Любовь Петровна ушла к себе в комнату, снова легла, но уснуть не могла. Она просто, почти без мыслей лежала с закрытыми глазами, может быть, даже дремала. И потеряла счет времени. Но, когда услышала короткий зуммер, издаваемый кнопками телефонного аппарата, сразу приподнялась. Да, дочь уже звонила.

После набора номера прошло уже довольно много времени. Наверное, ответили. Потом, несмотря на свое обещание, Мариша не выдержала и все же сказала только одну фразу:

– Папа… Это я, Мариша…

Мать вышла в комнату только после того, как дочь положила трубку.

– И что? – спросила.

– Это его голос… Интонации другие, но голос его…

Любовь Петровна села в кресло. Молчала, не зная, что сказать, потом спросила:

– Ты Сереже дозвонилась?

– Он как раз в вертолет садился. Его срочно отозвали в бригаду. Не знает, по какой причине. Передал взвод и вылетел. Обещал утром позвонить. Ты не уходи, если звонить будет… Я Андрейку отведу и обратно…

Мариша встала и посмотрела на часы. Андрейку пора поднимать и собирать. Но даже при том, что сборы ребенка дело долгое, они все равно придут сегодня первыми…

…Любовь Петровна проводила дочь с внуком, закрыла за ними дверь и осталась одна. Ей очень тяжело было находиться дома одной. Просто невыносимо тяжело. Она ждала, что позвонит Сережа или Владимир Андреевич, но звонков пока не было. Мариша все не возвращалась, хотя пора было бы ей и вернуться. Она же торопится, чтобы Сережа не позвонил без нее.

Ходить по квартире стало тяжело. Опять давали о себе знать больные ноги. Любовь Петровна села в кресло, глянула на часы. Даже если Мариша в магазин зашла, все равно должна была бы вернуться. Неужели что-то случилось?

Взгляд нечаянно упал на оставшийся открытым телефонный справочник. Строчка с фамилией Солимов была подчеркнута карандашом. Любовь Петровна глянула, прочитала название улицы, номер дома. И хотя номера квартиры там не было, она поняла, что Мариша придет не скоро…

Она прошла в комнату дочери и увидела на столе сотовый телефон. Дочь вообще сотовым телефоном пользоваться почему-то не любила. Говорила, что не слышит, когда трубка звонит в сумочке или в кармане. И не всегда брала ее с собой. Не взяла и сейчас. Значит, позвонить ей невозможно.

В первый момент Любовь Петровну даже паника охватила, но она тут же поняла, что ей самой нужно делать. И уже по памяти, не заглядывая на последние страницы справочника, набрала номер.

– Владимир Андреевич, у нас, похоже, беда…

* * *

Эдуард Осипович сам не понимал, почему он так не хочет звонить этому человеку из американского посольства. В принципе их ничего не связывало. Уже ничего не связывало. То, что связывало раньше, теперь следует забыть, потому что генерал-майор Аладьян теперь приказы принимает от совсем других людей, имеющих собственное мировоззрение на отношения между США и Россией. Можно будет так и сказать, если при встрече последует нажим, – обращайтесь, мол, к моему непосредственному руководству, то есть к директору ФСБ или даже напрямую к президенту. Можно даже к премьер-министру обратиться… Ведь двадцать лет назад вопросы обмена информацией решались именно на таком уровне. И сейчас ничего не изменилось. А «Блудный сын Будды» не побоялся звонить с телефона посольства на служебный телефон лаборатории. Значит, он считает, что занимается не шпионской деятельностью, и ищет официальные пути для общения.

Встречаться все равно, видимо, придется. Хотя бы для того, чтобы не выглядеть хамом. Может быть, и что-то другое интересное высветится. Но не хотелось звонить ночью, когда устал и глаза слипаются.

