Внимательно выслушав слова Лауры, Царапка обошёл Ингура и выскользнул за дверь. Во дворе раздались испуганные крики, но они быстро стихли.

– И за что же, Лаура, ты меня так не любишь? Я к тебе и так и эдак, а ты всё время злая, как твой зорг, – спросил девушку Ингур.

– А ты больше по девкам шастай и дома не ночуй. Князь называется, а у самого только одно в голове. Добегаешься, я лично тебе все причиндалы поотрываю!

Ингар удивлённо посмотрел на Лауру:

– А какое тебе до этого дело? Ты мне не жена и не невеста, чтобы указывать, где мне ночевать! Ты ещё маленькая, и тебе рано в такие вопросы вмешиваться.

– Быть Верховной магиней хуманов – не маленькая, афров в одиночку по лесам гонять – не маленькая, а в невесты – маленькая. Я уже через полтора года смогу себе жениха выбрать и выйти замуж, а тебе подождать трудно? – всплеснула руками Лаура и осеклась.

Ингур, услышав эти слова, даже задохнулся от неожиданности. Для него Лаура была любимой младшей сестрой, и он впервые взглянул на неё как на молоденькую девушку. Ингур хорошо помнил измученное смертельной болезнью маленькое существо с огромными глазами, которое вызывало в нём только жалость и сострадание. После того как Лаура выздоровела и Ингар улетел спасать тёмных эльфов, на Ингура обрушилась целая гора новых обязанностей и забот. Праздный юноша сразу превратился в князя целого народа, и об отдыхе пришлось практически забыть. Непрерывная стройка, походы к бункеру и заботы о новых членах клана хуманов, совместные с гвельфами вылазки в деревни афров, чтобы обезопасить дорогу в Кайтон, полностью поглотили его время. Ему толком и выспаться было некогда, но природа брала своё, и он изредка наведывался к двум вдовушкам, которые с удовольствием отдавали свои ласки молодому князю.

Сейчас у Ингура словно открылись глаза, и он увидел, как сильно изменилась Лаура. За прошедшие месяцы она выросла почти на целую голову, и её формы соблазнительно округлились. Из угловатого ребёнка она превратилась в очень красивую молодую девушку с огромными глазами и чёрной как смоль косой, которую одной рукой и обхватить было сложно. Эльфийская кровь явно давала о себе знать вытянутым овалом лица и слегка заострёнными ушами, но кожа у девушки была абсолютно белой. Ей было всего четырнадцать лет, но она уже обогнала по развитию многих своих ровесниц, которых Ингур встречал, бывая в Кайтоне.

Эталоном женской красоты для Ингура конечно же была Викана, но у него не лежала душа к эльфийкам, которые подавляли его своей холодной красотой и чопорностью. Он воспитывался на Тароне у отца Виканы князя Анхеля и знал гвельфов очень хорошо, поэтому временами сочувствовал брату, женившемуся на Викане. Ингур, став князем хуманов, прекрасно понимал, что холостой князь – это большая проблема для клана. Отсутствие наследника делало княжескую власть уязвимой, и он осознавал, что ему необходимо жениться, а после смерти брата проблема выбора невесты стала одной из первостепенных.

Ингур подспудно пытался найти себе невесту и поглядывал на девушек в Кайтоне или у арбов в Тадмуре, куда он ездил на переговоры с визирем Саадина, но всё безуспешно. Ни одна из встреченных красавиц не задела его сердца, а тем более не годилась в невесты князю. Сейчас же его словно дубиной по голове ударили, и он понял, насколько же был слеп и глуп.

