навес. Тут же начали ходить по кругу словно гладиаторы, поднимая руки. Публика аплодировала и подбадривала бойцов.

Слева от меня у навеса появился человек, который начал принимать ставки.

Люди подходили, называли игрока и сумму, которую ставят, в ответ мужчина отрывал кусок бумаги, ставил на ней дату, сумму и бойца, на которого была сделана ставка.

После того как все желающие отметились, на середину импровизированного ринга выскочил мальчонка лет двенадцати и мелом провел черту.

— На линию, господа, — скомандовал ведущий, бойцы подошли к линии и поставили каждый свою правую ногу к краю линии, но не заступая за нее. — Все помнят правила? Если нет, то я напоминаю, один раунд. Бой заканчивается, когда один из участников не сможет продолжать. — После чего ведущий махнул рукой и прокричал: — Бой!

Глава 6

После крика первым начал действовать Сэмюель. Он был словно хищник перед жертвой. Резкий и тяжелый удар Сэмюеля полетел в лицо Тома, но тот будто был к этому готов, качнувшись назад, избежал его. После промаха Сэмюель, не давая передышки своему противнику, вновь ударил, наметившись уже в глаза. В этот раз удар был более удачный. Голова Тома дернулась. Тут же, пока Том не опомнился, Сэмюель вновь зарядил, но только уже в корпус, по самым ребрам. Том же, сжав зубы, ударил в ответ, и уже Сэмюелю пришлось уворачиваться, чтобы избежать ответного удара в голову. После чего легко, словно танцуя, он отскочил назад и так же легко сделал новый выпад правой рукой в голову Тома.

Зрители сорвались в авиации и торжественные крики, подбадривая своего фаворита.

Они неистовствовали, каждый пытался перекричать соседа, со всех сторон летели вопли, улюлюканье и свист. Кто-то орал советы своему фавориту, а кто-то — проклятья и ругательства в сторону того или иного бойца.

Том не стоял на месте, он ухмыльнулся, пригибаясь и при следующей атаке умышленно подставляя свой массовый лоб под тяжелый удар. Это был предательский прием, но не противоречащий правилам. А поскольку бой проходил без перчаток и хоть какой-то защиты, такие оборонительные действия были довольно болезненны для нападавшего.

Как говорил дядя Гриша, береги суставы пальцев, выбьют, и, считай, бой проиграл. Однако, если противник упорно старается треснуть тебя по черепушке, пусть пеняет на себя.

Видя, что происходит, я понимал, на что рассчитывал Том. Эти маневры были рассчитаны на то, что Сэмюель разобьет себе костяшки о его башку. Пусть даже сам Сэмюель не заметит этого сгоряча, в первые секунды боя, но и долго он потом не продержится. Поскольку полноценно сильные удары попросту не сможет наносить.

Зрители гудели, восхищаясь молниеносностью ударов Самюэля, его ураганных атак. Он обрушивал на Тома лавину ударов, но тот не отвечал. Он не нанес ни одного удара Сэмюелю, только прикрывался, блокировал, нырял, входил в клинч, спасаясь от нападения, а также при удобном случае подставлял свою бронированную голову. Он двигался неторопливо, временами делал ложный выпад, тряс головой, получив увесистый удар, и ни разу не сделал ни одного прыжка или отскока, не потратил ни капли сил.

Данная техника мне была знакома, в то время, когда я только начинал тренироваться, она считалась грязной, но довольно выигрышной. Поскольку, пока соперник пытается тебя пробить и тратит силы, ты просто прибываешь в защите, но, когда силы бойца начнут его покидать и будут разбиты руки, начнется самое интересное. Что, собственно, в скором времени и произошло.

Том видел, что силы соперника начали истощаться, и он парировал атаки Самюэля прямыми ударами левой в лицо. Теперь уже Сэмюель пытался уворачиваться и закрываться, но слишком много сил было потеряно, став осторожнее, прикрывался левой, а затем отвечал длинным боковым ударом правой в голову. Но Том с легкостью уклонялся и наносил сильные удары по ребрам.

В итоге Том нанес Сэмюелю один за другим два удара: левой в солнечное сплетение, чуть повыше, чем следовало, и правой в челюсть. Удары были не тяжелы, но Сэмюелю уже многого и не требовалось, они свалили его.

Ведущий подошёл Тому, подняв его руку вверх.

— А вот и победитель первого боя сегодняшнего вечера — Том Хоган.

Тут же среди зрителей прокатилась волна возмущений, а некоторые даже начали свистеть в знак протеста. Видать, многие попали на деньги.

Тут же большинство людей отвернулись, будто ничего и не произошло. Некоторые с радостью побежали к букмекеру за выигранной ставкой.

— Ну что? Как тебе поединок? — произнес Мистер Берк.

— Неплохо, очень даже неплохо, — ответил я, понимая, с чем придётся столкнуться.

— Ты готов? — спросил Мистер Берк, ухмыльнувшись. — Я хочу поставить на тебя довольно большую сумму.

Разумеется, я готов, иначе на хрена я, собственно, пришел, да и просто так вряд ли ты меня теперь отпустишь. За отбивную, да еще за хлопоты с Тощим Питом по поводу переноса выходного. Для них это, само собой, копеечное дело, но мне в случае отказа заявят, что я им должен чуть ли не свою жизнь.

— Да, мистер Берк, я готов. — Я покачал головой влево и вправо, разминая шею.

— Лари, объявляй, — произнес Мистер Берк, обращаясь к своему подручному. Тот кивнул и скрылся в толпе.

Я тут же вытащил все свои деньги и передал Робу.

— Делай ставку на меня. Ставь все. — Роб с сомнением на меня посмотрел, но после горестного вздоха кивнул и проследовал в сторону букмекера.

Спустя несколько минут ведущий вновь вышел на центр импровизированного ринга.

— Следующий бой нашего вечера. Дебютант — Джон Браун, а его соперником будет Орманд Уилонд. Прошу бойцов пройти на ринг.

Когда я вышел, раздались жиденькие аплодисменты. Но когда вышел мой соперник, я маленько опешил. Это был чисто зверь с низким, как у обезьяны, лбом, крошечными глазами под насупленными косматыми бровями, с приплюснутым носом, толстогубым, угрюмым ртом. Сквадратной нижней челюстью, бычьим загривком, коротко остриженными волосы, похожими на жесткую кабанью щетину.

При виде него зрители словно с цепи сорвались. Кричали, подбадривали этого свиноподобного:

— Порви его, Орманд. Давай вперед. Отделай этого щенка, — доносилось со всех сторон.

Я обернулся и посмотрел на Мистера Берка. Тот улыбнулся и показал большой палец вверх. «Сука, сука хитрожопая. Специально вытащил этого кабана, чтоб он меня уделал, — возникла сразу же у меня мысль. — Наверняка поставишь все деньги против меня. Ну что, проверим, готов ли ты встретить птицу обламинго». Тут же кровь забурлила у меня в жилах от злости.

Мы с Ормандом ходили по кругу, пристально смотря друг на друга, словно волки перед смертельной битвой. Я приглядывался