Воронцов засмеялся и отставил бокал. Самарин наморщил лоб, стекло коснулось столешницы без звука, мало кто имел такую координацию движений. «Чиновник? Возможно, – подумал генерал. – Но явно не занимающийся перекладыванием бумажек в канцелярии».

– Если бы я был хотя бы на двадцать лет моложе, – ответил Воронцов со смесью ностальгии и веселья. – Но вы наверняка догадались, что дегустация вашего прекрасного коньяка – не единственная цель моего визита?

Генерал молча кивнул.

– Его величество ищет наставника для сына. Кого-то, кто следил бы за формированием характера цесаревича. Однако император не хотел бы навязывать Алексею чужого человека, лучше было бы, если наставником наследника престола стал кто-то, кого Алексей знает и уважает. К сожалению, таких особ не много.

Удивленный Самарин покрутил бокал в руках: положение наставника цесаревича давало огромные возможности, большие, чем какая-либо другая должность, ввиду доступа к императору в любое время дня и ночи. Не вызывало сомнений, что влияние наставника Алексея возрастет, когда тот сядет на трон.

– Я никогда не занимался воспитанием детей, – нерешительно сказал генерал. – Это огромная ответственность.

– Сам факт, что вы думаете об ответственности, а не об укреплении своих позиций при дворе, говорит о том, что вы подходящий кандидат, – серьезно ответил Воронцов. – Я много разговаривал с Алексеем, – добавил он после минутного молчания. – Мальчик восхищается вами и благодарен за спасение своей жизни.

– Есть и лучшие кандидатуры.

– Наоборот, – вздохнул советник. – Вы находитесь в начале списка, рядом с бароном Рудницким. К сожалению, вы понимаете, что, несмотря на огромные заслуги вашего кузена, трудно его считать подходящим кандидатом для воспитания наследника престола.

– Но…

– Алексею нужен образец для подражания, – прервал его Воронцов. – Солдат, но не простак, человек отважный и честный, преданный идеям империи, но не фанатик. Вы действительно считаете, что у нас много таких людей? К тому же ситуация нестабильна, никто не может гарантировать, что через месяц или год не дойдет до очередного покушения на цесаревича. Этим занимаются соответствующие службы, но царь, как и царица, были бы спокойны, если бы возле их ребенка находился кто-то с вашими боевыми способностями, готовый отдать жизнь за цесаревича.

Генерал ощутил жар на щеках, а веселый блеск в глазах Воронцова сказал ему, что его собеседник заметил его румянец.

– Кто вы? От чьего имени вы делаете это предложение? – спросил он.

– Я не выполняю никаких официальных обязанностей, а когда-то был наставником его величества. Неофициальным наставником. О разговоре с вами меня просил сам Ники[7].

Прошла минута, пока Самарин переварил информацию. Не было тайной, что наставником нынешнего царя был известный своими консервативными взглядами Константин Победоносцев. Если Воронцов говорил правду – а не было повода ему не верить, – тогда кто сделал его дублером Победоносцева? Как царь смотрел на это? Какую роль при дворе выполнял теперешний советник? Похоже, он был в милости у царя, иначе бы не посмел назвать его таким именем.

– У вас, наверное, много вопросов, – сказал Воронцов, прерывая затянувшееся молчание. – И предполагаю, многие касаются моей роли в воспитании его величества.

– Конечно, – признался Самарин. – До этого император был малоизвестен своим либерализмом.

– О либерализме нет даже речи! – заверил советник. – Не у нас в России! Однако его величество понимает, что нужны перемены, очень осторожные и растянутые во времени. Большинство из них будет внедрять уже Алексей.

– И тут появляюсь я?

– Именно так. Император хотел бы, чтобы наследник престола проявлял больше гибкости в общественных и политических вопросах, чем он сам. Последние события убедили его в том, что видение мира, привитое ему Победоносцевым, необязательно наилучшее из возможных. Пожалуйста, поймите меня правильно: царь по-прежнему разделяет многие взгляды бывшего наставника, однако начинает смотреть на них более критично, чем раньше.

– Если вы были наставником его величества, то что сделало императора… – Самарин замолчал, не зная, как закончить предложение.

– Таким, какой он есть сейчас? – помог ему Воронцов. – Все просто. Победоносцев выиграл, а я оказался в немилости. Его влияние преобладало, а я вынужден был оставить двор. Этого и следовало ожидать, мои сторонники были из окружения Александра II, в то время они уже были в возрасте и утратили свою власть. Недавно царь попросил меня заняться образованием Алексея. Образованием, а не воспитанием, – подчеркнул он.

– Откуда вообще появилась моя кандидатура? Я военный, а не педагог, – поинтересовался генерал.

– Недавний рецидив болезни Алексея побудил императора проявлять к сыну больший интерес. Его величество заметил, что только вы и барон Рудницкий могут сделать так, чтобы цесаревич выполнял распоряжения не только послушно, но и осознанно. Ну и Алексей вас любит, что тоже немаловажно, и его величество не хотел бы навязывать сыну того, кого он принял бы только из-за необходимости.

Самарин вытащил портсигар и предложил сигарету собеседнику.

– Мне нужно время подумать, – сказал он. – Я не знаю, как отнесется к этому моя жена, и не приму предложение, если она будет против.

– Конечно. Относительно вашей жены: ей не скучно в провинции? Если вы примете предложение его величества, и ей нашлось бы занятие при дворе.

– В каком смысле? – наморщил брови генерал.

– Учительницы, конечно же.

– И кого бы она учила?

– О, с этим не было бы проблем, – ответил Воронцов. – Многие дети нуждаются в специальном подходе и в опытном педагоге, таком, как Анна Петровна.

– Вы же не думаете про эту маленькую дьяволицу?

– Что ж, работа с ее императорским высочеством Анастасией – это один из вариантов. Нет и речи о принуждении, но, возможно, ваша жена хотела бы принять этот вызов?

Самарин засмеялся.

– В свое время я чуть не арестовал Анну за распространение нелегальных учебников по истории Польши, – сказал он, с трудом совладав со смехом. – Сразу после свадьбы она пробовала крепкие напитки и сигареты, до этого ездила на коне, сидя по-мужски, а один из моих родственников научил ее стрелять и драться с ножом. Это самая большая проказница! Я уверен, что вместе с княжной Анастасией они создадут прекрасный дуэт, который впоследствии мог бы довести императрицу до апоплексического удара.

– Я думаю, что это будет не так уж и плохо, но мое задание – найти наставника для Алексея. Все остальное имеет второстепенное значение.

– Сколько у меня есть времени?

– Недели хватит?