Его Величество не совершал переворотов, не придумывал новых законов и не воевал – за многие столетия это был первый король, при правлении которого его подданные смогли вздохнуть полной грудью и просто жить.

Многие искренне молились Богам, кто-то подносил им дары, даже бедняки несли зерно, монеты, фрукты, ржавые ножи и грязные детские игрушки, чтобы задобрить Богов и помочь своему правителю.

Лорд Форест не молился. Он посещал храмы, приносил дары и оставлял золото жрецам полтора года, пока болезнь убивала правителя Ферстленда, – он просил, требовал и умолял, но его не услышали. Он и раньше не был набожным, а теперь и вовсе потерял всякую веру. Но церемония требовала его присутствия, а юный Аурон нуждался в поддержке.

Наконец правителя уже утром понесли в крипту. Народ не мог идти в стены замка, кто-то стал расходиться. Но были и те, кто продолжал стоять под стенами.

В усыпальнице тело короля покоилось в выдолбленном в камне углублении в человеческий рост, к его телу положили оружие, чтобы он мог защищать себя, цветы, чтобы он был умиротворён, золото, чтобы он не нуждался ни в чем, его любимый кубок, чтобы он мог выпить за встречу с семьёй, а на его грудь положили большой камень – чтобы, даже если кто-то потревожит его, король не восстал. Захоронение накрыли каменной крышкой, которую надвигал десяток человек.

Воспоминания Клейса о похоронах прервал глашатай, объявивший, что аудиенции просит сир Тордж Проницательный.

Аурон Старскай присутствовал на всех необходимых церемониях, как и положено. В этот день должны были явиться просильщики – в последний день каждого чётного цикла любой житель королевства мог обратиться с просьбой к Его Величеству, двери замка были открыты. Никого не было полдня, и Клейс рассудил, что народ не хочет приходить в такое время – сочувствуют новому правителю или бояться получить отказ от расстроенного мальчика.

– Ваше Величество! – Рыцарь-предводитель одного из четырёх отправленных отрядов опустился перед королём на колено, выражая свою покорность и преданность. – Милорд Форест, – он, не вставая, склонил голову в сторону Клейса.

Регентов знатного происхождения принято называть Его Высочеством. Лорд Форест никак не мог начать воспринимать себя как регента и требовать подобного обращения, а многие рыцари, хоть уже и знали о смерти короля, по-прежнему воспринимали Клейса как советника.

Удивительно, но поправил их обоих юный Старскай:

– Сир Тордж, вы неподобающе обращаетесь к Его Высочеству регенту.

Гийер много занимался с Ауроном, раз тот успел вызубрить все обращения, да ещё и поучать взрослых мужей. Маленькому королю было всего одиннадцать – до момента, когда он сможет править самостоятельно и не нуждаться в регент, осталось меньше пяти лет.

Тайна, которую знали лишь несколько человек, давила на Клейса. Он изо всех сил старался относиться к мальчишке, что восседал на троне, соответствующе, он называл его, как подобает, подбадривал, но… Он не мог заставить себя полюбить этого мальчишку. Дело вовсе не в том, что он был плох, нахален или глуп, нет. Этот Аурон являл собой воплощение превосходного воспитания, хорошего ума, изысканных манер, к тому же он был весьма талантлив.

Этот мальчик светловолосый, как и Гийер Старскай, сероглазый и улыбчивый; вполне вероятно, что спустя сколько-то лет он мог бы стать красивым юношей, привлекал бы внимание женщин и стал бы тем королём, которого любили бы ещё больше, чем предыдущего. Но этому не бывать.

Как только до коронации останется совсем немного, мальчик, что сидит сейчас на троне, должен будет пропасть. Лорд Форест даже думал, что, скорее всего, навсегда – и не иметь возможности вернуться.

Когда родился Аурон Старскай, для него нашлась кормилица – светловолосая жена молодого гонца. У них всего на несколько дней раньше родился мальчишка, и леди Аалия Форест доверила своего сына женщине, что уже успела выкормить, воспитать и поднять на ноги двоих детей.

Сир Тордж заметил сходство мальчиков, немногим позже это сходство им очень пригодилось. Да, у королевского отпрыска глаза были голубыми, но мало кто смог бы заметить столь незначительную деталь, да и со временем цвет глаз вполне может поменяться, особенно в столь юном возрасте.

Когда появились посылы к началу войны между несколькими Династиями, Зейир Флейм устроил битву с вассалом Дримленсов, неизвестные убили нескольких королевских гонцов, три корабля так и не вернулись в порт, на землях близ королевских стало больше разбойников, и вновь поднялась впоследствии оказавшаяся небольшой волна бунта против введённых ещё Фалином Добрым законов, король, ещё совсем молодой Клейс и старый королевский советник решились на значительный шаг.

Отец того самого светловолосого мальчишки был среди убитых гонцов, их мать нуждалась в средствах для существования, и Клейс предложил ей щедрое вознаграждение за её младшего ребёнка, а также за то, что она со всей своей семьёй отправится как можно дальше от земель Старскаев. Гийер был уверен, что этого достаточно для безопасности, но Клейс, не без совета старого советника, от которого он как раз набирался опыта и мудрости, отправил вслед за женщиной отряд Серых братьев. Устранить всегда надёжнее, а король так и не узнал об этом отвратительном деянии.

Ещё горюющий после смерти Аалии Старскай Его Величество отправился с сыном в гости к своим добрым друзьям – лордам Малой Ветви Вилстронгам. Предок нынешнего лорда получил титул и земельный надел больше сотни лет назад от Тхомтена Старская, и с тех пор Ветвь преданно служила королевской династии. Следом за своим правителем отправился и Клейс, ему было поручено доставить выкупленного мальчишку-простолюдина в те же земли.

Через шесть циклов в замок приехал ненастоящий король. Мальчика обучали так, словное именно ему предстояло сесть на трон, ещё отроку внушали, что он – наследник Династии, а Гийер воспитывал его, словно сына. Таким образом, лжекороль, которому тогда было немногим больше трёх лет, поверил в своё происхождение. Настоящий принц остался у Вилстронгов. Разумеется, мальчик знал с младых ногтей, кто он, а теперь ещё и то, по какой причине его скрывают. И Гийер, и его бывший советник, и сам Клейс посещали будущего короля настолько часто, чтобы это не вызвало подозрений.

И теперь у регента было два юных Аурона, каждый из которых твёрдо верил в своё право сидеть на троне.

Лорду Форесту было жаль запасного короля – гарантию того, что если кто и решится уничтожить Династию Старскай, то не преуспеет в этом. И он понимал: когда придёт время – фальшивого короля придётся убирать ему.

Но не сейчас.

– Прошу простить его, Ваше Величество, – регент улыбнулся мальчику. – Сир Тордж, да и я, признаться, всё не можем привыкнуть…

– Я понимаю. – Ох, сколько же неподдельной грусти в голосе мальчишки, он верил, что похоронил отца. – Но не стоит отвлекаться от дела. Что произошло, сир Тордж?

– По дороге к землям Дримленсов мы встретили крестьян. Они направлялись к вам, Ваше Величество. Они с земель Дримленсов, они очень спешили… они забрали у своих семей кобыл, чтобы поскорее добраться. – Рыцарь говорил впопыхах, обычное красноречие изменило ему.