Он взял Хьюстон за запястье и потянул к себе, не обращая внимания на ее сопротивление. Он не обратил внимания и на то, что она старалась отвернуться, когда он попытался поцеловать ее.

Ее губы не ответили на его прикосновение, а сжались плотно и холодно. Сначала его забавляло, что она пытается сдерживаться, и ей это так хорошо удается, но, когда она так и не ответила на долгий поцелуй, он резко отпрянул от нее.

— Ты заходишь слишком далеко в своей игре, — сказал он. — Ты не можешь проявлять бешеную страсть, а в следующую минуту быть холодной. В тебе что, два человека?

Выражение глаз Хьюстон заронило в нем первые сомнения. Он, конечно, не прав. Он отступил на шаг.

— Ведь это невозможно, не так ли, Хьюстон? — спросил он. — Скажи мне, что я ошибаюсь. Один человек — не два, правда?

Хьюстон не двигалась и потрясение смотрела на него.

Ли отошел от нее и тяжело сел на камень.

— Вы с сестрой вчера поменялись местами? — тихо спросил он. — Я провел вечер С Блейр, а не с тобой? Он едва услышал, как она прошептала:

— Да.

— Я должен был понять это сразу: она так умело действовала в случае с попыткой самоубийства и не узнала дом, который я купил для нее… для тебя. Думаю, я просто не хотел понять. Стоило ей сказать, что она едет со мной на вызов, чтобы помочь, мне стало до глупости хорошо, и я ни о чем не спросил ее. Я должен был понять, когда я поцеловал ее… К черту вас обеих! То-то вы потешались, делая из меня дурака.

— Ли, — проговорила Хьюстон, беря его за руку. Он злобно взглянул на нее:

— Тебе лучше помолчать. Не знаю, что заставило вас сыграть эту грязную шутку, но хочу сказать, что не желаю быть объектом подобных проделок. Ну а теперь, когда вы с сестрой достаточно посмеялись на мой счет, мне нужно решить, что делать со вчерашним вечером.

Он втолкнул ее в экипаж, щелкнул бичом над головой лошадей, и они рванулись назад в город. У Чандлер-хауса он не сошел, предоставив Хьюстон самой выбираться из экипажа вместе с ярдами своих юбок. На веранде стояла Блейр с красным, опухшим от слез лицом. Лиандер со злобой и ненавистью посмотрел на нее, стегнул лошадей и уехал.

Он на несколько секунд остановился перед отцовским домом, вскочил на крупного чалого жеребца и с бешеной скоростью помчался в горы. Ли не знал, куда направляется, но чувствовал, что ему нужно побыть одному.

Он забирался все круче, пока лошадь могла скакать, потом спешился и повел ее за собой, еще выше, по скалам, через заросли кактуса, через небольшой подлесок. Поднявшись на гребень горы, он снял с седла винтовку и разрядил ее в воздух, стреляя от бедра. Когда затихли крики потревоженных птиц и развеялся дым от выстрелов, он закричал во всю силу легких, давая выход разочарованию и злости:

— Черт тебя возьми, Блейр! Черт тебя возьми!

Солнце садилось, когда Рид Вестфилд вошел в библиотеку. Потянувшись к выключателю, он заметил дым сигары сына.

— Ли? — спросил он, нажимая кнопку выключателя. — Тебе звонили из больницы. Лиандер не поднял глаз.

— Они нашли кого-нибудь?

Рид пристально посмотрел на сына.

— Да, нашли. А что сталось с тем человеком, который ушел отсюда утром? Хьюстон сожалеет о том, что случилось прошлой ночью? С женщинами так и бывает. Твоя мать…

Ли мрачно взглянул на отца.

— Не трать на меня свои советы по части женщин. Боюсь, я больше не выдержу. Рид сел.

— Скажи мне, что случилось. Ли стряхнул пепел с сигары.

— Боюсь, что через несколько минут наступит, как говорится, ад кромешный. Вчера вечером, — он остановился и сделал вдох, чтобы успокоиться, — вчера вечером близнецы Чандлер решили поиграть. Они подумали, что будет очень забавно поменяться местами и посмотреть, смогут ли они надуть глупого, бедного, недалекого Лиандера. И им это вполне удалось.

Он с силой загасил сигару в пепельнице, поднялся и подошел к окну.

— Меня провели первоклассно. И не потому, что Блейр так хорошо притворялась. На самом деле она сделала чуть больше, чем оделась в платье Хьюстон. Блейр помогла мне на вызове без всяких указаний с моей стороны; она интересовалась моей жизнью, до чего Хьюстон всегда было мало дела; Блейр расспрашивала меня о моих мечтах и планах на будущее. Другими словами, она оказалась идеальной женщиной, о которой мечтает каждый мужчина.

Он повернулся и посмотрел на отца.

— А еще она оказалась прекрасной любовницей. Думаю, что каждый мужчина в своем тщеславии хочет иметь женщину, которая не может перед ним устоять. Ему нравится думать, что он способен убедить ее в чем угодно. Все женщины, которых я знал до этого, интересовались только моим счетом в банке. У меня были женщины, терявшие ко мне интерес при мысли, что я — скромный, малооплачиваемый врач, но, когда они узнавали, что моя мать из семейства Кэндишей, их глаза загорались огнем. А Блейр не такая. Она…

Его голос прервался, и он снова повернулся к окну.

— Хьюстон не интересуют твои деньги, — сказал Рид. — И никогда не интересовали.

— Кто знает, что Хьюстон хочет от жизни? Я провел рядом с ней несколько месяцев и ничего о ней не знаю. Для меня она — холодная женщина, которая только и старается, что мило выглядеть. А Блейр — живая!

Он произнес последние слова с такой страстью, что Рид посерьезнел:

— Мне это что-то не очень нравится. Хьюстон — та женщина, на которой ты собираешься жениться. Блейр — современная девушка, и происшедшее вчера постыдно, но я пытался предостеречь тебя, в такой ситуации можно попасть в затруднительное положение. Я уверен, что Хьюстон рассердится, но, если ты выкажешь достаточно раскаяния и пошлешь ей достаточно цветов, она безусловно простит тебя.

Ли посмотрел на отца:

— А как же Блейр? Она простит меня? Рид подошел к большому письменному столу орехового дерева и достал из шкатулки трубку.

— Если она из тех девушек, что могут переспать с нареченным сестры, она, поверь мне, уже знает, как выпутываться из таких ситуаций.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Именно то, что сказал. Все эти годы она жила на Востоке, ходила в школу вместе с мальчиками, изучала то, что ей совсем не полагается знать, и пыталась быть мужчиной. Такие, как она, знают, как выкрутиться из приключения, длящегося одну ночь.

Лиандеру понадобилось несколько минут, чтобы совладать со своими чувствами.

— Я постараюсь забыть твои слова, но хочу, чтобы ты знал: если ты когда-нибудь скажешь что-либо подобное, я уйду из этого дома и никогда не вернусь. Тебя это не касается, но до прошлой ночи Блейр была девственницей. И за две недели я намерен заставить ее стать моей женой.

Рид был настолько изумлен, что стоял, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Ли сел и закурил новую сигару.