Покачивая бедрами, Дайра шла к Уолту, и с каждым шагом от ее платья отделялись и взлетали вверх дрожащие лоскутки алого пламени. Позади девушки в воздухе словно вился пламенный шлейф. Огонь никому не мог нанести вреда, по большей части он являлся иллюзией, но впечатление на неизбалованных магией фирольских аристократов производил ошеломляющее. Мужчины, в поле зрения которых появлялась Грантер, пялились на нее, позабыв обо всем. Судя по кислым лицам сопровождавших их женщин, те уже не раз мысленно представили Дайру главой всех борделей Равалона, получившей этот пост за долгую, усердную и качественную работу с клиентами.

Посох Дайры летел в воздухе следом за хозяйкой, завершая образ. Хотя Уолту не нравилась такая, пусть и минимальная, трата Силы, но он вынужден был признать – общая картина получилась великолепная. Уловив очередной завидующий мужской взгляд, Уолт поморщился. По официальной версии Дайра являлась его любовницей, и вот это Ракуре не нравилось значительно больше, чем парящий посох.

Волшебница приблизилась к Уолту и жрецу и бестактно втиснулась между ними, потянувшись к блюду с белым виноградом.

«Жаль, что это только официальная версия», – прозвучало в сознании Магистра. Характерные фривольные нотки выдали Дигнама Дигора. Уолт приказал ему заткнуться. Дигнам хмыкнул и убрался – никому из предыдущих не нравилось, когда нынешний силком загонял их в глубины подсознания.

– О, ваше святейшество. Мое почтение, – без всякого почтения сказала Дайра, жуя виноградину. – Надо же, без косточек. Это сорт такой или местные пародии на магов могут не только гороскопы составлять?

– Прошу прощения, уважаемая волшебница, однако мы с господином Ракурой говорили о важной проблеме, и мне хотелось бы продолжить беседу.

«Что-то не припомню такого», – подумал Уолт, притворяясь, что пьет вино, и тем самым скрывая улыбку.

– Не просто уважаемая волшебница, ваше святейшество. Ее светлость герцогиня Лайд-Штумпф Тагборская, между прочим. – Дайра щелкнула пальцами, и целая гроздь, сорвавшись с блюда, подлетела прямо к ней. – С недавних пор, правда. Видите ли, наследники моего отца заигрались с черной магией и поклонением убогам, и их всех казнили. Как полагается, по-благородному – лишили голов магическим мечом. И осталась у папеньки одна я. Впрочем, к делу это не относится. Можете продолжать разговор, ваше святейшество, не думаю, что я вам помешаю. К тому же у нас с господином Ракурой нет никаких тайн друг от друга.

И, чтоб ее побрали убоги, Дайра, облизнув губы, одарила Уолта томным взглядом.

«Любого, издавшего хоть звук, запечатаю на месяц!» – Предупреждение относилось в первую очередь к Дигнаму, но еще несколько предыдущих вполне могли сейчас заполонить голову Уолта хихоньками, хахоньками и подробным описанием того, что он немедленно должен сделать с Дайрой.

Жрец неодобрительно покачал головой. «Дети, храм, наряды» – так и читалось на благочестивом лице.

– Тема нашей беседы сложна и затрагивает проблему именования Тварца, ибо трудно познать его, а назвать – еще сложнее.

– Какие же тут сложности? – Дайра посмотрела на стол и щелчком пальцев заставила подлететь к виноградной грозди крыло жареного фазана и три устрицы. – Если познать его невозможно, то проблем нет, верно? А если возможно, то, значит, можно и назвать.

– Все не так просто… Ваша светлость…

– Не просто пятерых мужиков удовлетворять одновременно, – фыркнула Дайра. Уолт чуть не подавился вином.

