Ради будущего нашей империи.

От этих слов внутри словно разбивается что-то хрупкое.

— Неужели ты не чувствуешь, как мне больно? — спрашиваю я, — неужели ты такой бессердечный?

Я вижу, как выражение его лица становится непоколебимо упрямым. Он щурится и качает головой.

— Поговорим дома, Анна, здесь не время и не место, — бросает он холодно и подходит к большому зеркалу, висящему на стене.

Я хочу крикнуть ему, что я не буду больше ни о чем с ним говорить, но вместо этого только глотаю слезы, глядя, как он поправляет свой роскошный костюм. Лицо его не выражает никаких эмоций и от этого мне становится чудовищно одиноко, словно я осталась одна в целом мире.

— Приведи себя в порядок, — цедит он раздраженно, — не хочу, чтобы придворные видели тебя растрепанной. Теперь ты не просто княгиня, теперь ты для всех мать будущего императора. Это налагает на тебя большую ответственность. Так что перестань плакать, и подумай хоть о чем-нибудь, кроме себя и своей драгоценной обиды.

Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза.

Нет, я не одна. Со мной здесь мой будущий сын. Я чувствую, как его тепло согревает меня, ощущаю на кончиках пальцев жар и вдруг незаметно для себя успокаиваюсь. Эмоции, которые разрывали меня на части минуту назад, теперь становятся мягче и уже не разрушают меня изнутри.

Я делаю еще несколько глубоких вдохов и встаю рядом с князем. Я застегиваю пуговицу на его комзоле и разглаживаю воротник сорочки, как и положено хорошей жене.

Смотрю в его драконьи глаза, в которых нет и намека на сожаление, он смотрит на меня не мигая, испытывая мой взгляд.

— Так-то лучше, — говорит он и поправляет выбившиеся из прически локоны, — не позорь меня на людях, Анна. Делай то, что я говорю тебе и поймешь, что так надо. Я знаю, ты умная, ты сильная

— Да, Каэн, — говорю я, чувствуя тепло зарождающейся в моем животе жизни. Если бы не оно, я бы не справилась. Если бы не это тепло, я бы наверное умерла сегодня.

— Так-то лучше, — говорит Каэн и в голосе его звучат мягкие ноты, — сейчас нужно думать только о будущем императоре, которого ты воспитаешь.

— Да, ты прав, муж мой, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал живо и непринужденно.

Я смогу пройти через это. Я сыграю роль верной жены. И я сделаю все, чтобы мой сын и правда стал императором. Вот только кем будет при нем Каэн, большой вопрос…

Глава 15

Утреннее солнце, как обычно, бьет мне в глаза и я просыпаюсь, радуясь ласковым и теплым лучам. Не открывая глаз, я первые мгновения пытаюсь удержать в памяти ускользающий сон. Мне снилось что-то хорошее, что-то связанное с Каэном и моим ребенком. Я была так счастлива, все казалось таким безмятежным и обещающим бесконечно счастливую жизнь впереди.

— Каэн, — шепчу я и трогаю рукой постель. Но его нет рядом. Открываю глаза и понимаю, что снова в спальне одна.

И тут воспоминания обо всем вчерашнем дне обрушиваются на меня, как бешеная горная ловина, несущаяся со склона, безжалостно и убийственно.

Я дергаюсь всем телом и слышу свой собственный стон отчаянного сожаления.

— Нет, нет, пожалуйста, пусть это будет неправдой.

Как бы мне хотелось вернуть сейчас тот сон, где все было так безмятежно, где было столько счастья. Но чем больше я пытаюсь это сделать, тем быстрее последние обрывки счастливого сна обесцвечиваются и исчезают из моей памяти не оставляя ничего, кроме привкуса горечи и сожаления о том, что это только сон.

Я тянусь к жизни, зарождающейся внутри меня и с облегчением обнаруживаю, что хотя бы мой будущий сын все еще со мной. Я возношу глаза к небу и шепчу краткую благодарственную молитву богу дракону.

Нужно быть благодарной. У меня есть сын, и он меня не оставит. Нужно быть сильной, ради него.

Ставлю ноги на каменный пол, и чувствую привычный холод, который теперь не пробирает меня до костей, благодаря теплу, что дарит мне мой будущий сын.

Я прохожу в молельную комнату, привычно считая шаги, этот ритуал я исполняю каждый день уже три года и пальцы на моих ногах знают каждую шероховатость каменных плит пола. Я могла бы пройти здесь с закрытыми глазами, если бы было нужно.

— Здравствуйте, Виктор, — говорю я, войдя в молельную комнату и застываю на пороге.

Три девушки, тайные жены моего князя, стоят перед алтарем, сложив руки.

Виктор бросает взгляд на меня. И несмотря на то, что обычно его глаза не выражают никаких эмоций, сейчас мне кажется, что я вижу в них жалость. Он поджимает губы и делает приглашающий жест, предлагая мне присоединиться к ним.

Волна возмущения, и негодования проносится внутри меня и я хочу выбежать из молельной комнаты тут же, лишь бы держаться подальше от этих девок, но понимаю, что это ребячество.

— Теперь девушки будут молиться с нами, — тихо говорит Виктор, — если вы разделите с ними молитву, они смогут лучше послужить богу.

Я чувствую, как дрожат мои руки и подкашиваются ноги, но стараюсь сделать как можно более непроницаемый вид. Еще не хватало показать перед этими девками свои подлинные эмоции. Ярость и огонь в моем сердце так сильны в эту минуту, что мне кажется, я могу спалить здесь все, если только пожелаю. Но конечно, это только иллюзия.

Что же, Каэн, ты решил еще раз меня унизить? Но я сохраню достоинство, как и подобает истинной княгине, каких бы еще унижений ты не придумал для меня.

— Если так сказал князь, — говорю я Виктору и встаю рядом с девушками.

Они не открывают глаз и смиренно молятся, шепча про себя слова. Молятся точно так же, как я молилась все эти годы.

Я смотрю на