– Я бы написала, что он обретает силу демона-отца, дарованную ему по праву крови, спавшую по воле матери и пробудившуюся, когда альсор вышел из-под власти ее магического дара, войдя в сферу иного мира вместе с родичами, – как в трансе промолвила девушка и, очнувшись, замотала головой, сама приходя в недоумение от сказанного.

– И как долго он будет ее обретать, оставаясь в форме свернутого коврика? – с полуулыбкой вопросил Искра – теперь ситуация его скорее забавляла и интриговала, нежели тревожила.

– Не зна… – начала было говорить Ника и тут же поправилась – раз уж фантазировать, то фантазировать, веселый кураж ударил в голову писательнице: – Очень скоро, только его надо в тепло, чтобы быстрее кокон раскрылся.

Девушка завертела головой, подпрыгнула и метнулась к пространству между окном и шкафом. Что-то загремело, Ника чихнула и вылезла из ниши, выволакивая за собой серый агрегат на колесиках. – Вот! Обогреватель!

Длинный шнур деятельная девица сунула в розетку и подкатила батарею почти вплотную к Пеплу, спеленатому серым нечто. Щелкнула тумблером, переводя прибор в двойной режим «вентилятор-обогреватель». Что-то внутри агрегата загудело, и струя горячего воздуха устремилась точно на бок серого свертка.

– Ты ей веришь? – одними губами спросил Лед, пытавшийся определить суть игры, затеянной братом, и начиная сомневаться, а идет ли игра или Искра и впрямь действует открыто.

Инзор ответил, прикрыв веки, что означало не просто «да», а такое доверие, какое Искра раньше выказывал разве что братьям и всего паре-тройке доверенных лиц. И Глеану успокоился.

Пока братья обменивались посланиями, под гул заработавшего прибора жалобно заурчал животик Вероники, напоминая беспечной хозяйке о ее обязанностях по поддержанию телесного здоровья.

– Есть пора, – виновато оправдалась бедняжка, особого голода не испытывающая, но не желающая и проблем с гастритом.

– У тебя все равно на кухне ничего съестного нет, – язвительно порадовал девушку Лед и тут же едва заметно покраснел, потому что его живот, соглашаясь с хозяином, выдал отнюдь не музыкальную трель.

– Так у нас пиццерия в соседнем доме, у меня карточка постоянного клиента со скидкой, я еду там большей частью беру. Неплохо! Себе-то что ни приготовишь, все равно на вкус не лучше картона, – пожала плечами Ника.

– Бездарь в кулинарии? – беззлобно поддразнил писательницу Инзор, бывший в курсе обыкновения местных жителей среднего достатка готовить пищу самостоятельно, вне зависимости от талантов в этой области.

– Нет, другим нравится, говорят, вкусно, но сама для себя не готовлю, в горло не лезет, – чуть виновато призналась девушка и предложила: – Давайте закажем ужин на всех, все равно ждать, чтобы ваш брат поправился.

– Я не люблю пиццу, – закапризничал гурман Глеану, презрительно выпятив нижнюю губу.

– Не любишь, не ешь, – улыбнулась Ника этому демаршу альсора, как проказе дорогого чада.

А мужчине почему-то стало неловко за свою выходку. Девушка слазила в ящик шкафа, достала подшивку меню «Чио-Рио-пиццы» и пояснила, передавая листочки с картинками и описаниями блюд альраханцам:

– Выбирайте, что хотите: у них первое, второе, салаты и сладкое, даже суши с роллами – все есть. Доставят минут через пятнадцать. И заказы еще ни разу не перепутали.

Братья зашуршали листочками меню, выбирая блюда по вкусу, Глеану делал упор на десерты, а Искра на блюда с курятиной. Когда Инзор перечислил девушке все, что следовало включить в заказ, та только прошептала себе под нос: «Ты же лопнешь, деточка», – и потянулась за трубкой телефона. Номер пиццерии был давно уже вбит на однокнопочный вызов с автодозвоном.

Ника назвала свой клиентский номер и сделала заказ. На том конце линии на несколько секунд зависли и задали вопрос. Ника прикрыла ладошкой трубку и с усмешкой уточнила:

– У нас спрашивают, какой презент присовокупить к заказу: пять литров колы или фирменную пиццу «Пять сыров».

– Пиццу! – моментально выпалил Глеану.

Ника завершила диктовку заказа и только после этого с лукавой усмешкой напомнила:

– Ты же говорил, что ее не любишь!

– Разумеется, я не люблю еду, я ее ем. Любви достойны лишь женщины, – элегантно выкрутился Глеану, переменивший мнение о пицце из «Рио» после созерцания вызывающих бурное слюноотделение фотографий и изучения состава блюд. Заказать ее не позволила гордость, но упустить второй шанс полакомиться вожделенным блюдом Лед не смог.

«Нелюбимую» пиццу и прочую заказанную еду принесли, как и обещала Ника, через пятнадцать минут. За все платил Инзор. С учетом того, какую мизерную долю общего заказа составляли роллы и салат хозяйки квартиры, девушка сочла это вполне справедливым. В конце концов, она предоставила помещение для трапезы и заварила чай с мятой, который выпросил капризуля Глеану. Он отирался сначала у коробок с заваркой, а потом и у чайника, как кошак у валерианы. Когда девушка едва не облилась кипятком, то не выдержала и выпустила мстительную шпильку:

– Ученые говорят, мята снижает потенцию.

Золотоволосый красавец отшатнулся от чайника, глянул на него, как минер на бомбу, у которой перерезал не тот проводок, и, подозрительно прищурившись, потребовал ответа:

– Это неудачная шутка?

– Так, вспомнилось к слову из области общих научно-популярных знаний, – невинно обронила Ника.

– А у нас шиамена ценится как сильный стимулятор, – удивился Инзор. При этом Искра стремился не столько успокоить брата – настоящего фаната шиамены, сколько всерьез интересовался разницей в воздействии на организмы созданий двух разных миров.

– О как! – удивилась девушка, позабыв про свое намерение немножко потретировать Глеану. – Значит, шиамена и мята одно и то же?

– Ты не знала? – в свою очередь удивился успокоенный касательно своего мужского здоровья альсор.

– Не-а, я, когда писала, выдумала красивое название, правда, мне казалось, что у травки будет схожий с мятой вкус, – призналась Ника, накрывая стол клетчатой скатертью и расставляя тарелки.

– А где вино? – выгнул бровь синеглазый аристократ. Слюну от запахов из коробок с едой он сглотнул, но садиться не спешил, взирая на девушку с легким возмущением.

– Вино в баре, – отрезала Ника. – А есть значительный повод выставить его на стол?

– Но… – растерялся Лед перед столь вопиющим непониманием комплектности трапезы.

– Ты алкоголик? Ни одного приема пищи без спиртного? – с сочувственной ехидцей, самым соболезнующим тоном уточнила девушка, прекрасно сведущая в обычаях альраханцев употреблять легкие спиртные напитки за трапезой, но как-то упустившая эту деталь, когда накрывала на стол. Открыто признавать оплошность было поздновато, потому, пока Глеану хватал ртом воздух от возмущения несправедливым обвинением, Ника мило посоветовала: