″Я тебе не верю.Выйдите.″

Марину, лицо которой уже зажило (эх,как жаль), удалось уговорить выйти на пару минут, Самаэль, опустив меня на пол,исчез. Демоница не прикрыла за собой дверь, чем я и воспользовалась.Прошмыгнула в свой кабинетик. Но не успела я обрадоваться свободе, как менясхватили.

− Вот теперь ты нам непомешаешь, с*, − прошипела демоница, открыла дверь в уборную и швырнуламеня туда. Больно.

″Вот тебе и свобода. Сидитеперь в туалете. И зачем я обманывала Самаэля. Ведь известно, что ложь этогрех.″

Вскарабкавшись на умывальник, яубивала время, меланхолично нажимая дозатор на бутылочке с жидким мылом. Наполу уже образовалась приличная лужица, а я продолжала играться. ″Эх,скучно. Самаэля позвать не могу, слишком маленькая - не услышит. Сидеть мнездесь до... а до чего?″ За дверью послышался какой-то шум. ″Ура,сейчас меня выпустят.″

− Куда она делась? - услышалая гневный голос Самаэля. ″Как-то выходить расхотелось. Мне и здесь неплохо.″ - Найду, надеру ее симпатичную попку, будет знать, как убегать.Ангел, ты где?

Открылась дверь, и мне выпалаособая честь лицезреть рассерженного Дьявола, его глаза метали молнии, почтибуквально. Он зашел внутрь и... поскользнулся на мыле. ″Это не я. Честноеслово.″

− Какого... − ″Фу,какие слова Самаэль знает.″

Падший поднялся (ага, где-то сшестой попытки), и критично осмотрел себя. А было на что посмотреть - он весьвымазался в мыле. ″Эх, будь я человеком, уже валялась бы подумывальником, от смеха. А так, в тельце котенка особо и не посмеешься.″Но даже то веселье, что было, застряло в горле. Самаэль начал раздеваться.″Фуф, что-то жарко стало в ″шубке″ котенка.″ Падшийвключил воду и стал под душ, не закрыв за собой дверь кабинки. Ох, о чем ятолько не думала. Все-таки хорошо, что я котенок, а-то залезла б к нему в души... ″Тпрр, куда поскакали, шальные?″ Пока я предавалась думам ифантазиям, Дьявол уже вышел из душа. ″Мог бы и полотенцем прикрыться.Хотя...″ Самаэль посмотрел на лужу оставшегося мыла, и она испарилась, апотом он перевел взгляд на умывальник, где стоял источник этого самого мыла.Легкое удивление на его лице сменила коварная улыбка. Я краем глаза посмотрелана свое отражение в зеркале - круглые глаза и блестят странно.

− Насмотрелась? Или мне статьполучше, чтобы ты смогла детальней рассмотреть?

− Мяу, − и вовсе я неиспугалась, просто слова забыла. Все. Я отвернулась, но все равно видела взеркале Падшего, который и не думал одеваться. ″М-м-м, симпатяшка.″

− Ангел, пощупать меня нехочешь?

Я мысленно фыркнула, но бурноевоображение уже нарисовало картинку. Я провожу рукой по широкой груди Самаэля,спускаюсь ниже, на кубики пресса, ощущая, как под горячей кожей перекатываютсямышцы... Что-то противно заскрежетало, выводя меня из фантазии. До меня несразу дошло, что это я когтями царапаю поверхность раковины.

Люц! Вот ты где! О-о-о! - в дверьуборной влетела Марина, ее глаза полыхнули лукавым огоньком. Она быстро подошлак Самаэлю (все еще не одевшемуся), и прижалась к нему всем телом, провеларуками, оставляя на коже Падшего кровавые следы от ногтей, и, как пиявка,присосалась к его губам.

″Меня сейчас стошнит... Ивовсе я не хочу броситься на эту... эту... И глазки ей выцарапать не хочу.Ничего подобного. И лапки даже не чешутся.″ А этот Лукавый, обнялдемоницу, и с меня глаз не сводит. ″Ведь мысли читает, гад!″ Ягордо задрала мордочку и спрыгнула на пол. Не знаю, или Самаэль специальноснова налил мыла, или не все убрал, но прокатилась я хорошо. Ага, на мягком (вданном случае пушистом) месте, а потом ″удачно″ шмякнуласьмордочкой о стенку. И хоть бы кто посочувствовал. Размечталась. Этот Князьбесовский еще и рассмеялся, грозным рыком ″Пошла вон!″ отправилМарину в неизвестном направлении, а меня, маленький, мокрый, липкий комочекшерсти, нежно взял на руки. Думаете, приласкал? Угу, еще как! Сунул под кран схолодной водой и безжалостно начал меня ″стирать″ (хорошо, чтобвыкрутить не додумался). Я в долгу не оставалась - царапалась, кусалась,возмущенно мяукала, а что мысленно высказывала, не стоит предавать огласке.

− Терпи. Кто мне мыла налил? -Самаэль зашипел от моего очередного укуса.

″Я ж не знала, что ты войдешь.Ай! И мне было скучно здесь.″

− Скучно? Как ты вообще втуалете оказалась?

″Марину свою спроси.Больно!″ − в ответ укусила за палец.

− А вот про нее поподробней.

″Аккуратней! Я ж не тряпка!Меня твоя демоница сюда забросила, когда я убе...″

− Когда ты что?

″Э-э-э... она дверь плохозакрыла. Я решила прогуляться. Совсем чуть-чуть. А тут она, хвать меня, и втуалет забросила. Больно было,″ − последнее сказалажалостно-жалостно.

− Ангел, ты совсем не умеешьлгать, − засмеялся Падший. - А вот Марину придется наказать, и надоелаона мне. Скучная стала. Испепелить, что ли.

И назовите меня последней дурой, ноя пожалела демоницу. Ну, не понравились мы друг другу, и обошлась она со мнойне хорошо, но зачем же ее уничтожать?

″Самаэль, а ты мог бы ее неубивать?″

− Мог, но она мне уже ненужна. Не вижу смысла оставлять ее живой, − безразлично ответил Падший. -Ты что, ее жалеешь?

″Ну, не так чтобыочень...″

− Ангел, поконкретней.

″Да, жалею и хочу, чтобы ты еене убивал.″

− Согласен. Только тывыполнишь одно условие, − подозрительно быстро согласился Самаэль.

″Хорошо, какое условие?″

− Это ты узнаешь позже.

″Ну, Самаэль.″ −Мое жалостное хныканье не принесло результата.

Наконец-то домыв, Падший принялсяменя сушить. Турбина самолета во стократ тише этого фена - едва не оглохла. Ещепять минут Самаэль колдовал надо мной, а потом усадил перед зеркалом. Какговорится, я ″выпала в осадок″. Из отражения на меня смотрелопушистое, абсолютно круглое нечто, на шее ошейничек со стразиками, а нахвостике розовый бантик. Все еще пребывая в ″осадке″, я невозражала, когда Падший взял меня на руки и вынес из уборной. Да мне все равно,куда несут, главное, побыстрее привести себя в порядок.

Самаэль зашел в свой кабинет, запердверь, а ключ положил в карман. Пушистенькую меня он усадил на подушку, как напьедестал.