После обеда командир крейсера «Уичита» капитан 1 ранга Хилл и его старший помощник капитан 3 ранга Орем осмотрели некоторые стоящие на якоре торговые суда. Поговорив с двумя летчиками «харрикейна» на английском судне «Эмпайр Тайд», они поднялись на борт нового американского судна «Уильям Хупер» — четвертого из серии судов типа «Либерти». Для «Уильяма Хупера» это был первый рейс из Северной Каролины. И хотя его палуба была уже основательно затоптана, внутренние помещения все еще блестели свежевыкрашенными переборками. Судно вышло из Соединенных Штатов в начале апреля с грузом боеприпасов и танков.

«Резина на танках уже начала портиться от воздействия соленого морского воздуха, — записал лейтенант Фэрбенкс. — Мы разговаривали с совсем еще юным младшим лейтенантом, возглавляющим военную команду судна из пятнадцати человек.

Его очень беспокоит, что подчиненные ему люди неопытны; все они всего-навсего начинающие моряки. В распоряжении младшего лейтенанта удивительно мало боеприпасов: для 100-мм орудия, например, он имеет всего лишь 90 снарядов…»

До выхода в море оставалось не более двух часов, а на «Уильяме Хупере» все еще не было некоторых важных запасных частей к артиллерийским установкам. Капитан 1 ранга Хилл постарался, насколько это было возможно, подбодрить экипаж судна.

* * *

В 16.00 27 июня суда конвоя PQ.17 — самого многострадального конвоя за всю войну — медленно, один за другим, вышли из Хваль-фьорда. «Как большая стая грязных уток, — записал в своем дневнике Фэрбенкс, — они прошли мимо боновых заграждений и вышли в открытое море. Никаких почестей и салютов, принятых в таких случаях для военных кораблей, им оказано не было, но все до единого, кто наблюдал за их выходом, молча благословили их». Тридцать пять загруженных до отказа судов с трюмами, заполненными военными материалами, с палубами, прогнувшимися под тяжестью танков, орудий и упакованных в контейнеры самолетов-бомбардировщиков, предназначенных для наших русских союзников; три доблестных спасательных судна, одно из которых так и не вернулось, и два эскадренных танкера, до краев наполненных топливом, которое так жадно пожирали эсминцы сил охранения. Какой это был ценный груз для России и какой великолепный трофей для противника! 700 миллионов долларов — такова была стоимость всех перевозимых материалов и оружия: 297 самолетов, 495 танков, 4246 грузовых автомашин и орудийных тягачей, более 156 000 тонн других генеральных грузов.

Этих материалов и оружия, если бы они достигли русских портов, хватило бы для вооружения 50-тысячной армии.

В условиях плохой видимости суда сформировали в две кильватерные колонны, которые направились вокруг Исландии на север, минуя оборонительные минные заграждения в Датском проливе. Из тридцати пяти судов большая часть направлялась в Архангельск, и только восемь из них — все американские — должны были отделиться в конце перехода и направиться в Мурманск, сформировавшись в небольшой конвой во главе с «Кристофером Ньюпортом». Из двух сопровождающих конвой танкеров один — «Грэй Рейнджер» должен был следовать до конечного пункта, а другой — «Олдерсдейл» 2 июля должен был вместе с устаревшим эсминцем отделиться от конвоя PQ.17 и, образовав отряд «Q», ждать в районе острова Ян-Майен шедший на запад конвой QP.13.

Вскоре после того, как конвой построился в две кильватерные колонны, было «потеряно» первое судно из его состава: в плотном тумане «Ричард Блэнд» (судно типа «Либерти») наскочил на подводную скалу у берега Исландии и получил огромную пробоину. Судно пришлось вернуть в порт, но перед этим оно успело необдуманно дать в эфир сигнал бедствия. У мыса Стромнесс суда конвоя построили в широкий походный ордер — в девять кильватерных колонн, по четыре судна в каждой, — и они продолжали свой путь на северо-восток в направлении острова Ян-Майен. На этом первом участке маршрута суда обеспечивались временными силами охранения, состоявшими из трех тральщиков и четырех траулеров ПЛО, со старшим офицером на тральщике «Хэлсион». Силы охранения под командованием Брума, назначенные на весь период, должны были выйти из Сейдис-фьорда и встретиться с конвоем во второй половине дня 30 июня.