Лаура, находившаяся постоянно рядом с ним, расцвела и через пару лет грозилась стать потрясающей красавицей, с которой на Геоне мало кто сможет соперничать в этом вопросе. Даже надменные гвельфийки выглядели рядом с ней как фарфоровые куклы. Хотя настоящие родители девушки были неизвестны, но явно по крови она была истинной высокородной, как и его брат Ингар. Юной Лауре, выходило, не было равных на Геоне по благородству происхождения, и любой из властителей мог только мечтать о такой жене. Оказалось, что у Ингура под боком растёт невеста, за которую скоро не одна голова слетит с плеч, а он как баран бегает по безотказным вдовушкам. Неожиданное признание Лауры мгновенно повернуло мысли Ингура в нужную сторону, и он хриплым голосом произнёс:

– Прости меня, пожалуйста, я дурак и слепец! Теперь, чтобы не расстраивать тебя, я буду ночевать только дома и ждать, сколько ты скажешь.

Лаура, услышав эти заверения, покраснела как рак и, чмокнув Ингура в щёку, убежала в комнату, где женщины устроили детскую комнату для детей Виканы. Князь хотел войти следом за ней, но маленькие малхусы с громким лаем буквально повисли на его штанах и не позволили это сделать. На лай из комнаты снова выглянула Лаура и сказала, что дети спят и лучше их не беспокоить. Ингур глубоко вздохнул и отправился на второй этаж своего дома, в котором неожиданно перестал быть хозяином.

Прошло больше суток после отъезда Ингура, а сердце у Лаэра было не на месте. Викана наконец пришла в себя, но была очень слаба и не могла вставать с постели. Фрейлины вынуждены были рассказать княгине о том, что детей увезли в Горное убежище к Ингуру и сейчас о них заботится Альфия. Викана немного поплакала, но согласилась с этим решением, понимая, что детям нужна кормилица. Лаэр собирался навестить Викану, но Лария убедила его, что лучше княгиню не беспокоить и дать ей возможность окрепнуть и успокоиться. Не допуская князя к Викане, фрейлина ссылалась на то, что княгиня, узнав об отъезде детей, едва смирилась с этим обстоятельством и не стоит бередить ей душу.

Князь попытался заняться делами и разобраться с накопившейся корреспонденцией, но никак не мог сосредоточиться и бездумно смотрел в окно. От этого занятия его отвлекло покашливание за спиной.

– Князь, к туннелю пришёл караван из Кайтона, и вместе с ним прибыли тёмные эльфы во главе с Айгоном. Командир дозора прислал гонца и спрашивает, можно ли впустить дроу в долину или пусть они остаются снаружи? – спросил Мистир, незаметно вошедший в кабинет.

– Мистир, а почему не было почтовой птицы?

– Я этого не знаю, князь. Охрана каравана сказала, что птицу из Кайтона отправляли, но она не долетела.

– Передай гонцу, что дроу можно впустить в долину и лагерь обустроят у ручья, и пусть за ними присматривают. Когда караван подойдёт к Нордрассилу, доложите мне, я спущусь для переговоров с Айгоном. Есть ещё какие-нибудь известия?

– Нет, гонец доложил только это, – ответил Мистир. – Князь, к вам просится на приём Лария. Впустить её?

– Да, пусть заходит, – ответил Лаэр и подошёл к столу.

В кабинет вошла старшая фрейлина и, поздоровавшись с князем, спросила:

– Лаэр, это правда, что в долину пришли дроу?

– Да, я разрешил их пропустить, а почему ты об этом спрашиваешь?

– Раньше тёмных на Тароне и близко к Нордрассилу не подпускали, а теперь такая милость этим уродам.

– Лария, Нордрассил без дроу со временем угаснет. Нам нужны удобрения для его корней и магические грибы, а также различные эликсиры для борьбы с вредителями. Ингар только поэтому и улетел спасать дроу, он отлично знал, что без их помощи нам не обойтись. Тёмные наверняка захотят узнать, что случилось с их князем, а я не знаю, что им ответить. Ингар с Амрилором пропали, и что случилось в Чинсу, нам неизвестно, я должен встретиться и поговорить с Айгоном и понять, как нам быть дальше.