– Вам всего лишь нужно попросить, – негромко заметил он.

Валори отвернулась; по выражению ее лица было ясно, что она не привыкла просить кого-либо, и это невероятно удивило его. Женщины всегда требовали помощи и старались выглядеть как можно более слабыми и беззащитными; «О, милорд, эта корзина такая тяжелая, не могли бы вы понести ее? Пожалуйста, милорд, я едва ли смогу дойти до того места без посторонней помощи. Мне просто необходимо опереться на вашу сильную руку». Но нет, эта красавица никогда не произнесла бы ничего подобного. Поняв это, Дэниел неожиданно смягчился и, подойдя ближе, протянул сомкнутые в замок руки.

– Становитесь!

Девушка с подозрением взглянула на него, но все же кивком головы выразила свое согласие.

– Приготовьтесь, – сказал он, с удивлением разглядывая ногу в сапоге, которую она поставила на его руки. – Раз, два, три…

Он подтолкнул ее, но не слишком сильно, и в результате леди Эйнсли легла животом на верхний край стены, а ее ноги оказались на уровне лица Дэниела. Он подошел вплотную и взялся руками за ее лодыжки.

– Требуется еще помощь? – спросил он. – Вверх или вбок?

– Вверх, – ответила она, и его пальцы заскользили по голенищам ее сапог, а потом вверх, по обнаженным бедрам.

– Вбок, вбок, черт побери! – зарычала она. Терборн усмехнулся, взял одну ногу и приподнял ее.

Спустя мгновение Валори уже сидела на стене, подобрав под себя ноги, словно боялась вновь ощутить его прикосновение. Даже в темноте он видел, что она в ярости.

– Будь со мной моя сабля…

Он так и не узнал, чем ему грозило наличие сабли у леди Эйнсли, потому что в этот момент раздался топот копыт, и дребезжание приближающегося экипажа. Бросив последний злобный взгляд на Дэниела, девушка спрыгнула со стены.

– Какого черта так долго? – услышал он ее раздраженный голос за стеной.

– Долго? – В голосе отвечавшего звучало искреннее возмущение. – Да я бегом бежал через весь дом, и мы с Башкой тут же выехали к тебе. На все ушло несколько минут!

Дэниел не расслышал ответ: видимо, леди Эйнсли сразу села в экипаж. Он еще некоторое время продолжал стоять возле стены, обдумывая произошедшее. «Я легко могла бы перелезть через стену, если бы на мне были мои штаны, а не эта дурацкая юбка». – «Но тогда вас могли бы принять за мужчину». Нет, покачал он головой, этого не может быть, хотя… она носила сапоги и говорила о брюках. Тут есть над чем подумать.

– Дэниел!

Он обернулся и увидел, что мать зовет его с балкона.

– Вот ты где! – воскликнула она, когда он вышел из глубины сада. – Лорд Бишэм видел тебя здесь, но… что такого интересного в кустах? – Леди Терборн поцеловала сына в щеку. – Ты встречался сегодня с мистером Уинстером?

– Ты же знаешь.

– И что?

– Что? Да ведь бабушка наверняка тебе все рассказала.

Леди Терборн не стала ни отрицать, ни подтверждать слова сына и вместо этого спросила:

– Я собираюсь устроить несколько приемов, первый из которых состоится завтра вечером. Есть кто-то, кого ты хотел бы видеть в числе приглашенных?

Ее вопрос следовало понимать так: «Дэниел, так как ты обязан жениться, чтобы получить деньги своей бабушки, я устрою для тебя смотр невест. Есть ли кто-то, кому ты отдаешь предпочтение?»

– Увы, нет.

– Хорошо, тогда я составлю список гостей по своему усмотрению, – решила леди Терборн. В переводе на обычный язык это означало: «Будут приглашены все незамужние девицы в Англии».

– Не стоит беспокоиться, я скорее всего не приду, – начал Дэниел, но вдруг осекся, – Впрочем, я хотел бы, чтобы ты пригласила одну особу.

– Кого, дорогой? – Леди Терборн просияла.

– Леди Эйнсли.

Лицо почтенной леди тут же помрачнело.

– Только не ее! О, Дэниел, неужели она тебе понравилась? На балу только о ней и говорят: у нее отвалилось лицо и упало в бокал леди Бишэм, а ее дядюшка – настоящий дикарь…

– Мама, ей просто не повезло; это не ее вина, и теперь она сильно переживает. – Вообще-то молодой человек сильно сомневался, что вышеозначенная леди могла переживать по поводу подобной чепухи, но его матери не следовало знать об этом. – Что касается ее дяди, то она не в ответе за его поведение. Если тебе хочется, чтобы я пришел на твой праздник, пригласи леди Эйнсли, в противном случае ты меня не увидишь.

Леди Терборн в недоумении вытаращила глаза, но уже через секунду на ее лице появилась понимающая улыбка.

– О, Дэниел, конечно же, я приглашу эту девушку!

– Ты имела настоящий успех!

Валори устало посмотрела на Одноглазого – он шел к ней, размахивая какими-то листками.

– Смотри, сколько приглашений – балы, приемы и все такое прочее. Я же говорил, что у тебя все получится!

– Что получится? – поинтересовался Генри.

– Стать настоящей леди, – объяснил Одноглазый и .показал боцману приглашения. – Видишь, целых пять. Прошлым вечером она вела себя как нужно, и теперь ее зовут на все балы.

– Это из жалости, – бросила на ходу Валори, поднимаясь по лестнице в свою комнату.

– Не думаю, что знатные люди стали бы так просто приглашать тебя к себе, – возразил Генри.

– Может быть, ты прав, и они действительно хотят развлечься.

– Развлечься? – Одноглазый растерянно уставился на нее, но Валори не стала утруждать себя объяснениями.

В комнате она обнаружила Мэг, которая выглядела на удивление свежо для женщины, напившейся накануне до бесчувствия, и даже сумела улыбнуться «племяннице». Через минуту вошел Питер – он принес поднос с ломтями еще горячего хлеба. Валори тут же почувствовала, как у нее заурчало в животе.

Дверь снова открылась, и на пороге показался Генри.

– Не стоит так переживать, – бодро сказал он, – для первого вечера все просто отлично.

– Отлично? – Валори тут же забыла о еде. – Просто отлично? Так ты называешь то, что кусок моего лица упал в бокал леди Бишэм?

– В бокал? – Мэг в ужасе всплеснула руками.

– Ее грим, – пояснил Генри и покосился на Питера, – он засох, растрескался и начат отваливаться от лица. Когда она прошла из одного конца зала в другой, получилась прямо целая дорожка из кусков засохшего теста.

– А что ты на меня так смотришь? – вдруг возмутился Питер. – Я не имею к этому никакого отношения.

– Как это не имеешь отношения? – вкрадчиво произнес Генри. – Кто, интересно, намесил эту гадость?

– Какую гадость? – Питер уже кричал, не скрывая обиды. – Я умею готовить тесто, а не всякую ерунду, которую женщины намазывают на себя!

– Но ведь я послал к тебе Одноглазого, чтобы ты дал ему белила. – Генри сурово сдвинул брови.