Ни одного контакта с противником пока не произошло, но на многих судах люди сознавали свою слабость в случае, если бы пришлось встретиться с крупными силами противника. Пока суда конвоя оставались вместе, их суммарная огневая мощь была довольно внушительной. Однако отдельные суда были вооружены недостаточно, к тому же на многих из них было слишком мало боеприпасов, особенно к артиллерийским установкам крупного калибра. Старший помощник командира стоявшей в Хваль-фьорде американской плавучей базы «Мелвилл» неофициально показал американским офицерам военных команд шифровку, в которой говорилось, что в случае необходимости для обороны судов разрешается использовать доставляемые в Россию артиллерийские установки и боеприпас к ним.

28 июня младший лейтенант Карвей обсудил с капитаном и первым помощником «Трубэдуэ» вопрос о нехватке боеприпаса на судне, и они решили сорвать пломбы с одного из трех находившихся на палубе американских танков типа М-3, чтобы установить, можно ли использовать его 37-мм орудие. Из размещенного в трюме груза на палубу подняли значительное количество бронебойных и трассирующих снарядов. Двух артиллеристов военной команды быстро обучили стрельбе из орудия.

На следующий день таким же образом поступили со вторым танком и приготовили к использованию второе орудие. Все эти действия, разумеется, были незаконными, однако офицеры не без оснований решили, что для русских будет гораздо лучше получить вскрытые грузы, чем не получить никаких.

В 05.00 следующего дня (29 июня), когда в условиях густого тумана и видимости не более пятидесяти метров конвой осторожно шел вперед со скоростью восемь узлов, суда вошли в район тяжелых плавающих льдов; четыре судна получили серьезные повреждения. Американское судно «Эксфорд» сообщило по радио, что оно не может продолжать путь, и командир конвоя дал ему разрешение вернуться в порт. Получив большую пробоину в носовой части, танкер «Грэй Рейнджер» снизил скорость до восьми узлов и в конечном счете вынужден был остановиться и занять позицию ожидания, предназначавшуюся для танкера «Олдерсдейл», а последний продолжал идти с конвоем курсом, который через пять дней привел его к несчастью.

В 08.00 две тихоходные английские подводные лодки, которым было приказано сопровождать конвой, вышли из Исландии в сопровождении сторожевого корабля «Дианелла». Двумя часами позднее капитан 3 ранга Брум созвал на флагманском корабле Гамильтона «Лондоне» в Сейдис-фьорде последнее совещание командиров всех кораблей ближнего охранения конвоя. Следует отметить, что «разнородные» силы охранения конвоя PQ.17 были столь же паллиативными, сколь и большими. Капитан 3 ранга Брум жаловался, что ни один из командиров кораблей охранения не имел возможности встретиться с ним до выхода в море, что явилось существенным отклонением от успешной практики, применявшейся в группе эскортных кораблей военно-морского округа западных подходов. Офицерам, которые по своей инициативе пытались переговорить с Брумом во время совещаний по конвою PQ.17, навстречу не пошли. Состав сил охранения был случайный: в них входил даже сторожевой корабль «Свободной Франции» с экипажем из английских моряков, шедший одновременно под трехцветным французским и белым английским флагами; здесь же были два «вспомогательных крейсера» ПВО, переделанные из торговых судов (в недалеком прошлом они занимались перевозкой бананов). Их палубы ощетинились стволами зенитных орудий самых различных калибров. На этом совещании контр-адмирал Гамильтон познакомил командиров кораблей с некоторыми неизвестными им раньше деталями общего плана операции, включая сведения о вероятном движении линейных сил Флота метрополии и крейсерских сил ближнего прикрытия. По-видимому, только теперь командиры кораблей сил охранения впервые услышали о предположениях адмиралтейства о возможности атаки конвоя крупными надводными кораблями противника.