— Это дом Годдардов, — сказал Кессиас с оттенком гордости в голосе. — Знаете, у них есть свой театр. Настоящий театр, хотя и небольшой — прямо в покоях! Зачем, спрашивается, людям иметь свой театр?

— Здесь живут Антеурии, а здесь — Кессильваны, продолжал пояснять он, тыкая для наглядности в здания пальцем. — Это дом старого пня Рошария, — Кессиас поворотился в другую сторону, — а там — дом Клунбрассилов. Дальше построился Апельдорн. У него патент на торговлю во всех свободных портах, и он любит сорить деньгами.

— Где-то тут живет и Фрейхетт Неквер, — сказал Лайам, чтобы внести в разговор свою лепту. Он часто бывал в доме названного торговца, когда занимался расследованием убийства мастера Танаквиля.

— Да, верно. На улице Герцогов, за углом. В последнее время он что-то мало показывается на людях, — Кессиас прокашлялся. — В двух домах от него обитает Рейф Кэвуд. Правда, отсюда не видно, — добавил он, когда Лайам повернулся, чтобы взглянуть. — Граф Ульдерик также живет за углом, но чуть ниже, рядом с заведением Герионы…

Гериона содержала публичный дом, куда эдил однажды привел Лайама, надеясь добыть там кое-какие сведения.

— Надо же! Такое соседство…

— Н-да, соседство… хотя ничего общего с борделями Муравейника, раз уж у нас с вами пошел такой разговор.

— А где проживают Фурзеусы?

Кессиас поразмыслил немного, потом сказал:

— По-моему, ближе к площади. По соседству с «Белой лозой». Они не столь состоятельны и родовиты, как пытаются изобразить из себя.

— А последний подозреваемый? Как его там? Квэтвел?

— Этот барон владеет поместьями к северу от Саузварка и здесь бывает наездами. Наверное, Окхэмы его приютили, поскольку своего дома в городе у него нет.

— Что ж, он единственный, чей ночлег в чужом доме оправдан…

Кессиас внимательно посмотрел на приятеля.

— Что вы имеете в виду?

Лайам кивнул в сторону богатых особняков.

— Разве вам не кажется странным, что гости заночевали у Окхэмов, хотя почти все они живут совсем рядом?

Эдил в задумчивости потеребил бороду и признался:

— Да, теперь, после ваших слов, это действительно кажется странным… Хотя, говоря по правде, тут ничего странного нет. Прошлой ночью мело, компания подгуляла, да и зачем куда-то тащиться? В конце концов, они могли просто уснуть, где сидели. Особенно если выпили столько же, сколько хозяюшка, — он поднес два пальца ко рту, надул щеки, потом рассмеялся.

Лайам придержал его за руку.

— Тише!

— Что? — удивился эдил и тут же умолк. Двое богато одетых мужчин, которых Лайам и Кессиас заметили раньше, приблизились к ним вплотную. Тот, что был повыше другого, приветливо улыбнулся.

— Господин эдил! Вы уже изловили мошенника?

— Нет, лорд Окхэм, — поклонившись, ответил эдил. — Хотя мы надеемся вскорости это сделать.

Лорд Окхэм — довольно красивый мужчина лет тридцати пяти, высокий и стройный, с прямыми черными волосами до плеч и лихо подкрученными усами — был одет в помятый, но дорогой и элегантный костюм для верховой езды. В глазах его блеснули искорки озорства, когда он ответил изящным кивком на поклон эдила.

— Милорд, позвольте представить вам квестора Ренфорда, он ведет следствие по делу о краже.

Лайам поклонился. Лорд Окхэм дружелюбно улыбнулся ему.

— Ба! Да неужто это тот самый господин Ренфорд, о котором так хорошо отзывается тетушка Трэзи?

— Тот самый, милорд, — подтвердил эдил и поклонился еще раз.

Лорд Окхэм повернулся к своему спутнику — совсем молодому еще человеку (едва ли старше двадцати лет) с длинными белокурыми волосами, заплетенными сзади в косичку. Тот был невысок, но весьма худощав и одет довольно крикливо.

— Квэтвел, вот человек, с которым моя тетушка собирается вести в дальнейшем дела. Мне кажется, он вполне достоин ее доверия, — добавил лорд, вновь поворачиваясь к Лайаму. Высокородный красавец держался очень доброжелательно, но Лайам чувствовал, что его внимательно изучают.

— Час не такой уж ранний, — заметил Квэтвел, никак не отреагировав на слова своего товарища. — В тех местах, откуда я родом, негодяя уже давным-давно бы нашли и повесили. Почему так медлительна саузваркская стража?

— Ну-ну, Квэтвел! — сказал лорд Окхэм примирительным тоном. — Поймать злодея не так-то легко.

— Глупости! Эдил, который торчит тут и ловит ворон, наверняка знает наперечет всех местных ворюг.

Лайам насторожился, заметив, что Кессиас начинает злиться. Эдил набычился, сжал кулаки и пробормотал сквозь зубы:

— Если бы я их знал, они бы сидели в тюрьме, а не докучали почтенным во всех отношениях людям. Впрочем, у нас уже есть на примете кое-кто, по кому давно плачет решетка.

— Ну не наглость ли, Этий?! — воскликнул барон. — Мне кажется, тут намекают, что камень украл кто-то из наших друзей. И ты это стерпишь?

— Признаться, Квэтвел, того же мнения придерживается и тетушка Трэзи, — сказал Окхэм. — Строго говоря, первой эту мысль высказала она.

— Но он тоже так считает! — возразил Квэтвел, указав на эдила пальцем.

— Смею вас заверить, барон, что эта версия уже не в ходу, — поспешил вмешаться в разговор Лайам, не давая разгневанному эдилу достойно ответить задиристому хлыщу. — У нас есть веские основания полагать, что в краже замешан кто-то чужой, причем нам также уже известно, что этот мошенник искусно владеет воровским ремеслом.

— Да? — удивился Квэтвел. Сторонняя и учтивая реплика явно сбила его с толку.

Лайам меж тем, не мешкая, обратился к лорду:

— Прошу прощения, ваша светлость. Не могу ли я обсудить с вами кое-какие вопросы, связанные с этой досадной историей?

— Конечно, — кивнул лорд и сдержанно улыбнулся. — Квэтвел, прости, но, боюсь, тебе какое-то время придется поскучать без меня. Получаса вам будет достаточно, господин Ренфорд?

Лайам поклонился.

— Более чем достаточно, милорд.

— Вот и прекрасно. Может быть, мы пройдем в дом? — И Окхэм шагнул к крыльцу.

Обеспокоенный враждебными взглядами, которыми обменивались Квэтвел и Кессиас, Лайам сказал:

— Милорд, позвольте мне на пару минут задержаться. Я бы хотел сказать несколько слов эдилу.

— Да, конечно. Идемте, Квэтвел, — кивнув на прощанье Кессиасу, лорд Окхэм открыл дверь и вошел в дом. Белокурый юнец, вздернув заносчиво подбородок, двинулся следом.

— Нет, вы это видели? — взорвался эдил, когда Лайам увел его от крыльца на достаточное расстояние. — Каков говнюк! Ну как с ним иметь дело? Лорд держит себя прилично, но этот барон! Он просто несносен! А ведь и остальные ему под стать, такие же индюки, а то еще и похуже! Ах, Ренфорд, я не устаю благодарить небеса за то, что они надоумили вас ввязаться в эту историю!