Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пожалуйста… – попросила, всхлипывая, я.
– Черт, какого хрена! – выругался принц-похититель, но скорость сбавил и вскоре остановился.
Повернулся ко мне, сильные руки прислонили к мужскому телу.
– Дашунь, маленькая моя, тише-тише. Почему ты испугалась?! Я очень опытный водитель, и совсем не маньяк, не сделаю тебе ничего плохого, – мужские пальцы стали ласково гладить волосы.
Пытаясь прийти в себя, справиться с приступом паники, вдыхала воздух маленькими глоточками. Он был пропитан дорогим мужским одеколоном и странно действовал на организм, одновременно волнующе и успокаивающе.
– Все хорошо, я остановился… Дыши теперь нормально. Ты же не бухнешься снова в обморок?!
Мне надо отстраниться, в его объятьях невозможно нормально мыслить. Положила руки на мужскую грудь, чтобы оттолкнуть. Но сил не хватило, такое ощущения, что у меня нет костей, нет мышц, ладони так и остались на теплой мужской груди. Принц завораживающе нежно вытирал слезы на моих щеках, подушечка большего пальца, обжигая, прошлась по губам.
– Все хорошо, малышка, не переживай и не плачь, пожалуйста. Какая ты у меня, однако, проблемная девочка. Прямо принцесса на горошине, чуть что, в обморок падаешь, – ласково шептал совсем рядом с моими губами прекрасный принц.
Жалобно всхлипнула. Как давно меня никто не утешал. От Богданова веяло мужской силой и заботой. Обо мне тысячу лет никто не заботился. Даже папа… Отец только пьяно извинялся, постоянно твердил, что он очень виноват и какая я хорошая дочь. Но ни разу не спросил: «Дочка, ты сегодня ела? Дочка, тебя никто не обижает?! Дочка, у тебя есть теплая одежда на зиму?». Простые вопросы, показывающие, что человек тебе действительно дорог.
– Не бойся, абсолютно ничего страшного. Я рядом, – шептал в мои губы Богданов, продолжая ласково гладить волосы.
Мне сейчас так хорошо, тепло, я так устала от душевного холода, что совершенно не хотелось быть строптивой, доказывая свою самостоятельность. Хочу еще немного понежиться в этих согревающих мужских объятьях.
Прекрасный принц снова вытирал слезы с моих щек, а подушечка большого пальца прошлась по губам.
– Ты сейчас такая красивенькая, – палец сменили мужские губы.
Теперь не просто тепло и хорошо, обжигающе горячо, И если сначала прикосновения были нежными касаниями моей верхней, потом нижней губы, то уже через несколько секунд Богданов впился в мой рот жадным горячим поцелуем. А рука, ласково поглаживающая мои волосы, властно зафиксировала голову. Пальцы второй руки легли на мою бурно вздымающуюся грудь, и сжали, посылая мощный заряд жара вниз по моему телу, прямо в трусики. Я невольно сжала ноги, только усилив этим свое наслаждение, и застонала прямо в пожирающие меня уста. Губы переместились, стали целовать мою шею, вынуждая выгибаться и хрипло стонать.
Нет, ну каков?! Пожалеть решил бедную Золушку. В моей жизни было так мало ласки, что я приняла действия этого озабоченного морального урода за проявления заботы. Дура! Трижды дура!! Искушенные губы снова терзали мой рот. Боже, но как же целует хорошо! А я слабовольная перезрелая слива. Позволяю себя целовать, отвечаю на его поцелуи.
Идиотка! Нет, нельзя!
Со всей силы толкнула ладонями мужские плечи… Оказывается, все нормально с костями и сила есть в руках, с волей только были проблемы. Трудно прервать то, что нравится.
Тыльной стороной ладони провела по своим губам, пытаясь стереть поцелуи этого бессовестного развратника, а заодно и свою слабую глупость.
Ну почему именно на нем проснулось тело?! Я ведь всегда считала себя достаточно умной девушкой, чтобы не вестись на красивую картинку.
Прекрасный принц ни капельки не устыдился, внимательно на меня смотрел, продолжая целовать, но теперь уже только своими глазами, а в уголках принцевых губ затаилась довольная бесящая усмешка.
– Ваше Сиятельство, предупреждаю последний раз, сияйте, пожалуйста, как можно дальше от меня.
– Боишься, что тебе понравится со мной целоваться? Поздно, милая, тебе уже понравилось.
И он, черт возьми, совершенно прав, с первого нашего поцелуя понравилось.
– Немедленно выпустите меня, – в пустой надежде обрести свободу, стала дергать замок заблокированной двери. В голосе явные истеричные нотки. – Я буду кричать, царапаться и кусаться. И нашлю на вас полицию!
– Вот это совершенно лишнее, – скривился блистательный господин.
– Тогда выпустите меня из этого черного чудовища!
– Дашунь, – он даже посмел дотронуться до моего запястья. Испепеляя взглядом, отдернула свою руку. – Давай и ты, и я подышим спокойно, сосчитаем до десяти, а потом поговорим, как взрослые люди.
– Я не хочу дышать рядом с вами, не хочу находиться рядом с вами. На каком языке мне это следует произнести, чтобы вы наконец-то поняли?!
Темные брови принца озадаченно сошлись у переносицы, бросая на красивое мужское лицо хмурую тень.
– Хинди знаешь? – серьезно спрашивал Богданов.
– Нет, не знаю, но чтобы вы отстали, выучу.
– Вот когда в совершенстве выучишь, тогда и отстану, – совершенно точно издевался надо мной прекрасный принц. – Просто реакция твоего тела говорит совершенно обратное. Ты совсем не хочешь, чтобы я прекратил настаивать.
Ах, он гад! Намекает на мою минутную слабость, я просто немного испугалась, захотела чуточку тепла и ласки. Дура набитая!
– Думаю, ты боишься своих эмоций, еще твоя голова полна стереотипов и предубеждений, чему немало способствовало наше первое неудачное знакомство. Извини, я принял тебя за одну из тех девушек, которые пытаются познакомиться с богатыми мужчинами, бросаясь под колеса их машин.
Неужто есть такие дуры! Ведь такой способ знакомства не просто экстремальный, смертельно опасный.
– А я думаю, вы слишком самоуверенный, наглый и эгоистичный тип, с которым я не пойду на свидание, даже если вы будете последним мужчиной на земле.
– Так мы не достигнем компромисса, – опять хмурился сиятельный принц.
О каком компромиссе он вообще толкует?!
– Компромисс между нами невозможен.
На пухлых греховных мужских губах (не смей пялиться, дура) появилась легкая усмешка.
– Я провел столько переговоров, и могу с уверенностью говорить, всегда есть место компромиссу. Главное, чтобы стороны хотели…
– Но я не хочу! – перебила полным отрицанием его самодовольную речь.
– Совершенно однозначно хочешь, – отмахнулся от меня Богданов. – Я достаточно опытный мужчина, чтобы правильно трактовать сигналы женского тела.
– Не хочу! – упрямилась я.
– Хочешь, и это очень просто доказать. Достаточно засунуть руку тебе в трусики. Уверен, ты уже давно вся мокрая.
Бесстыжий, совершенно бессовестный, как у него язык повернулся такое сказать.
– Давай проверим, – ослепительно насмехался надо мной Богданов.
Сейчас взорвусь, сверхновой вспышкой ярости.
– Немедленно, вы слышите, немедленно откройте дверь! Иначе я действительно буду царапаться, кусаться и ругаться матом.
– Даже не ожидал, что под личиной скромной зажатой учительницы, срывается такая страстная женщина.
В
