Некоторые действия приведут вас прямо к цели, но большинство не приведет. Искусство как раз и состоит в умении править сделанное. Нас часто учат, что надо сразу попасть в яблочко или – хуже того – что надо сделать идеально или не делать вовсе. Из-за такого настроя многие не умеют исправлять ошибки, а человек чувствует желание все бросить, если обстоятельства покажутся неблагоприятными. При этом находятся советчики, которые уговаривают «не бросать все на полпути» и развивать в себе «силу воли и упорство». Но одним внушением не поможешь. Если не научиться править сделанное, «развивать силу воли» – все равно что биться головой о стену. Когда попытки довести дело до конца безуспешны, путь наименьшего сопротивления – сдаться. Возможно, вы считаете свою манеру бросать начатое на полдороге дефектом характера. Не исключено, что вы ошибаетесь. Сила воли и решимость все же не главное в творческом процессе. Гораздо важнее уметь учиться на собственном опыте.

4. Определите для себя ритм творческого процесса. У созидательного процесса есть три фазы: зарождение, осмысление и претворение. Зарождение идеи сопровождается радостью и чувством новизны. Отчасти всплеск энергии вызван непривычностью нового рода занятий. Осмысление – наименее очевидная часть процесса, здесь чувство окрыленности притупляется. В центре внимания уже не внутреннее действие, не замысел, а внешнее действие – его осуществление. На этой стадии вы сживаетесь с идеей, она становится вашей неотъемлемой частью. Именно отсюда берется сила, которую можно использовать, чтобы экспериментировать. Первый восторг проходит, но эта новая, спокойная сила помогает материализовать ваш замысел.

Претворение – последний этап. Оно сопровождается примерно тем же выплеском энергии, что и зарождение идеи, но теперь эта энергия направлена на результат. На этом этапе вы не только используете внутренние резервы, чтобы довести дело до конца, но и набираетесь сил для следующего творения. Иными словами, эта стадия подводит вас к новому замыслу.

5. Не останавливайтесь на достигнутом. Многие теории творчества внушают нам, что «новичкам везет». Профессиональные созидатели верят не в удачу, а в эволюцию. Творческий процесс не просто приносит желаемые результаты – он содержит в себе потенциал роста. Как вы думаете, у кого больше шансов создать то, что он замыслил, – у мастера или у новичка? Бывает, конечно, что начинающий писатель сразу создает великий роман. Но это скорее исключение. Даже Моцарт – возможно, самый одаренный композитор всех времен – развивался и рос в своем творчестве. Музыка, которую он сочинял в 30 лет, совершеннее той, что он создал в 20 или ранее. Чем больше он писал, тем выше было мастерство. Опыт придал ему «ускорение», характерное для творческого процесса. Если сегодня вы начнете создавать то, что вам хочется, через десять лет добиваться нужных итогов будет легче. Каждое творение добавляет опыта и позволяет лучше узнавать свои силы. Способность вообразить желаемое и претворить его в жизнь прирастает сама собой.

Конфигурация творческого процесса отличается от установки, в рамках которой мы пользуемся обстоятельствами или боремся с ними. Его структура предполагает не колебания, а законченное движение. Образ жизни зависит от того, чему вы уделяете больше времени. У многих из нас жизнь вращается вокруг обстоятельств. У других – подчинена тому, что они хотели бы создать. Две эти системы координат различаются. В первом случае вы – заложник обстоятельств. Во втором – созидательная сила своей жизни, а обстоятельства – ресурс, который вы используете, чтобы творить. Переход от подчинительно-противительной ориентации к режиму созидания и прост, и труден. Знакомство с творческим процессом может помочь, но переход все равно не будет постепенным. Пока живешь в рамках подчинительно-противительной ориентации, кажется, что вырваться из них тяжело. Но при взгляде из мира творчества понимаешь, что ничего естественнее и быть не может.

Жизнь созидателя – уникальный опыт. Тут сама действительность выглядит иначе. Это даже не другой контекст, это жизнь в другой вселенной. Человек подчинительно-противительного склада живет словно в лабиринте. Внешние обстоятельства – его стены. Жизнь – путь по коридору меж этих стен. Кто-то чувствует себя спокойно, шагая проторенной дорогой. Кто-то всякий раз упирается в новый тупик, удивляется и злится. Но при любом раскладе выбор ограничен. Нередко это выбор меньшего из зол. Для человека творческого жизнь, как правило, интересна и притягательна. Созидатель не просто делает то, к чему лежит душа, – у него иной уровень взаимодействия с миром. В его жизни всегда может произойти нечто не случавшееся до сих пор.

Не нужно думать, что жизнь созидателя – сплошь счастье и восторг. Творцы испытывают и уныние, и бессилие, и усталость – а также радость, надежду и упоение. Люди подчинительно-противительного склада нередко избегают сильных эмоций. Однако, по иронии, эмоции часто оказываются в центре их жизни. Они используют их как своего рода барометр, измеряющий силу их реакции на обстоятельства. Из-за этого они питают ложную надежду, что внешняя ситуация изменится и «освободит» их от невзгод. В конце концов, если одни обстоятельства вызывают у нас печаль, значит другие могут нас «осчастливить». Если так считать, жизнь превратится в погоню за «правильной» обстановкой: «правильной» работой, «правильными» отношениями, «правильной» целью и так далее. Созидатели же понимают, что душевное состояние – не обязательно продукт внешних обстоятельств. Даже в отчаянном положении можно испытывать радость, а в час триумфа изнывать от сомнений. Да, эмоции переменчивы. Но жизнь созидателей не вращается вокруг эмоций – они могут творить как в минуту отчаяния, так и в самый счастливый день своей жизни.

Что движет созидателем? Желание увидеть свое творение, ведь он творит ради того, чтобы произвести на свет нечто новое. Не для похвалы, не для того, чтобы поведать о себе миру, – а просто «чтобы было». Поэт Роберт Фрост точно сформулировал суть творческого подхода: «Все великие произведения на свете создаются ради них самих». Если у вас есть дети, то вы, вероятно, уже усвоили этот принцип. Мы любим ребенка за то, что он – это он, а не за то, что он продолжение нашей личности или ходячая реклама наших воспитательских талантов. У ребенка своя жизнь, а родительская любовь столь сильна, чтобы заботиться о нем, пока не повзрослеет. Нечто похожее испытывают созидатели. Их произведения – это их дети. Они доводят произведение до зрелости, чтобы оно могло жить самостоятельно. Творец осознает: вы не то, что вы создаете, и когда отделяешь себя от своих произведений, понимаешь: в основе творчества всегда лежит любовь – мы любим свое творение, чтобы привести его в мир.

Еще в консерватории, студентом, я примкнул к местному католическому сообществу. Сам я не был католиком, но подружился со священником, который вел дискуссии. В те годы я гордился своими агностическими взглядами и затевал споры о наличии высшей силы. Священник хорошо знал труды Фомы Аквинского и убедительно рассуждал о Боге как первопричине. Но однажды он, как мне показалось, допустил сбой в логике. Он сказал: