Больше всего меня беспокоили деньги. Прошлой ночью я переговорил с подругой из Шотландии, и она посоветовала просить помощи у подписчиков. Ни разу в жизни я не собирал пожертвований, но подруга в два счета все для меня устроила. Она завела страничку для сбора средств, а я разместил у себя в «Инстаграме» сообщение о помощи и ссылку на веб-сайт. К утру я обнаружил, что на счет вовсю поступают деньги. Десять фунтов тут, двадцать там, и вскоре сумма начала расти, словно снежный ком. К тому времени как я добрался до Саранды, на счету уже накопилось несколько сотен фунтов. Я выдохнул: этой суммы наверняка хватит покрыть все счета за лечение.

Я созвонился с ветеринаром, и он назначил встречу в городском парке, чем немало меня удивил. «Почему он не хочет встретиться в клинике?» – недоумевал я. Но волновался я зря.

Ветеринара звали Шем. Он оказался вежливым, добродушным малым и по-английски говорил хорошо. Шем сразу успокоил меня. Он осмотрел щенка и задумчиво покачал головой.

– Я никак в толк взять не могу, как люди способны на такое! – вдруг гневно воскликнул он.

Пока Шем занимался щенком, Нала успела обследовать парк и вернуться.

– Где вы ее нашли? – спросил Шем, поглаживая Налу.

– В горах Боснии. Как и щенка, ее выбросили на обочину.

Шем грустно улыбнулся и снова покачал головой.

– Мы очень похожи, – сказал он. – У меня дома четыре собаки, но вполне могло быть и сорок четыре. Я бы хотел спасти каждое брошенное животное, если бы только мог.

– Да, мне знакомо это чувство, – кивнул я, взглянул на щенка, и сердце сжалось – выглядел он ужасно!

Шем смотрел на щенка не менее обеспокоенно.

– Думаю, ему от роду недели три-четыре. Я отнесу щенка в клинику, а затем заберу к себе – восстанавливаться.

– Сделайте для него все, что только возможно, пожалуйста, – сказал я. – Заплачу столько, сколько понадобится.

Шем удивленно взглянул на меня. Похоже, я не выглядел состоятельным человеком.

– Деньги – это, конечно, замечательно, – отозвался Шем. – Но самое главное, чтобы щенка кто-нибудь приютил.

Шем взглянул на часы, будто куда-то опаздывал, и сказал:

– Надо идти. Не против, если я заберу щенка?

Увидев мой обеспокоенный взгляд, он прибавил:

– Не бойтесь, он в надежных руках!

Словно в подтверждение своих слов, Шем покачал щенка на руках и погладил по голове.

– Ваш номер я записал, буду держать вас в курсе, – пообещал Шем.

– Удачи, дружище! – сказал я щенку на прощание и тоже его погладил.

Я смотрел вслед Шему с чувством выполненного долга. «Шем внушает доверие, – думал я. – Похоже, щенок в надежных руках».

Тем временем погода испортилась. На горизонте собрались огромные черные тучи, а температура опустилась на несколько градусов. Мы с Налой отправились на побережье, я разыскал укромное местечко и разбил палатку. «В Афины поеду, как только позволит погода», – подумал я.

Шем сдержал слово: тем же вечером он послал мне сообщение, что сделал щенку специальную ванну и все клещи, вызывавшие чесотку, погибли. Он высушил его феном, дал антибиотиков, накормил и уложил спать.

Сообщение от Шема успокоило меня, но дальнейшая судьба щенка не давала покоя, поэтому я зашел в «Инстаграм», чтобы подыскать ему новый дом и поделиться с подписчиками новостями. Наконец-то я придумал щенку имя. По дороге к побережью мне повстречалась вывеска с одним словом: «Балу». Я не знал, что это слово означало на албанском, но мне оно напоминало медведя из «Книги джунглей», и щенок даже чем-то на него походил. Подписчикам имя понравилось. За пару часов я получил несколько предложений от людей, желавших приютить щенка. Самым достойным мне показалось одно, поступившее от старой дамы из Лондона. Некоторые заинтересовались другими питомцами Шема и спрашивали его телефон.

Их доброта растрогала меня и даже немного укрепила во мне веру в человечество. Оставляя щенка Шему, я колебался, но теперь мои сомнения развеялись окончательно. Да и невозможно, тут Шем был прав, спасти всех брошенных животных в этом мире. В таком случае мое кругосветное путешествие закончилось бы лет этак через сто, если не больше. А еще мне бы понадобился огромный грузовик, чтобы возить всех питомцев с собой. К сожалению, одному такое провернуть не под силу.

Но по крайней мере, я мог обратить внимание людей на эту проблему. Брошенные, потерявшиеся или просто сбежавшие от злых хозяев собаки были повсюду, в каждой стране. И в тот день я выяснил, что есть люди, готовые с радостью их приютить. Вместе с этими людьми мы могли сделать мир чуточку лучше. А если брать в расчет Налу и Балу, то к этому нелегкому делу мы уже приступили.

«Вот он, – подумал я, осененный внезапной мыслью, – поворотный момент в моей жизни!» Да, я не в силах был очистить все пляжи на планете, но я мог громко высказаться. И может, кто-нибудь, вдруг вспомнив обо мне, не станет мусорить, а может, даже и за другими уберет!

Я лежал в палатке. Нала спала у меня на груди. Я вслушивался в завывания ветра и чувствовал невероятное воодушевление. Многие годы я работал с одной мыслью: «Когда же закончится этот чертов день?» Я трудился только ради денег, с нетерпением ожидая пятницы. Но в тот день я нашел свое призвание, которое работой назвать у меня даже язык не поворачивался. Отныне я ждал не конца недели, я ждал утра, чтобы снова вершить великие дела.

Несомненно, эта «работа» сильно отличалась от той, к которой я привык. Она требовала полной самоотдачи и некоего умения. Многое предстоит изучить и узнать, но этот опыт принесет весомые плоды. В этом направлении я был готов работать до кровавых мозолей! Такой решимости, признаюсь, я сам от себя не ожидал!

Что я люблю, путешествуя на велосипеде, так это возможность поразмыслить по пути. Когда едешь один по дороге, не смотришь в телефон и не говоришь с людьми, твоя голова волшебным образом очищается. Ты варишься в собственном соку: припоминаешь все свои проблемы, большие и маленькие, и продумываешь варианты их решений. Я приближался к границе с Грецией и любовался Налой. Навострив уши, она сидела в сумочке на руле и поглядывала по сторонам. «Как же все-таки Нала изменила мою жизнь!» – поймал я себя на мысли.

Невероятно, но факт: за каких-то несколько недель эта кошечка перевернула всю мою жизнь с ног на голову, в хорошем смысле этого слова. Благодаря своим новым обязанностям я стал более организованным. Нала будила меня с восходом солнца: ластилась, терлась о щеку, мяукала и требовала еды. Пока Нала выполняла свой ежедневный обряд, обнюхивая и помечая территорию, чтобы затем скрыться и завершить утренний туалет, я выбирался из спального мешка, накладывал в миску корм, чистил зубы и составлял план на день.