Кросби и Бюрк проявили весь свой опыт, всю свою сноровку, рассыпая приказы направо и налево. Паруса быстро наполнились попутным ветром. Деньги были заплачены лоцману не зря, потому что он ловко, без малейшего происшествия, вывел судно из гавани, несмотря на встречавшиеся по пути рифы и волноломы.

— Все прошло просто замечательно! — радовались Кросби и Бюрк.

Внизу, в уютном небольшом салоне донна Марипоза и Поулкат расположились за столом перед кувшином старого вина. Хозяйка потребовала, чтобы с ними постоянно находился Карпио, так как несчастный слуга после того, как его наказал черный призрак, никак не мог опомниться. Мучитель детей лежал на диване и непрерывно стонал. Время от времени Поулкат наливал ему стаканчик вина.

— С учетом нашей скорости мы наверняка скоро увидим «Мэйбаг», — сказал англичанин, довольно потирая руки.

— Если все получится так, как я хочу, мне не придется жалеть о моей потере, — заявила донна Марипоза.

Она заставила погрузить на судно несколько тяжелых сундуков. Поулкат надеялся, что он получит свою долю, если добьется успеха, а в этом он не сомневался.

Мегера скрестила магическим жестом пальцы.

— Пять детей Уилферса мне нужны живыми. Вместе с этой парочкой, что уже находится на борту, у меня будет семь сорванцов-англичан. Эта семерка для меня, Поулкат, будет гораздо более ценной, чем тысяча испанских воробушков. Я постараюсь растянуть удовольствие до того момента, когда на горизонте появится Южная Америка. После этого ад сможет, если захочет, поторговаться со мной!

«Корабль без названия» в это время мчался под всеми парусами в открытом море.

Если бы четверка негодяев представляла, что происходило в это время не слишком далеко от них, они наверняка веселились бы гораздо меньше.

На рассвете, когда «Корабль без названия» только выбирался из залива, борясь со встречным ветром, в Байонну на всем скаку примчался неизвестный всадник. Его лошадь была вся в мыле, несмотря на довольно прохладное раннее утро.

Таможенники немедленно пропустили его, указав самый короткий путь.

Через полчаса телеграф Шафа[5] заработал на полную мощность. Крайне важное сообщение старательно переходило с одного холма на другой; принятое с помощью бинокля, оно немедленно передавалось на следующую станцию. Через несколько часов сообщение дошло до Парижа. После этого ему потребовалось всего три часа, чтобы достичь английского берега.

Параллельно были задействованы вспомогательные линии, с помощью которых были предупреждены Бордо и Нант. Затем ответное послание со скоростью ветра промчалось через всю Францию и было передано кораблям морским кодом с помощью флажков и прожекторов.

Существует распространенное мнение, что после окончания войны между Англией и Испанией закончилась эпоха пиратства в Атлантическом океане и Средиземном море.

Конечно, размах пиратских операций значительно уменьшился, но вплоть до XIX века британский флот продолжал прилагать усилия, стараясь сделать море более безопасным. На протяжении продолжительного промежутка времени небольшие скоростные парусники, великолепно вооруженные и имеющие на борту элитную команду, угрожали безопасности плавания в Средиземном море и в Бискайском заливе.

Подобно паукам, подстерегающим свою жертву, они прятались в укромных бухтах испанских, португальских и североафриканских берегов, чтобы напасть на беззащитные торговые суда. И сколь бы быстро ни прибывали в нужное место патрульные суда морской полиции, пираты всегда успевали скрыться.

Впрочем, в эту эпоху морская полиция только создавалась, и ее главной задачей было задерживать суда, подозреваемые в перевозке рабов из Африки в Америку для нуждавшихся в рабочей силе богатых плантаторов Нового Света.

Так или иначе, но в 1838 году пиратство вспыхнуло с новой силой.

Французская шхуна «Матильда», курсировавшая между Малагой и Нантом, бесследно исчезла на широте мыса Ортегал, и обвинить погоду в ее исчезновении было невозможно. Судно не только перевозило ценный груз, но у него на борту находился богатейший арматор Дюрье-Лассаль, имевший при себе крупную сумму золотыми монетами.

Вскоре пришла очередь торговому английскому флоту потерять таким же загадочным образом несколько кораблей, в том числе «Кемпер-даун», «Оуз» и «Мироку», которых так и не дождались в порту назначения, то есть в Лондоне.

В морских кругах вскоре распространилась жуткая новость о действиях «Корабля без названия», загадочного пирата, поднявшего, подобно своим предшественникам XVIII века, черный флаг.

Несмотря на то, что английское адмиралтейство категорически опровергало эти тревожные слухи, возможно, с целью успокоить слишком мнительных моряков, оно приказало коммодору Уилферсу в начале 1842 года заняться детальным изучением проблемы. Коммодор должен был под предлогом увеселительного путешествия выйти на своей яхте из Лондона в Алжир с остановками во многих французских и испанских портах.

Поулкат знал об этом путешествии, хотя и не был в курсе его основной цели. Он выяснил, что команда яхты «Мэйбаг» состояла всего из двенадцати человек и был уверен, что яхта отправляется в чисто увеселительное плавание с сэром Уилферсом и его семьей.

И он сообщил эти сведения донне Марипозе к ее вящему удовольствию.

В свою очередь она поделилась со своим сообщником некоторыми соображениями. Она сказала:

— Мне жаль, что у нас неполная команда. Я должна сказать вам, Поулкат, что после дела с «Мирокой» я приказала сделать перерыв, чтобы обо мне забыли. Эти пятнадцать человек, которых удалось собрать Пинто, отнюдь не могут считаться хорошими матросами; скорее, это опытные бойцы, знатоки абордажного боя.

— Так вы, значит, собираетесь взять «Мэйбаг» на абордаж? — Поулкат был восхищен до глубины души далеко идущими планами донны Марипозы.

— Разумеется! Что еще мне остается делать? К счастью, у нас есть Кросби, Бюрк и пять ваших матросов, чтобы обеспечивать нашему судно необходимую скорость. И очень удачно, что с нами остался подобранный нами лоцман!

— Это весьма способный парень! — ухмыльнулся Поулкат. — Особенно если он уверен, что у него в кармане вот-вот зазвенят золотые дукаты!

Этот разговор состоялся в вечерних сумерках, когда Пинто, немного пришедший в себя после встречи с черным призраком, подал госпоже на стол изысканный ужин с дорогими винами.

Донна Марипоза неожиданно оказалась в прекрасном настроении.