Дофина удивленно вскинула брови:

– Признаться, вы меня удивили. Хотя Мерси упоминала, что ваша старшая сестра очень привязана к Хаймуру. Такое приятное старое имение.

– Вы бывали на Соленых островах? – поинтересовалась я, проходя вслед за ней к главному входу.

Дофина замедлила шаг, чтобы идти рядом.

– Много лет назад. Это был наш медовый месяц. Ваша мама тогда ждала пополнения. Думаю, тройняшек? – Она кивнула сама себе. – Я еще никогда не видела столько воды. Как и Жерар – мой муж. Бедняга, он так настрадался по пути туда… и обратно.

– Да, с непривычки волны могут показаться тяжелым испытанием. О боги! – раскрыла я рот от удивления, переступив порог вестибюля.

Здесь было столько… света. Свет, зелень и полное великолепие!

Потолок вестибюля казался очень высоким; несколько двойных лестниц вели к утопающему в зелени балкону. Выше располагалось огромное витражное окно, стекла которого образовывали многоконечную звезду. Снаружи виднелись колоссальные лианы: видимо, на крыше находился сад. Наверное, в яркие дни они слегка приглушали свет солнечных лучей и придавали белым каменным стенам зеленый оттенок.

Сейчас вестибюль освещала сверкающая люстра из витых металлических лоз, унизанных блестящими хрустальными цветами. На всех свободных поверхностях стояли массивные пальмы в горшках и вазы с живыми цветами. Пол был выложен плиткой из холодного серого мрамора, а центр вестибюля украшал большой фамильный герб. Мозаика, выполненная из крошечных кусочков розово-золотистого стекла, переливалась в свете угасающего дня. В одном из ответвлений коридора отчетливо слышался шум льющейся воды – очевидно, там был фонтан.

– Это… потрясающе!

Дофина оглядела комнату, словно хотела удостовериться, что все на своих местах.

– Я так рада, что вам нравится. Когда я впервые приехала в Шонтилаль (Жерар еще даже не ухаживал за мной), почти весь дом был выкрашен в ужасно унылый оливковый. Уже тогда я подумала, что поменяла бы все, если бы была здесь хозяйкой. Дом должен быть гостеприимным, чтобы в нем легко дышалось и можно было спрятаться от всех невзгод этого мира. Ведь правда?

Я была настолько очарована ослепительным сиянием неба, что даже забыла кивнуть. Представляю, как великолепно оно будет выглядеть в темную безлунную ночь. Созвездия будут отражаться и преломляться в витражных окнах, сливаясь в завораживающее море звездного света.

– Пройдемте, – сказала она, слегка потянув меня за локоть в сторону лестницы слева. – Все жилые комнаты находятся на втором этаже.

– Даже Александра? – вырвалось у меня, прежде чем я успела подумать, насколько это бестактный вопрос.

Даже если Дофина тоже придерживалась такого мнения, ничто в ее лице не выдало недовольства.

– Конечно. Позже я покажу вам наш лифт и научу им пользоваться – на всякий случай. Это уникальная система, работающая на энергии пара. Предмет гордости моего супруга.

– Очень любопытно.

– Это последнее слово техники, один из первых подобных образцов. После несчастного случая, произошедшего с Александром… – Она остановилась, чтобы поправить цветочную композицию на лестничной площадке. Достав выбившийся из букета стебель, она покрутила его между пальцев. – Мы хотим, чтобы он всегда мог передвигаться по усадьбе и никогда не чувствовал себя обделенным. Весь дом приспособлен для его нужд. В первую очередь, конечно, лифт, пандусы в доме и на улице. Дорожки в садах тщательно выровнены, чтобы колеса не цеплялись за неровности почвы. На пристани даже есть подъемник, чтобы он мог покататься на лодке, если захочет.

– Это замечательно.

– У него есть камердинер, который помогает ему садиться в кресло и вставать с него, заниматься личными делами. Фредерик. Вы скоро с ним познакомитесь. Его… его трудно не заметить. – Дофина вставила цветок обратно в композицию. – Семейные покои находятся в южном крыле. Ваши апартаменты – здесь.

Она провела меня по второй лестнице, затем по длинному коридору с полированным темным полом. С одной стороны коридора располагались высокие арочные окна, из которых открывался красивый вид на переднюю часть имения. В пространстве между окнами виднелись деревья из белого мрамора с ветвями, тянущимися вверх и образующими структурную арку. Листья располагались по скругленному потолку коридора, создавая своеобразный свод. Я не особо разбиралась в деревьях, но могла с уверенностью сказать, что все они отличались друг от друга. У одних были тонкие закругленные листики, у других – острые, больше моей ладони и с зубчатым краем.

С другой стороны коридора тянулся длинный ряд дверей, обрамленных искусно вырезанными лозами и зеленью. Между ними висели светильники из розового золота, только в них были не газовые лампы, а свечи, весело мерцавшие в ожидании ночи.

– Вот мы и пришли, – объявила Дофина, остановившись у последней двери.

«Глициния», – отметила я про себя, проводя пальцами по рельефу, которым был украшен дверной проем. Ветви, усыпанные цветами, вились по стене, словно скрывая вход в тайный сад.

– Прекрасно. Это мои любимые апартаменты в усадьбе, – призналась Дофина, распахивая дверь. – Проходите, сейчас все увидите.

Лакеи уже успели побывать здесь. Мои вещи лежали посреди гостиной маленькой унылой кучкой, совсем не соответствующей роскоши покоев. Я заметила на письменном столе деревянный ящик и явственно ощутила гнев Камиллы, с которым она, вероятно, собирала эту посылку. Я отвела взгляд, будто надеялась, что ящик исчезнет, если я не буду на него смотреть.

Окна были широко распахнуты. Легкие полупрозрачные занавески колыхались от ночного ветерка, открывая вид на балкон с террасой, уже залитой лунным светом. Стенам был придан идеальный оттенок зеленого: еще на пару тонов темнее – и комната стала бы похожа на мрачную, лишенную жизни усыпальницу. А этот цвет напомнил мне наш бархатистый и яркий зимний сад в Хаймуре. Я даже как будто почувствовала запах хлорофилла.

Широкие двустворчатые двери вели в спальню, одну из стен которой полностью занимала массивная кровать с балдахином. Мебель была обита бархатом темно-розовых, зеленых и приглушенно-фиолетовых тонов. Стены – угрюмого угольного и сливового, как чернила, оттенков. Вазы с пионами – размером с мой кулак, вот-вот готовыми распуститься во всей красе, – были расставлены по всей комнате с художественной точностью. Более пленительной палитры я и представить себе не могла.

– Там ваша ванная комната, – сказала Дофина, указывая на очередную дверь. – Шкафы для одежды. Письменный стол должен быть полностью укомплектован бумагой и чернилами, но, если чего-то не хватает, можете просто позвонить в колокольчик.

С кремового потолка, украшенного ажурным узором, рядом с кроватью спускался длинный шнур с кистями. По обе стороны стояли небольшие столики со свечами насыщенного розового оттенка. Они благоухали и наполняли воздух тяжелым, незнакомым мне ароматом.

– Теперь я понимаю, почему это ваше любимое место, – сказала я и закружилась от восторга: пусть лишь на время, но все это будет моим!

Она просияла.

– Иногда я прихожу сюда по ночам и хожу по комнатам – любуюсь. Это первый интерьер, который я придумала сама, и… это такое приятное чувство удовлетворения, правда? Когда создаешь прекрасное из ничего.