ру-ку.

Вот спасибо, утешил! Сам, может, и не поднимешь. А твои подчиненные?

- Если я попробую ударить вас, это кончится не дракой, а сексом, - отозвалась я. - Вы же отлично знаете, что даже просто видеть вас - уже искушение.

- И насколько сильное искушение, кудряшка?

Голос вампира шелком прокатился по моей коже, и я задрожала. Я чувствовала его взгляд, как теплую руку на своем теле и мечтала о большем. Как и раньше. Но - нельзя. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Как и всегда.

- Что ж, я всегда знала, что меня к вам тянет. Это не ново. Мы так и будем стоять в две-рях?

Вампир тихо рассмеялся - и этот смех скользнул по моей коже прохладной волной. Я почувствовала, как у меня напряглись соски, и тихо пожалела, что не надела лифчик. Но я никогда не ношу эту упряжку. Не с моим неполным вторым размером. А зря. Вампир смотрел на меня - и красиво очерченные губы тронула легкая улыбка. Он знал, что со мной происходит. И наслаждался моим замешательством и моим желанием. И мне это решительно не нравилось.

- Как давно я тебя не видел, кудряшка. Очень давно.

- Полгода это много для вампира?

- Даже день без тебя, пушистик, кажется мне вечностью.

Я крепче стиснула кулаки. Ногти впились в ладони. Разумеется, вампир издевался надо мной. Таких как я - тринадцать на дюжину, если не считать метафизики. Ну и чего я злюсь? А того, что мне хочется услышать эти слова произнесенные искренне, от всего сердца? Юля, осторожно!

- День? Вы же мертвы днем?

Мой голос все еще звучал неестественно, но внутренне я уже собралась. Мечислав смотрел прямо на меня. Медленно, очень медленно, его взгляд скользнул по моему телу, задержался на набухших сосках, на бедрах... я почти физически ощущала этот взгляд. Как будто по моему телу скользили ласковые руки. Мелькнула картинка - два сплетен-ных тела на ковре, безумный шепот неутоленной страсти, огонь играет на золотой коже, превращая ее в расплавленный металл, черный локон скользит так близко к губам... я ловлю его и целую, наслаждаюсь ароматом его тела, его волос....

И я знала - если я сделаю хоть один шаг назад, если дрогну - это видение станет реаль-ностью.

Вампир чуть отошел в сторону от двери, пропуская меня внутрь. Я на секунду замешка-лась. Не хотелось оставаться с ним наедине. С другой стороны, все, что могло произойти между нами, могло произойти и на виду у всего города. Прошлый раз ни ему, ни мне не помешали зрители. Я сделала два шага внутрь. Мечислав оказался от меня так близко, что я чувствовала тепло его тела. Заемное тепло. Чужое. Сегодня он пил чью-то кровь. Но кровь наверняка отдали добровольно и даже с радостью. Это одно из преимуществ титула Князя Города. Ему нет нужды охотиться. Сами все предложат.

Кабинет Мечислава подчеркивал индивидуальность его хозяина. С первого взгляда это был самый обычный кабинет - с белыми стенами и потолком, с черной кожаной мебелью, со всем необходимым оборудованием, вроде компьютера и ксерокса, но, в то же время, все здесь было устроено так, чтобы подчеркнуть личность вампира. Ни один человек не смотрелся бы здесь на своем месте. А вот вампир выглядел очень естественно в этом ин-терьере. Черно-белое сочетание цветов, на фоне которого Мечислав смотрелся гораздо эффектнее. На стене - картина в черной раме, изображающая кроваво-алый закат, и тяже-лые черные портьеры вместо обычных жалюзи, и роскошный ковер на полу, в который погружались мои каблуки, да так, что я кожей чувствовала прикосновение меха, и ваза черного матового стекла с белыми розами. Эта ваза немедленно напомнила мне о дру-гой.

- Это вы распорядились поставить вазу у меня в подъезде?

Вампир улыбнулся, не показывая клыков.

- Разумеется я.

- Чтобы напоминать мне лишний раз о вашем существовании?

- Чтобы иметь возможность дарить тебе цветы, кудряшка.

Я не поверила, но продолжала спорить.

- Я отсылала их назад. Неужели не ясно, что ваши цветы мне не нужны!?

- Ты сама не знаешь, чего хочешь.

Голос очаровывал, околдовывал, завораживал. Я провела ногтями по коже, стараясь с помощью боли рассеять наваждение. Главное не оцарапаться до крови. Даже запах крови заводит известных мне вампиров. А мне не хотелось бы оказаться рядом с возбужденным Мечиславом.

- Очень хотелось бы избавиться от вашего присутствия в моей жизни!

Лицо Мечислава было совершенно серьезно. Только глаза смеялись. Ну да, он находит меня забавной. Я для него всегда была источником развлечений.

- Это не я пришел к тебе, кудряшка. У тебя проблема, которую могу решить только я. Если я исчезну, кто сможет тебе помочь?

Плюх! Я покраснела так, что едва уши не задымились.

- Ненавижу, когда вы оказываетесь правы!

Вампир скользнул мне за спину. Он был так близко, что я ощущала его дыхание на сво-ей коже. Поворачиваться, и удирать на другой конец комнаты не было смысла. Все равно не помогло бы.

- Ты не меня ненавидишь, кудряшка. Ты ненавидишь свое желание ко мне. Тебе не нра-вится, что ты не властна над своими чувствами.

Теплые пальцы скользнули у меня по шее. Я дернулась, словно от электрического удара, и отскочила от вампира.

- Не дотрагивайтесь до меня!

Мечислав присел на край стола, поиграл с бутоном розы. Я, как завороженная, смотрела на его руки.

Тонкие нервные пальцы художника и музыканта. Пальцы, умеющие и ласкать и ранить. Я помнила их прикосновение. Слишком хорошо помнила. Мое тело предавало меня. И с Мечиславом так было всегда. Ничего нового или оригинального. Но я - хозяйка своего желания! Я, а не какая-то клыкастая сволочь! Я!!! И всем молчать и строиться!!!

Я сделала два глубоких вдоха, выдохнула, улыбнулась.

- Когда вы ко мне приближаетесь, я превращаюсь просто в секс-автомат. У вас так со всеми женщинами или через одну?

Мечислав наблюдал за мной с улыбкой.

- Только ты, пушистик, можешь сказать мне правду так, чтобы это было неприятно.