Только оказавшись в зале ожидания, я сообразила, что нужно позвонить. Отыскав работающий телефон, я набрала домашний номер Задунаева. Никто не отвечал. Я позвонила ему на работу и так же, как и вчера, получила безрадостное известие о том, что Олега Владимировича не будет до вечера.

Баранский, слава богу, снова был на месте. Он в отличие от своего шефа не страдал неусидчивостью.

— Максим, это я.

— Привет, Танюш! Что нового?

— Мне надо уехать ненадолго.

— Куда?

— Пока не знаю, — я не врала Максиму. Где сойдут с поезда Барс с Мальцом, для меня было загадкой. — Правда, не знаю. Но я обещаю, как прибуду на место, обязательно позвоню.

— Это по делу об исчезновении Ларисы? — поинтересовался он.

— Ну да, конечно.

— Хорошо. Только не забудь позвонить.

— Склерозом я пока не страдаю, — отшутилась я.

— Удачи тебе.

— Спасибо.

Я повесила трубку.

До отправки поезда оставалось полчаса. Я пошла на платформу. Мальца я заметила сразу. Он сидел на корточках возле почтового вагона и курил папиросу. Девушки, проходящие мимо, заслуживали с его стороны громких цоканий языком и присвистов.

Я решила, что было бы неплохо привлечь его внимание и к своей персоне. Может, пригодится. Расстегнув верхнюю пуговицу блузки, я направилась в его сторону. Он, обратив на меня внимание, а если быть более точной, исключительно на мои ноги, присвистнул. Я остановилась и обернулась. Он явно не ожидал такого поворота событий и удивленно поднял глаза.

— Паша? — спросила я.

— Чего? — не понял Малец и на всякий случай встал с корточек.

— Извините, пожалуйста. — Я театрально приложила руки к груди. При этом еще одна пуговка, как бы нечаянно, расстегнулась. Он так и врос взглядом в открывшуюся ложбинку. — Я приняла вас за бывшего одноклассника. Извините.

Я хотела было уйти, но он окликнул меня:

— Подождите, девушка, — расставаться с моей ложбинкой ему, видимо, не хотелось. — Я очень разочарован, что оказался не вашим одноклассником, но думаю, что в общении ничуть не хуже его.

— А вы самоуверенный нахал, молодой человек. — Я кокетливо состроила глазки.

— Меня зовут Вячеслав, — представился он.

— Очень приятно. Татьяна. — Я протянула Мальцу свою ручку, и он галантно припал к ней губами.

Я рассмеялась.

— Куда вы направляетесь, Татьяна? — спросил он.

— На поезд.

— Как? И вы едете в этом поезде? — ошалело обрадовался он.

— Да. И вы?

— И я.

— А вы до куда? — Я первой решила задать этот вопрос, страхуя себя от дальнейшей затруднительной ситуации.

— Мы с другом до Чернобыля.

— Надо же! — воскликнула я. — Какое совпадение! И я в Чернобыль.

Он просто просиял от этого сообщения и сказал:

— А вы отчаянная девушка. Не боитесь.

— Чего? — Я лихорадочно стала соображать, что именно могло навлечь на меня его подозрения, но вовремя смекнула, что это он о Чернобыле. — Ах да, не боюсь, я вообще люблю острые ощущения, — кокетливо заверещала я. — Мне к тетке очень нужно. У нее юбилей. Если не приеду — кровно обидится.

— А в каком вагоне вы едете?

— В семнадцатом, — ответила я, взглянув на билет. — Так что, заходите в гости.

— У вас есть подруга? — Малец был из тех людей, которые привыкли брать быка за рога.

— Нет, — вздохнула я. — Я еду одна. Но если вы зайдете ко мне в гости вдвоем с другом, я не буду возражать. А как зовут вашего друга?

— Андрей.

Не успели мы заговорить о Барсе, как тот появился собственной персоной. В каждой руке он держал по бутылке «Столичной».

— Андрюх, — обратился к нему Малец. — Познакомься. Это Татьяна. Она приглашает нас в гости вечерком. На чаек. Сходим?

Реакция на столь гостеприимное приглашение со стороны Барса была, на мой взгляд, довольно странной. Он почесал затылок и изрек с умным видом:

— Елки-моталки, надо, значит, еще водяры брать?

Я поспешила его успокоить.

— Я водку не пью.

— Ну, тогда этот… как его… шампусик.

— Спасибо, не надо, — улыбнулась я. — Вообще спиртного не принимаю.

— Жаль, — расстроился Барс.

— Мы все равно зайдем, да? — тут же встрял в разговор Малец, видимо боясь, что я сейчас передумаю, тем более после знакомства с его дегенеративным дружком.

— Заходите, конечно, — кивнула я. — Ну до вечера. Пока.

Я снова протянула руку, и он снова облобызал ее. Затем я так же экстравагантно подала руку и Барсу тоже. Тот перехватил одну из бутылок в другую свою лапищу, прямехонько в компанию такой же поллитровки, и неуклюже чмокнул меня в пальцы.

— Вы очень милы, Андрей, — я подумала, что для начала неплохо внести раздор между друзьями.

Барс хмыкнул и победоносно зыркнул на погрустневшего Мальца.

На том я их и оставила. Семнадцатый вагон я нашла без труда и вскоре разместилась в купе. Кроме меня, здесь уже сидели двое пассажиров. Молодая супружеская пара. Они все время суетились, не зная, как разместить свои чемоданы, и спокойно посидеть до отправления поезда мне не удалось. В самый последний момент, когда поезд уже слегка тронулся с места, в купе влетел еще один пассажир. Атлетически сложенный брюнет с на редкость темпераментным характером. Своим беспокойным поведением он затмил даже супружескую чету. Они мне уже казались воплощением спокойствия.

Мы отправились в путь. Оставив своих соседей разбираться с вещами, я вышла в тамбур и старательно изучила расписание. В Чернобыль мы должны были прибыть послезавтра в семь часов утра. Длинная дорога, а что поделаешь? Моя интуиция подсказывала, что эта поездка на пользу дела. Магические косточки также согласились с ней. Не стану же я спорить с таким большим количеством советчиков.

Я вернулась в купе. Брюнет уже со страшным остервенением пил водку. Дорвался. Ну, с таким запалом, я думаю, часа через три-четыре отключится. Супруги уже успели поссориться и сейчас, насупившись, сидели по разным углам. Вот она — семейная жизнь.

Я взяла книгу и забралась на верхнюю полку. Читать не получалось. Мысли все время вертелись вокруг Барса и Мальца. Что они все-таки перевозят? От кого? И какое отношение они могут иметь к Ларисе? Ведь не спрашивать же у Барса напрямик, что он имел в виду, когда спрашивал у Стакана про должок.

Кстати, еще один момент я упустила из виду. Барс сказал, что у них есть шеф. Кто он? Вот что надо выяснить перво-наперво.

Огромным усилием воли я заставила себя не думать о делах. В книгу удалось все-таки вчитаться, и я провела с ней время до самой полуночи. Брюнет к этому времени уже вовсю храпел рядом на верхней полке, а супруги, как назло, снова кинулись в выяснения отношений. Причем с каждой минутой их ссора становилась все громче и громче. Читать стало невозможно, и я, захлопнув книгу, перевернулась на спину.