Впрочем, генерал ложиться спать пока не собирался. Хотя рядом с его кабинетом и была небольшая комната отдыха, где вполне можно было бы выспаться со всеми удобствами. Но подполковник Иванов должен в течение пары часов принести распечатку сканирования и объяснить, что произошло с объектом «Солимов». Пока будут знакомиться, уже сделают все результаты обследования тех трех объектов, что задействовал майор Евстифеев. Их тоже следует посмотреть, чтобы сравнить. Сравнивать, конечно, будет подполковник Иванов. Но он умеет все пересказать доступным языком. Недаром они вместе с генералом работают уже больше двух десятков лет. Начинали, когда Михаил Михайлович капитаном был, а сам Аладьян полковником. Но должности в лаборатории такие, что не обещают быстрого получения званий. А генеральская должность вообще единственная, и Эдуард Осипович никому уступать ее не собирается. Это армейских генералов с возрастом стали гнать на пенсию. А генералов из научных кругов пока не трогают. Зря, что ли, Аладьян столько сил потратил, чтобы защитить диссертации и стать профессором…

Дожидаясь прихода подполковника Иванова, генерал несколько раз брался за трубку телефонного аппарата, но так и не стал звонить «Блудному сыну Будды». Все-таки ночь… Даже если ждет, все равно лучше позвонить утром. Или даже днем, когда у самого голова уже станет ясной.

Пока стоило покормить кота…

Эдуард Осипович взял пакет с сухим кормом, открыл дверь, чтобы шуршание пакета было слышно по всему этажу. Кот примчался моментально. Он вообще был отзывчивым животным и сразу являлся на шуршащие звуки упаковки, даже если есть не хотел. Но корм нюхал обязательно. Понюхал и в этот раз, но от еды отказался. Пришлось раскрошить ему в миску еще одну таблетку валерьянки. После этого сухой корм захрустел у пушистого животного на зубах.

Наблюдая, как кот после еды с такой приятной для его вкуса приправой начинает по-пьяному валяться по полу, генерал достал из сейфа все материалы проекта «Рецессивный фантом» и стал перелистывать. Приближалось время контрольных испытаний, после которых следовало проводить доклад по результатам деятельности. А результат обещал быть впечатляющим. Даже для масштабов страны в целом – весьма впечатляющим. Насколько Эдуард Осипович знал, ни одна аналогичная лаборатория мира так и не смогла пока добиться стабильного результата в этой области. Есть успехи в смежных областях, и успехи неплохие. Особенно прогрессивными выглядят опыты с инфразвуковыми пушками. Американцы испытывали эти пушки во время войны в Югославии, когда вселяли в целые небольшие подразделения сербов внешне необъяснимый панический ужас. Израиль уже длительное время не просто испытывает, а применяет такое оружие в борьбе с палестинскими террористами. Франция несколько лет назад только применением инфразвуковой пушки смогла вызвать у толп бунтующих выходцев из африканских стран как массовый понос, так и вернуть стране спокойствие. Такие же пушки, только не собственные, а опять американские, опробованные уже в Югославии, применял президент Грузии для разгона митингов оппозиции. Есть много примеров. Но ни одна лаборатория ни одной страны не смогла продвинуться вперед в вопросе полного перерождения людей. А это дело великое. Сам генерал Аладьян видел, например, такой вариант, при котором отпетые преступники, приговоренные даже к пожизненным срокам заключения, могут после определенной непродолжительной обработки стать высококлассными бесстрашными бойцами, способными заменить самых опытных спецназовцев. А спецназовцев противника можно превратить в вялых и апатичных, даже робких людей. Беда только в том, что пока не найден путь дистанционной передачи внушения. Но это вопрос времени, и здесь не обойтись без помощи смежников. Дистанционное воздействие в индивидуальном порядке проводить можно, и в лаборатории есть такой вид оружия. Но это оружие только вспомогательное, к тому же оно только индивидуального действия. Но даже то, во что превращаются опытные офицеры лучшего российского спецназа после непродолжительной обработки, не может не впечатлить, как не может не впечатлить превращение вчерашних уголовников в настоящих спецназовцев за несколько дней.