Жрец побагровел. Ох, не просто фирольцу воспринимать Бестию не только равной себе, но даже превосходящей его. Да и ее светлость хороша – интригам и тайным играм, излюбленному оружию дам из высшего общества, магичка предпочитала прямое, как полет огнешара, и зачастую оскорбительное выражение собственных мыслей. Эльза, сопровождавшая Дайру в поездке в Тагбор для признания ее герцогского происхождения, со смехом рассказывала, как после получения титула Грантер со свойственной ей прямотой во время праздничного пира взорвала ледяную скульптуру посредине фонтана и сказала, что так будет с каждым дальним родственником, который попытается оспорить ее право на наследство. Не смешно было только Архиректору, сочинявшему витиеватые письма в Конклав с извинениями за эксцентричное поведение свежеиспеченной герцогини и обещаниями чутко следить за ее действиями.

– Прошу прощения, но меня зовут, – пробормотал священнослужитель и поспешно покинул Магистров, удалившись в сторону жрецов, собравшихся у трона короля Фироля. Дайра проводила его насмешливым взглядом.

– Признавайся, командир, спасла я тебя? – «Командир» Грантер умудрялась произносить одновременно и серьезно и насмешливо.

– Признайся, Дайра, тебе нравится издеваться над смертными?

– Над местными грех не поиздеваться.

– Я имел в виду любого смертного.

– Командир, у каждой женщины должен быть секрет. – Магичка невинно захлопала глазами. – Так что твой вопрос останется без ответа.

– Я знаю ответ на него, – проворчал Уолт.

– Я проверила трон, – без всякого перехода сказала Дайра. – Ничего неестественного или необычного. Стандартные защитные заклинания. Их я тоже проверила – никаких двойных, тройных и других плетений. Обычная, я бы даже сказала, примитивная формула распределения охранных чар. Королевские маги бдят… Хотя толку-то от них. Право, у куриц больше смелости. Только посмотри на их ауры, командир. Словно кошка хвост распушила, правда? Если бы не наши заклятия, они бы, не скрывая этого, поглощали весь эфир в округе.

– Будь снисходительнее, Дайра. Фироль вдалеке от истоков и источников Силы, здесь редко что случалось за последние триста лет. Здешние короли и их волшебники не нуждались в боевой магии.

– Ну и хорошо. – К Дайре подлетело несколько стеклянных креманок с разным мороженым, и магичка принялась придирчиво выбирать, на чем остановить выбор. Ненужная посуда улетала обратно, однако опускалась не на место, а в другие блюда. – В Фироле нет боевых магов, а у нас есть работа. Но все равно местным стоило бы хоть немного подумать о Тварях, скажем, или об Отверженных. Чернокнижникам тут просто раздолье. Особенно после Шастинапура… – Дайра осеклась и виновато посмотрела на Уолта. Она знала, что Ракура не любит вспоминать Махапопский кризис.

– Кстати, – Уолт сделал вид, что не обратил внимания на слова Бестии, – я подкинул его святейшеству «паучка». Судя по всему, никакой благодатью богов они сегодня не располагают. Так что не стоит беспокоиться по поводу белой магии.

– Вот и славно. Крисс утром мне все уши прожужжал: а вдруг святая волшба вмешается? А вдруг мы не учли всех возможных воздействий божественного эфира? А вдруг кто-то окажется аватаром? Мне его стукнуть хотелось, честное слово.

– Могла бы и стукнуть, – ухмыльнулся Уолт. – Ему любое твое прикосновение нравится, ты же знаешь.

Дайра смутилась и принялась ковыряться ложкой в клубничном мороженом. Крисс Беорнссон, младший брат гениального Бертрана Беорнссона, был страстно влюблен в Темную Бестию и не скрывал этого. Грантер же совершенно не знала, как себя вести и что делать с его чувствами. Привычная тактика – грубить, хамить и посылать в Нижние Реальности – не срабатывала. Однажды она сказала парню, что ничего не может быть между герцогиней и обычным боевым магом, и Крисс поклялся после окончания обучения завоевать королевство и бросить его к ногам Дайры. Магичка сразу же взяла с него слово до той поры не приставать к ней с предложениями замужества, а со своей стороны пообещала до той же поры не отдавать свое сердцу другому.