Корри вспомнила, что она в роли Летти Мосс, бедной деревенской родственницы.

— Откровенно говоря, я не так много читаю. Больше всего я люблю дамские журналы… — Она одарила его лучезарной улыбкой. — В них всегда можно найти что-нибудь о последних веяниях моды.

Грей усмехнулся. Он кивнул, будто и не ожидал услышать ничего другого. Почему-то это показалось ей обидным.

— Уверен, что у Ребекки множество журналов, которые вы при желании можете полистать, — сказал он. — Попросите ее об этом за ужином.

— Я так и сделаю. Спасибо за предложение.

Высокий, темноволосый, импозантный, он выжидал, пока она уйдет.

— Но иногда мне нравятся стихи, — сказала она, ища предлог остаться в библиотеке. — Возможно, я найду что-нибудь для себя интересное. Вы не будете возражать, если я задержусь здесь ненадолго? В этой комнате приятно находиться.

Он внимательно посмотрел на нее:

— Да, конечно. Я и сам провожу здесь немало времени.

Она изобразила сладкую улыбку и подождала, пока он уйдет. Как только он вышел, она принялась за работу. Надо узнать, что хранится в ящиках большого дубового письменного стола, и успеть осмотреть бюро, стоявшее в углу. Она намеревалась при первой же возможности побывать и в кабинете лорда Тремейна, но идти туда днем было опасно.

Корри поспешила к письменному столу и принялась выдвигать ящики. Там лежали какие-то старые бумаги, сломанные перья и старые книги с вырванными страницами. Она сначала удивилась, почему граф до сих пор не выбросил их, но потом подумала, что и сама с трудом расставалась с любимыми книжками. Возможно, и впрямь в характере графа есть черты, которые она пока еще не изучила.

Но может быть, эти книги хранил Чарлз? Он показался ей более мягким, даже немного сентиментальным.

Она подошла к бюро. Чернильница была пуста, а для пера требовался новый наконечник. Похоже, что здесь давно никто ничего не писал, и тут явно не было ничего такого, что могло бы иметь отношение к Лорел.

Корри снова подошла к стеллажам. Лорел любила поэзию. Может быть, она встречалась со своим любовником в замке и они проводили время в библиотеке? А может быть, они встречались в лесу или еще где-нибудь?

На верхней полке тоже было полно книг, и ей захотелось на них взглянуть. До них невозможно было дотянуться, поэтому ей пришлось воспользоваться стремянкой на колесиках. И как выяснилось, наверху хранились неизвестные ей книги.

Одна называлась «Камасутра». Другая принадлежала перу французского писателя Вольтера. О его скандальном эротическом романе «Кандид» шептались, хотя приличному человеку неловко было бы признаваться в том, что он его читал. Рядом с Вольтером она заметила книгу под названием «Эротическое искусство и фрески Помпеи». Это ее заинтересовало. Она любила читать про дальние страны и надеялась, что когда-нибудь начнет путешествовать и будет писать рассказы о своих впечатлениях — о том, с кем встречалась и где побывала. Это была книга о древнем итальянском городе, но, судя по названию, это не путевые заметки. Корри не могла удержаться и достала книгу.

Книга раскрылась в ее руках, и она наткнулась на рисунки. Увидев первый рисунок, она удивленно вытаращила глаза. Надпись под гравюрой гласила, что это настенная живопись из стабианских бань. Там была изображена голая женщина, которая, стоя на коленях, опиралась на руки. За ее спиной стоял на коленях голый мужчина. Голова женщины при этом была повернута назад.

Корри не могла даже вообразить, что он там делал, но сердце ее учащенно забилось, а по ложбинке между грудями скатилась капелька пота. Торопливо перевернув страницу, она увидела изображение обнаженного Меркурия, орудие любви которого находилось в состоянии полной боевой готовности. Корри лишь изумленно таращила глаза.

— Вижу, что вы все-таки нашли что-то для себя подходящее, — заметил граф, непонятно как оказавшийся возле стремянки.

Увидев его, Корри вскрикнула, потеряла равновесие и начала падать со стремянки. Граф успел ее поймать, а книга эротического содержания, перевернувшись в воздухе, упала, раскрывшись на ее коленях.

Граф бросил взгляд на Меркурия, и Корри покраснела до корней волос.

— Интересный выбор, — сказал он, явно забавляясь ситуацией.

— Поставьте меня на пол! — сказала она, пытаясь высвободиться. Она чувствовала силу его рук, твердые мускулы мощной груди, и у нее затрепетало сердце.

Тремейн поставил ее на ноги, перехватив книгу, чтобы та не упала на пол. Книга осталась раскрытой, и он стал разглядывать рисунок.

— Одобряю ваш выбор, миссис Мосс. Думаю, что это показалось вам более интересным, чем поэзия, хотя сам я иногда люблю почитать хорошие стихи. Но я не предполагал, что вы склонны к приключениям.

Корри закрыла глаза. Лицо ее пылало.

— Я… просто увидела ее. Я не знала, что в ней. Постеснялись бы, милорд, хранить книги подобного содержания в библиотеке, где на них может наткнуться кто угодно.

Он приподнял черную бровь.

— Для начала этому человеку пришлось бы взобраться на верхнюю ступеньку лестницы, чтобы достать книгу. Едва ли это называется «наткнуться». — Уголки его губ слегка приподнялись. — Но если вам захочется продолжить ваше занятие, я никому об этом не расскажу.

— Да как вы смеете! — воскликнула она. Подобное предложение было оскорбительным, но ей действительно ужасно хотелось полистать книгу. Чем, интересно, занималась эта пара? И что еще она могла бы узнать?

— Извините, — сказал Тремейн явно насмешливым тоном, — просто подумал, что вы, возможно, сочтете это познавательным… Ведь вы уже замужняя женщина и наверняка знаете, что такое интимная близость.

Она покраснела еще больше. Она вспомнила книжку, которую они с Кристой обнаружили в подвале студенческого общежития Брайархиллской академии. В ней описывались основы того, как заниматься любовью, но ничего больше. Тогда они обе были потрясены тем, что мужчина и женщина могут соединяться подобным образом.

Криста говорила, что ей очень нравится заниматься любовью. Но если принять во внимание ее собственную реакцию на Грея Форсайта, когда ее бросает то в жар, то в холод, лишь только он появляется рядом, трудно поверить в это. Как бы то ни было на самом деле, но странные ощущения, которые он у нее вызывал, пугали ее. И были опасны.

— Думаю, что пора закончить этот разговор, — заявила она. — Говорить о таких вещах в высшей степени неприлично. Извините, милорд…

Тремейн отвесил формальный поклон.

— Да-да, конечно. Желаю вам приятно провести день, миссис Мосс. — Он, кажется, снова забавлялся, но в его голосе было и что-то другое.

От Корри не укрылся жаркий блеск в его глазах. Заметив это, она с трудом отвела взгляд. Сердце ее отбивало барабанную дробь, во рту пересохло.

Она попробовала представить себе свою сестру с Греем, но не смогла. Для Лорел был нужен нежный любовник, который с пониманием относился бы к ее природной стыдливости и чувствительности.