Густые брови сошлись над прищуренными серыми глазами.

– Только не надо этой чепухи, которая не объясняет, почему ты поцеловала меня. Мне нравятся лошади, но я же не целую их. Оставь свои светские манеры и просто ответь.

И вновь Пайпер поступила совершенно непредсказуемо: стала медленно целовать его.

У Логана чуть ноги не подкосились. Господи! Неужели это та самая леди, надававшая ему пощечин за неподобающие намеки? Он перестал понимать, чего ожидать от Пайпер, и чувствовал себя так, словно каждый раз просыпался совсем в другом мире. Как можно иметь дело с женщиной, настолько отличающейся от остальных? Она менялась с каждым часом, и Логан не представлял, как вести себя с ней. Пайпер стала спокойной и уверенной, зато он пребывал в полной растерянности.

– Я сейчас целую тебя по той же причине, что и тогда, – прошептала Пайпер.

Его близость кружила голову. Логан был достаточно проницательным человеком, чтобы почувствовать ее реакцию. А раз так, лучше уж использовать это с выгодой для себя.

– Я нахожу тебя привлекательным, несмотря на твои многочисленные недостатки, – призналась она. – Нет, правда, иногда я даже думаю, что ты мне нравишься больше, чем я сама себе. Ты стремишься утвердиться в жизни, словно испытываешь необходимость быть не таким, как все. А разве плохо быть просто обыкновенным человеком? Неужели нужно все время прятаться в эту твою непроницаемую раковину?

– Полукровка не может быть обыкновенным человеком, – вдруг выпалил Логан.

Он сказал это для того, чтобы оттолкнуть ее. Большинство пришельцев с Востока страшно боялись индейцев из-за услышанных ими жутких историй. На полукровок всегда смотрели как на людей второго сорта, и Логан боролся с этим всю свою жизнь.

Да, он был полукровкой, одиноким стрелком. Поэтому многие и сторонились его. Логан ждал, когда увидит в этих прелестных глазах презрение, осуждение, но, к своему удивлению, не дождался.

Это внезапное признание ответило на многие ее вопросы. Пайпер поняла, что Логан мечется между двумя мирами, но никогда по-настоящему не чувствует себя уютно ни в одном из них. Поэтому он и страдает.

– Индейские корни добавили мужественности твоему лицу. – Кончики ее пальцев нежно коснулись его темной кожи на высоких скулах и широком подбородке. – Ты очень привлекателен, Логан. Уверена, женщины уже сотни раз говорили тебе об этом.

Проклятие! Ее, похоже, не волнует, что он изгой как среди индейцев, так и среди белых! Пока Логан стоял и гадал, когда же он успел утратить контроль над ситуацией, Пайпер переключилась на лошадей.

Изящным пальчиком она указала на каурого жеребца, нетерпеливо перебиравшего ногами в своем стойле:

– Я хотела бы вот этого.

– Жеребец скинет тебя в считанные минуты.

Ее любознательный взгляд метнулся к Логану.

– Как ты это определил?

– По тому, как жеребец таращится на нас, как вскидывает голову. Он слишком горяч и молод для неопытного наездника. – И Логан указал на кобылу, спокойно жевавшую сено в стойле. – Она производит впечатление спокойной и знает свое место.

– Почему? Потому что это она? Как характерно для мужчины такое заме… – Пайпер прикусила язык, но слишком поздно.

Она же решила не спорить! Логан слишком искушен, не стоит бороться с ним на его поле.

Насмешливая ухмылка приподняла уголки губ Логана, когда он открыл стойло и ухватил кобылу за уздечку.

– Большинство женщин действительно знают свое место, – язвительно сказал он. – Есть, однако, некоторые исключения.

– Спасибо за комплимент.

– Вот уж не рассчитывал, что вы воспримете мои слова в качестве комплимента, – заявил он без обиняков и дал несколько банкнот подошедшему кузнецу за аренду лошади.

– Почему ты такой транжира? – удивилась Пайпер.

– А тебе какое дело? – парировал Логан, бросив седло на спину гнедой кобылы. – Джон Батерфилд щедро заплатил мне за то, чтобы я прекратил беспорядки на маршруте его почтовых карет. Я же не смогу забрать деньги в могилу, если умру.

– А какие конкретно беспорядки? – испуганно переспросила Пайпер. – Если почтовые кареты подвергаются нападениям грабителей, то наследство, похищенное Грантом, может быть у него украдено!

Логан ошибочно истолковал ее испуг как беспокойство за собственную безопасность.

– Милочка, тебе нечего опасаться. Все происшествия случались в западном Техасе, и никаких неприятностей восточнее Форт-Смита не было. Поскольку ты отправляешься домой, где тебе и место, то у тебя нет оснований для тревоги.

«Черта с два я поеду домой!» – Пайпер вовремя проглотила это возражение. Логан вскочил в седло, нагнулся и, легко приподняв девушку, усадил позади себя.

– Держись за меня, или свалишься, – предупредил он, выезжая на улицу и прилаживая на коленях две корзинки.

Логан мстительно мечтал о том, что Абрахам выглянет из корзинки и вывалится на землю мордой вниз. Он и предположить не мог, что будет разъезжать с котом! Если бы Харли сейчас увидел его, покатился бы со смеху.

Пайпер неохотно обхватила руками его талию. Смех заклокотал в груди Логана, когда девушка запрыгала позади него. Завтра леди будет в синяках и не сможет сидеть.

– Обхвати ногами бока кобылы, – велел он ей. – Двигайся в такт ее движениям. Почувствуй под собой животное, слейся с ним.

Лицо Пайпер залилось ярким румянцем от чувственных ноток в его голосе. Это скорее было похоже на наставление в совокуплении, чем на урок верховой езды.

– Ты должна показать лошади, что она обязана подчиняться тебе, – продолжал Логан с озорной ухмылкой. – Заставь ее идти так, как удобно тебе. – Они выехали на луг, и Логан ускорил шаг. – Если животное почувствует, что оно – главное, то ищи ветра в поле. И никогда не доверяй ему, – многозначительно подчеркнул учитель. – Лошадь усыпит твою бдительность, дождется, когда ты расслабишься, и сбросит.

– Ты не доверяешь мне, ведь так? – выпалила вдруг Пайпер.

Логан оглянулся и внимательно посмотрел в ее возбужденное лицо.

– Я говорил о лошади.

– Вовсе нет, и я прекрасно знаю это, черт возьми!

– Ай-ай-ай, – безжалостно поддел он ее. – Респектабельные дамы не должны ругаться.

– А такие мужчины, как ты, не должны быть столь недоверчивыми и не должны диктовать женщинам, что им делать!

– Ты хочешь учиться верховой езде или спорить? – насмешливо поинтересовался он, хотя сам предпочитал спокойствию споры.

Когда им было хорошо друг с другом, Логану становилось не по себе. Тогда он чувствовал себя так, словно утратил контроль над ситуацией, а ему было непривычно чувство растерянности. Зеленоглазая блондинка приводила его в смятение.