– Мадам, – заговорил после паузы Деметриос.

– Иокаста, – поправила она.

– Иокаста. – Он попробовал легендарное имя на вкус и увидел, наконец, что черты ее смягчились. – Вам нужен я или еще один адепт культа?

Она не стала изображать непонимание.

– Мне нужны вы.

– В каком же качестве?

– Пришла моя очередь признать, что вопрос ваш сложный. Я не ухожу от ответа, но… – Она прикусила нижнюю губу. – Не знаю, поймете ли вы меня, захотите ли понять.

– Давайте рискнем, – предложил Деметриос.

В сосредоточенном молчании они спустились в сад и медленно, рука об руку, двинулись по дорожке, извивающейся среди олеандр. Вечернее благоухание всего, что могло цвести и благоухать, превратило этот чинный обход владений мэра в настоящее романтическое свидание. Длинные тонкие пальцы Иокасты обвились, точно змейки, вокруг запястья Деметриоса. Негромко, доверительно она повела свою речь.

– Я чувствую людей, Деметриос. Чувствую, как теперь модно говорить, их энергетику. Силу. Вот вы – власть имеющий. Вам об этом известно?

Он покачал головой. Скользнул взглядом по ее смуглому остроносому лицу.

– А вы?

– И я тоже. Мы с вами одной породы. Только ваш дар еще не раскрылся. Или раскрылся не настолько, чтобы стать очевидным для вас и для большинства.

Чем дальше они уходили от дома, из распахнутых окон и дверей которого на улицу выплескивались музыка, свет, радостно-возбужденные голоса, взрывы смеха и прочие звуки вечеринки, тем сумрачнее становилось в саду. То тут, то там, невидимые в кронах деревьев, сонно попискивали или вскрикивали тревожно и протестующее, ночные птицы. Деметриоса раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он уже готов был погрузиться в атмосферу волшебства. Энергетика, дар, порода!.. С другой стороны, от всего этого ощутимо тянуло пошлостью. Чертовски назойливый душок бульварных романов, да.

– Я был бы вам очень признателен, Иокаста, если бы вы пояснили, о какой силе и о каком даре идет речь.

– Вы что-нибудь слышали о Девкалионе?

– Если не ошибаюсь, Девкалион – это мифический прачеловек, корабль которого после всемирного потопа причалил на Парнасе.

– Да. – Она ласково взглянула на него. – Из этого рода происходят хранители древней, очень древней… можно сказать, древнейшей в Европе религиозной традиции.

Внезапный холодок вдоль спины убедил его, что он не ошибся, заговорив о культе. В памяти всплыло прочитанное по следам долгих разговоров с Филимоном: «Дионис не только опален дыханием бездны, он сам – живущий в бездне монстр. Его маска выражает единую двойственность близкого и дальнего, жизни и смерти. От него расходятся круги диких, сумасшедших возбуждений, эротических, опьяняющих фасцинаций, однако рьяную волну восторга пересекает режущая боль, однако неистовое упоение жизнью распадается в холоде вечной ночи»[2]. Здание христианства в Греции выглядело красивым и прочным, однако стояло оно на фундаменте махрового язычества. Имя «величайшего из богов», «бога всех богов» было известно здесь всем, от мала до велика. «Я христианин, – гордо заявил Филимон и ударил себя кулаком в грудь. – Я принимаю Христа как бога. Но есть другой бог… с которым христианину лучше не встречаться, поверь». Деметриос был согласен не встречаться с упомянутым богом никогда в жизни, но у бога, по всей вероятности, было свое мнение на этот счет.

Иокаста говорила почти без умолку, изредка обращаясь к Деметриосу, чтобы проверить, успевает ли он за ее мыслью, и одобрительно сжимая его руку, когда он отвечал утвердительным кивком. Ощущение пошлости исчезло. На смену пришло любопытство. Вот она, реальная возможность совершить прыжок – но куда? Дело кончилось тем, что они поцеловались в кипарисовой роще, пронизанной лунным светом, а на следующий день Деметриос получил приглашение в дом, хозяин которого был известен как мизантроп, затворник, фанатик и вообще редкостный маргинал.

– Вы приедете? – спросила Иокаста, позвонив ему по телефону как раз в тот момент, когда он, перечитывая текст приглашения, написанного жестким каллиграфическим почерком на плотной серебристо-серой бумаге, взвешивал все «за» и «против».

– Вы заинтересованы в этом, не так ли?

– Да, я заинтересована, – подтвердила она с той же вызывающей откровенностью, с какой заявила накануне «мне нужны вы». – Так вы приедете или нет?

– Да.

Ему послышался облегченный вздох.

– Вас встретят около ворот. Пожалуйста, ничего не бойтесь, просто делайте все, что будет велено, договорились?

– Все, что будет велено? – медленно переспросил он.

– Так надо, поверьте. Вы же не трус, лейтенант?

– Не знаю. Может, и трус.

– До встречи.

В трубке послышались короткие гудки.

Как и было обещано, его встретили около ворот. Три женщины в камуфляже. Высокие шнурованные ботинки на толстой подошве, широкие кожаные ремни с массивными пряжками, гладко зачесанные и убранные под черные бейсболки Security волосы… Пока он разглядывал их, опустив боковое стекло, они разглядывали его, и, судя по выражению лиц, увиденное их не особо вдохновляло.

– Херэте, мистер Сибирцев, – поздоровалась та, что стояла ближе всех. Дождалась ответного «херэте» и повела рукой в сторону распахнутых настежь ворот. – Вашу машину поставят в подземный гараж и подадут сюда же, когда мистер Галани вас отпустит.

Отпустит. Вот как. Коротко кивнув, Деметриос вышел из машины и подвергся тщательному досмотру на предмет наличия оружия. «Вы не возражаете?» – это был один из тех вежливых вопросов, которые задаются исключительно для того, чтобы на них ответили согласием. «Возражаю, – насмешливо отозвался Деметриос. – Но это ведь не имеет значения, так? Выбор предоставляется мне при условии, что я сделаю правильный выбор. Поэтому приступайте к исполнению своих обязанностей». На сей раз прикосновения женских рук удовольствия ему не доставили. Хотя в прежние времена он откровенно наслаждался, когда его спарринг-партнером в зале оказывалась молодая женщина. Впрочем, негативных эмоций он тоже не испытал. Поза «руки на машину, ноги шире плеч» была не сказать чтобы привычной, но знакомой. Пройдя через армейскую мясорубку, ко многим вещам начинаешь относиться со снисходительной иронией.

Дом стоял среди старых кедров, почти совершенно скрывающих его от посторонних глаз, и выглядел, во всяком случае снаружи, стильно и современно, ничуть не устрашающе. Деметриос приготовился увидеть жилище графа Дракулы и теперь чувствовал себя даже несколько разочарованным. «Ничего не бойтесь», – сказала Иокаста. Интересно, чего тут можно бояться.

Андреас Галани принял его в библиотеке. Ступив на толстый кремового цвета ковер, Деметриос пережил любопытное ощущение – ощущение выхода на короткий срок из собственного тела и зависания выше и левее от него, с возможностью увидеть себя как постороннего. Еще один посетитель. Черные джинсы, немного потертые. Черная рубашка, слегка помятая, две верхние пуговицы расстегнуты, рукава закатаны до локтей. Едва уловимая небрежность во всем, начиная от позы и заканчивая одеждой. Уравновешенный? Вряд ли. На лице – отпечаток страстей. Это не значит, что он не умеет ими управлять. Безусловно, умеет. Но частенько позволяет себе отдаться на волю волн.