— Знаю, Уэс.

— Мак положил немало трудов, чтобы договориться с венесуэльцами. Мисс Котрелл очень хотела сама заполучить этот контракт.

— Мать Александра?

— Да, мэм. У мисс Котрелл самый лучший племенной скот в этих краях. Но венесуэльцев не устроила ее цена, и Мак переманил их к себе. Он был страшно доволен. Ему впервые удалось обставить эту старую стерву… э, то есть, я хочу сказать, мисс Котрелл.

— Александр всегда говорил о ней с уважением, но и со злостью… В детстве я не обращала на это внимания. Я приезжала сюда ненадолго, и мне было все равно. Но я не верю, что она настолько плохая. Не может этого быть.

— Еще как может! До того как уйти к Маку, я три года проработал на «Хребте дьявола». Эта баба держит ранчо в железном кулаке.

— Наверное, с таким большим хозяйством нельзя иначе.

Уэс покачал головой:

— Это не женщина, а бесчувственный сухарь. Ее волнует только одно — ее ранчо. Она костьми ляжет, лишь бы сделать его самым большим и процветающим.

— Мне знакома такая порода людей, — сказала Морин, вспомнив о Майкле, они всю жизнь борются за выживание.

— У вас в Нью-Йорке это так называется? — засмеялся Уэс и выбросил окурок в окно.

Морин остановила пикап перед риэлтерской конторой Кристин Дженкинс.

— Я забегу сюда на часок. Берите грузовик, потом меня подождете, мы купим продукты для Хуаниты и вернемся на ранчо В конторе секретарша доложила о ее приходе. Кристин вышла в приемную и встретила Морин приветливой улыбкой.

— Доброе утро. Чудесный денек, не правда ли?

Морин была так расстроена отъездом Майкла, что даже не замечала, какая на дворе погода — дождь иди солнце.

— Да, чудесный.

Эффектное платье из голубого шелка выгодно подчеркивало золотисто-каштановые волосы и голубые глаза Кэтрин.

Это была стройная тридцатипятилетняя женщина среднего роста. Она без мужа растила двух маленьких дочерей Должно быть, неплохо зарабатывает, подумала Морин, заметив настоящие бриллианты в дорогой оправе, которые украшали уши, руки и шею Кристин. Бронзовый загар говорил о том, что она отнюдь не все время проводит на работе.

Морин прошла в кабинет риэлтера и села в кресло с обивкой цвета хаки.

— Итак, мы определились с ценой? — спросила она.

— Кажется, да, — отозвалась Кристин, беря в руки толстую папку. При таком освещении стали заметнее морщинки на ее лице — последствие солнечных ванн, огрублявших кожу. — Я бы оценила ранчо в два миллиона двести тысяч.

— О! Неужели так дорого?

— Это средняя цена. В зависимости от того, когда вы хотите продать ваше имущество…

— Как можно скорее.

— Это не так просто сделать. Если ориентироваться на местный спрос, то следует искать покупателя, который пожелает присоединить вашу землю к своей и таким образом увеличить площадь уже имеющегося ранчо.

Но сначала придется потратить немалые деньги на ремонт дома и прочих построек.

— И во сколько обойдется ремонт?

— В несколько сот тысяч… только чтобы сделать дом пригодным для жизни.

— Да, это похоже на правду.

— Вы можете распродать участки земли и какую-то часть оставить себе, если хотите.

Это не приходило Морин в голову. Она чувствовала себя очень неуютно, сидя в этом кабинете и рассуждая о том, как лучше продать мечту Мака. Чувство вины снова начало опутывать ее словно паутиной.

— Я не думала над таким вариантом, — сказала она.

— Давайте сначала попытаемся продать все ранчо. Если за месяц-другой мы не найдем покупателя…

— За месяц-другой? Сколько же всего времени на это уйдет?

Кристин озадаченно смотрела на нее.

— Мисс Макдональд, вы когда-нибудь продавали недвижимость?

— Нет.

— Ясно. — Она кивнула. — Так вот, чтобы продать ранчо такого размера, потребуется около года.

— Около года? Но я не могу торчать здесь целый год!

Мне надо возвращаться в Нью-Йорк. Я там живу.

«Правда, теперь там меня ждет несколько иная жизнь», — печально подумала девушка.

— Да, конечно, я вас понимаю.

Морин вдруг растерялась. Что же ей делать? Она по наивности полагала, что вопрос с ранчо уладится сам собой: появится новый хозяин и все хлопоты возьмет на себя. Она только что порвала с Майклом, и у нее не было ни сил, ни желания тут же браться за решение новой глобальной проблемы.

— Знаете, Кристин, мне бы хотелось подумать денька два.

— Хорошо, думайте. Это ваше право. Потом мне позвоните.

Морин встала, пожала Кристин руку и вышла.

На залитой солнцем улице она увидела Уэса. Он стоял, прислонившись к ограде паркинга, и разговаривал с Александром. Оба смеялись.

— Алекс… не ожидала тебя сегодня увидеть.

Он вынул руки из карманов и улыбнулся.

— Почему?

Он поцеловал ее в щеку, озорно блеснув глазами, и откинул со лба взъерошенную ветром золотистую прядку волос.

Один вид Алекса вселял в нее уверенность и спокойствие.

Она понимала, что он хочет помочь.

— Мне надо было кое-что уладить… — начала Морин, махнув рукой в сторону агентства недвижимости.

— Знаю. Я спросил у Хуаниты, где ты.

— Так ты приехал за мной?

Он улыбнулся:

— Конечно. Я хотел тебя видеть.

Уэс откашлялся, потоптался на месте и закурил сигарету.

Его явно смутила откровенная реплика Александра.

— Я помогу тебе с покупками, — сказал Александр, искоса взглянув на десятника, — можешь отпустить Уэса.

— Хорошо. Поезжайте на ранчо, Уэс, — сказала девушка.

Тот молча кивнул, сел в пикап и уехал.

* * *

В супермаркете они взяли две тележки и наполнили их продуктами. Пока они двигались по проходам, Александр говорил про их детские похождения. Он чувствовал, что с каждым рассказом Морин проникается к нему все большим доверием. Оплатив покупки, они загрузили их в «ягуар» Александра.

— У тебя были трудные выходные? — спросил Александр, откидывая верх автомобиля.

Морин достала из сумочки легкий шарфик леонардовой расцветки и подвязала свои длинные черные волосы. «Интересно, что ему сказала Хуанита? подумала она, покосившись на Александра. — Наверное, все».

— Да, очень.

— Если тебе когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить… по-дружески… знай, я всегда в твоем распоряжении.