Таким образом, в этом отношении тробрианским детям также неведомы сложности нашего социального устройства. На следующем этапе сексуальности мы находим не менее значимое отличие. В Европе существует более или менее выраженный латентный период, подразумевающий перерыв в сексуальном развитии и, по мнению Фрейда, способствующий усилению вытеснения и общей амнезии, а также чреватый многими опасностями для нормального развития сексуальной жизни. Вместе с тем он представляет собою торжество культурных и социальных интересов над сексуальностью. У дикарей секс в ранней генитальной форме — почти неизвестной в нашем обществе — на этом этапе выходит среди интересов ребенка на первое место и никогда уже больше не сдает своих позиций. Это, с культурной точки зрения во многих отношениях деструктивное, явление помогает ребенку постепенно и гармонично выйти из-под влияния семьи.

Итак, мы перешли ко второй половине развития ребенка, поскольку период сексуальной латентности в нашем обществе приходится именно на это время. Рассматривая два поздних этапа, образующих вторую половину развития, мы находим еще одно глубокое отличие. В нашем обществе в раннем пубертатном возрасте Эдипов комплекс, установки мальчика по отношению к родителям еще больше укрепляются и кристаллизируются. В Меланезии формирование любого комплекса в основном и даже почти исключительно приходится на эту вторую половину развития. Ведь только в этот период ребенок знакомится с системой вытеснений и табу, которые в определенной степени подчиняют себе его природу. На эти силы он реагирует частично адаптацией, частично развитием более или менее подавленных желаний и противоборствующих устремлений, поскольку человеческая природа не только податлива, но и эластична.

Подавляющие и формирующие силы в Меланезии образуют двойную структуру — это подчинение матриархальному племенному закону и запреты экзогамии. Первое происходит под влиянием брата матери, который, пробуждая в ребенке такие чувства, как достоинство, гордость и честолюбие, оказывается с ним в отношениях, во многом подобных отношениям ребенка и отца в нашем обществе. С другой стороны, предъявляемые им требования, а также соперничество между престолонаследником и правителем вызывают негативные эмоции ревности и обиды. Таким образом, формируется «амбивалентная» установка: на сознательном уровне преобладает почтительность, а подавленная ненависть проявляется только косвенно.

Второе табу — запрет инцеста, набрасывает покров сексуальной тайны на сестру и в меньшей степени на других родственниц по материнской линии, а также женщин из родовой общины мальчика. Из всего этого класса женщин сестра — женщина, в отношении которой табу соблюдается особенно строго. Мы отмечали, что это разделяющее табу, появляющееся уже в раннем детстве мальчика, обрывает естественный детский импульс — зарождающуюся нежность к сестре. Кроме того, в силу того, что даже случайный контакт, имеющий хоть какое-то отношение к сексу, рассматривается как преступление, это табу вселяет в юношу неотступные, хоть и подавляемые, мысли о сестре.

Сравнивая две системы семейных отношений в целом, мы видим, что в патриархальном обществе детское соперничество и позднейшие социальные функции привносят в отношения отца и сына, помимо взаимной привязанности, некоторую долю обиды и неприязни. С другой стороны, в отношениях матери и сына вследствие преждевременной разлуки в раннем детстве остается глубокая неизбывная тоска, которая позднее, когда у ребенка возникают сексуальные интересы, смешивается в памяти с новыми телесными импульсами и часто принимает эротический характер в фантазиях и сновидениях. На Тробрианских островах нет разногласий между отцом и сыном, и тоска ребенка по матери постепенно сходит на нет естественным, спонтанным образом. Двойственная установка почтительности и неприязни формируется по отношению к дяде, а подавленное инцестуальное желание может быть сформировано только по отношению к сестре. Применяя к каждому обществу сжатую, хотя и несколько упрощенную формулу, мы можем сказать, что при Эдипове комплексе существует подавленное желание убить отца и жениться на матери, в то время как в матрилинейном обществе тробрианцев это желание состоит в том, чтобы жениться на сестре и убить брата матери.

Итак, мы подвели итоги нашего развернутого исследования и ответили на первый вопрос: изучив варьирование нуклеарного комплекса в зависимости от устройства семьи, мы показали, в какой мере его особенности связаны с определенными чертами семейной жизни и сексуальных нравов.

Мы признательны психоанализу за то, что он открыл свойственную нашему обществу конфигурацию сентиментов и отчасти объяснил, главным образом в отношении секса, почему такой комплекс должен существовать. На предыдущих страницах мы дали описание до сих пор никем не изучавшегося нуклеарного комплекса другого общества — матрилинейного. Мы обнаружили, что этот комплекс существенно отличается от патриархального, и указали причины этих различий, а также проанализировали действующие здесь социальные силы. Мы провели наше сравнение на обширном материале и, помимо сексуальных факторов, также систематически привлекали и другие элементы. Результаты нашего исследования весьма существенны, ведь до сих пор никто и не подозревал о существовании другого типа нуклеарного комплекса. На основании этого анализа я пришел к выводу, что теории Фрейда не просто описывают человеческую психологию, но достаточно четко прослеживают изменения человеческой природы, обусловленные различными устройствами общества. Другими словами, я установил глубокое соответствие между типом общества и характерным для него нуклеарным комплексом. Этот вывод, будучи в определенном смысле подтверждением главного положения фрейдовской психологии, может тем не менее побудить нас видоизменить некоторые из ее формул, придав им больше гибкости. Если говорить конкретнее, необходимо систематически прослеживать соответствия между биологическими и социальными факторами; не принимать Эдипов комплекс за универсальный, но выделять каждый раз особый, свойственный данному типу цивилизации комплекс.

Теперь остается перейти к изучению второй проблемы, обозначенной в первой части книги, т. е. попытаться установить, будет ли матрилинейный комплекс, столь отличающийся от Эдипова по происхождению и природе, отличаться еще и по характеру влияния на традицию и социальную организацию; мы также намерены показать, что в социальной жизни и фольклоре туземцев вытеснение проявляется в формах, свойственных именно этой культуре. Страсти, обычно удерживаемые в рамках с помощью жестких табу, обычаев и карательных мер, прорываясь в преступлениях, извращениях, отклонениях или же в драматических событиях, время от времени вносящих смятение в однообразную жизнь примитивного сообщества, выводят на поверхность матриархальную ненависть к дяде или инцестуальное влечение к сестре. Матрилинейный комплекс отражается также и в фольклоре меланезийцев. Исследование мифов, сказок, легенд и магических ритуалов показывает, что вытесненная ненависть к дяде, обычно прикрываемая традиционными почтительностью и лояльностью, прорывается наружу в этих повествованиях, в основе которых лежат фантазии и вытесненные желания.