Я проснулась среди ночи и пошла в гостиную. Было около трех часов утра, я прилегла на диван и начала плакать, потому что не знала, что мне делать со своей жизнью. Я сомневалась в своих целях и своих действиях. Я сомневалась в себе и совершенно запуталась.

Пока я плакала, я ощутила прикосновение к своему лицу. Я почувствовала, как меня ущипнули за щеку! Это было маленькое выражение привязанности, которое немедленно напомнило мне о дедушке. Когда я была ребенком, дедушка любил ущипнуть меня за щеку. Это был очень типичный для него жест любви.

В то же мгновение он сказал мне: «Все будет в порядке. Иди обратно в кровать». Для меня это было очень реальным. Я не сомневалась в том, что произошло, и не ждала этого. Я снова почувствовала уверенность и немедленно отправилась обратно в постель.

Перед похоронами Эндрю я стояла в кухне. Кайл, наш второй сын, подошел ко мне и обнял. Затем подошел мой муж Даг, и мы обнялись втроем.

Когда мы стояли так втроем и плакали, мы ощутили легкое давление на наших плечах. Я сердцем знала, что это Эндрю. Даг и Кайл тоже это понимали. Мы все почувствовали тепло его объятий и его любви. И я знала, что Эндрю говорил: «Все в порядке».

Все это длилось не более тридцати секунд, а затем тепло и давление исчезли. Но объятие Эндрю в последний раз сделало нас полной семьей.

Через неделю после смерти Гарри, когда я собиралась ложиться спать, мне показалось, что на кровать запрыгивает наша колли. Поэтому я протянула руку, чтобы прогнать ее. Но внезапно я поняла, что это не собака. Я сказала: «Гарри?»

Я почувствовала, что мой муж лег на кровать рядом со мной и обнял меня. Затем он положил свою голову мне на плечо. Меня наполнило непередаваемое спокойствие, которого я никогда прежде не знала.

Он читал мои мысли, а я читала его и все понимала. Гарри приободрял меня. Я чувствовала, как он говорит мне: «Я в порядке. Я помню все, что я делал и чувствовал. Я продолжу быть собой, буду учиться и строить свою жизнь. Но я буду здесь, буду ждать тебя».

Это было так прекрасно! Я определенно не ожидала ничего подобного! Я думала о том, как он, что делает. Теперь мне было достаточно знать, что с Гарри все в порядке где-то там, и я спокойно заснула.

Каждую ночь я выходила из дома, садилась на крылечко и плакала, плакала, плакала. Мне было так тяжело.

Однажды ночью в середине октября я смотрела на луну, когда неожиданно ощутила это тепло. Я чувствовала Мэтта слева от себя, а Эрика справа, их руки обнимали меня за плечи. Я знала, что слева от меня был Мэтт, потому что он был выше — метр девяносто пять, в то время как рост Эрика — метр пятьдесят пять.

Я услышала, как они говорят: «Мама, все в порядке. Мы в порядке. Просто не волнуйся. Все будет хорошо». Я чувствовала спокойствие, которого не ощущала с момента их смерти. Это так меня поддержало.

Я почувствовала облегчение, когда они сказали, что с ними все в порядке, и что мне не стоит так горевать. Это была поворотная точка для меня, и мне постепенно стало легче засыпать.

Я работала в отделении интенсивной терапии новорожденных, и Николь была с нами на протяжении девяти месяцев. У нее была хроническая болезнь легких и много особых потребностей. Я очень привязалась к ней. Я переживала за нее, поэтому сосредоточилась на ней и стала тем человеком, который заботился о ней. Я подружилась с ее мамой.

У Николь было много хронических болезней, и чем больше ее обследовали, тем больше находили. Ее мать позволила мне быть рядом с ней и Николь все это время. Мы обе держали ее на руках в ту ночь, когда она умерла.

Когда я вернулась домой, я была очень расстроена. Я лежала в кровати и не могла заснуть. Внезапно я почувствовала умиротворение, неимоверное спокойствие. И я ощущала присутствие Николь, я чувствовала ее своим сердцем.